Хромосома-6

– Ты так думаешь? – воскликнула Лори. Джеку не надо было отвечать: все отразилось у него на лице. И Лори, еще раз вдумавшись в то, что пришло ей в голову, поняла: мысль была смехотворной. Она хваталась за соломинки.

– И кроме того, – посерьезнел Джек, – бросила бы ты это дело совсем, а?

– Я тебе уже говорила: это личное.

– Уж лучше мне направить твои усилия по более благому пути, – сказал Джек и, вытянув руку, указал на микроскоп. – Взгляни на замороженный срез. Скажи, что ты об этом думаешь.

Лори поднялась со стула и прильнула к микроскопу. Спросила:

– Это что? Входная огнестрельная рана?

– Прямо в точку, как всегда! – восхитился Джек. – По тебе же деньги плачут.

– Ну, тут попасть не трудно, – заметила Лори. – Я бы сказала, дуло было всего в нескольких дюймах от кожи.

– Твои уста говорят моими словами, – шутливо поклонился Джек. – Еще что-нибудь?

– Вот те раз, абсолютно никакого кровоизлияния! – поразилась Лори. – Совсем ничего. Значит, рана нанесена уже после смерти. – Она подняла голову и взглянула на Джека, не скрывая удивления: она-то думала, что эта рана была смертельной.

– Вот она, мощь современной науки, – провозгласил Джек. – Утопленник, которого ты мне всучила, становится делом мерзопакостным.

– Но-но, – осадила его Лори, – ты сам вызвался.

– Шучу, шучу, – успокоил ее Джек. – Я рад, что это дело мне досталось. Огнестрельные раны явно посмертные, так же как и обезглавливание и лишение рук. Разумеется, и порезы от винта тоже.

– Какова же причина смерти? – спросила Лори.

– Две другие огнестрельные раны, – ответил Джек. – Одна, сквозная, у основания шеи. – Он ткнул пальцем в точку над своей правой ключицей. – А вторая в левый бок, отчего разнесло десятое ребро. Забавно то, что обе эти пули застряли в массе дроби в верхней правой области живота и их было трудно разглядеть на рентгеновских снимках.

– Вот, это первый случай, – сказала Лори. – Пули, скрытые дробинками. Поразительно! Прелесть нашей работы в том, что каждый день видишь что-то новенькое.

– Лучшее еще впереди, – пообещал Джек.

– Это точно «прелесть», – подал голос Чет, прислушавшись к разговору. – Роскошное блюдо для какого-нибудь званого семинара по судебной патологии.

– Думаю, расстреливая труп, хотели скрыть личность жертвы, так же как и отсекая ему голову и руки, – заявил Джек.

– Каким образом? – поинтересовалась Лори.

– Я считаю, что этот пациент перенес пересадку печени, – сказал Джек. – И не так давно. Должно быть, убийца понял, что такая операция причисляет больного к очень небольшой группе людей, а значит, и сводит на нет усилия утаить личность жертвы.

– От печени много осталось? – задала вопрос Лори.

– Очень мало, – ответил Джек. – Почти вся уничтожена автоматными очередями.

– Да и рыбы постарались, – добавил Чет.

Лори повела плечом и поморщилась.

– И все же мне удалось разыскать немного печеночной ткани, – сообщил Джек. – Мы используем ее, чтобы подтвердить пересадку. Пока мы тут беседуем, наверху, в лаборатории ДНК, Тед Линч проводит анализ на Ди-кью-альфа. Через час или около того мы получим результаты. Хотя для меня решающим доводом стали швы на подвздошной вене и на печеночной артерии.

– Что такое анализ на Ди-кью-альфа? – спросила Лори.

Джек рассмеялся и сказал:

– Лучше себя чувствую, когда ты чего-то не знаешь, потому что сам задал Теду тот же самый вопрос. Он просветил: это удобная и быстрая ДНК-метка для различения двух индивидов. Анализ проводится в Ди-кью-области комплекса тканевой совместимости на хромосоме-шесть.

– А как воротная вена? – спросила Лори. – На ней тоже были швы?

– К сожалению, воротная вена, считай, пропала полностью, – сказал Джек. – Вместе с большей частью кишок, кстати.

– Что ж, – подытожила Лори, – все сильно облегчает идентификацию.

– Я думаю точь-в-точь так же, – заметил Джек. – И уже пустил по горячему следу Барта Арнольда. Он связался с Национальной организацией по поставке органов при ООН. Вдобавок обзванивает сейчас все центры, где часто оперируют по поводу пересадки печени, особенно здесь, в этом городе.

– Список их невелик, – обнадежила Лори. – Хорошая работа, Джек.

Лицо Джека слегка зарделось, и это тронуло Лори. Ей казалось, что у него иммунитет к таким похвалам.

– А пули? – вспомнила Лори. – То же оружие?

– Мы их все отправили в полицию на баллистическую экспертизу, – сообщил Джек. – Трудно сказать, из одного они выпущены оружия или нет: слишком уж были исковерканы. Одна из них напрямую столкнулась с десятым ребром и превратилась в лепешку. Даже вторая сохранилась неважно. Думаю, она задела позвоночный столб.

– Какой калибр? – спросила Лори.

– Просто по виду не определишь, – пожал плечами Джек.

– А что говорит Винни? – улыбнулась Лори. – Он неплохо научился угадывать.

– Сегодня с Винни ни в чем каши было не сварить, – пожаловался Джек. – В таком жутком настроении я его никогда не видел. Так и эдак просил его высказаться – молчит и все. Еще и грубил: мол, это твоя работа, а мне не так много платят, чтобы я все время со своим мнением лез.

– А знаешь, у меня похожий случай был во время того жуткого дела Керино, – припомнила Лори. Взгляд ее был устремлен куда-то в одну точку, глаза на миг заблистали. – Жертва была секретарем доктора, причастного к укрывательству. Ей, разумеется, печень не пересаживали, но голову и руки отрезали, мне же удалось провести идентификацию по ее хирургической истории.

– Когда-нибудь тебе придется рассказать мне эту зловещую историю, – сказал Джек. – Ты только и делаешь, что ввергаешь меня в танталовы муки, разбазаривая ее по кусочкам.

Лори вздохнула:

– Жаль, что я просто не могу забыть все это. Мне до сих пор кошмары снятся.

Открывая дверь в клинику доктора Левитца на Пятой авеню, Раймонд бросил взгляд на часы. Было два сорок пять. Начиная с одиннадцати утра он трижды заходил к доктору, но всякий раз безуспешно. И всякий раз регистратор уверяла, что доктор Левитц перезвонит, но он так и не позвонил. Раймонд, сам будучи на взводе, счел такую невежливость несносной. Клиника доктора Левитца находилась в двух шагах от квартиры, и Раймонд почел за благо пройтись, чем сидеть в ожидании у телефона.

– Доктор Раймонд Лайонз, – значительно выговорил он регистратору. – Я пришел переговорить с доктором Левитцем.

– Да, доктор Лайонз, – ответила регистратор, которая выглядела такой же вышколенной и величественной, как и ее коллега у доктора Андерсона. – Вашей фамилии нет в моем списке назначенных на сегодня. Доктор вас ждет?

– Не совсем, – сказал Раймонд.

– Что ж, я доложу о вас доктору, – уклончиво пообещала регистратор.

Раймонд уселся в переполненной приемной. Подобрал журнал из тех, что обычно кипами лежат в докторских ожидальнях, и стал перелистывать страницы, мало обращая внимания на то, что на них изображено. Нервозность у него мешалась с раздражением, и он стал подумывать, а не ошибся ли, решив прийти в клинику доктора Левитца.

Проверка первого из двух других пациентов, подвергшихся пересадке, далась легко. Хватило телефонного разговора Раймонда с привлеченным доктором в Далласе, штат Техас. Доктор уверил, что его пациент с пересаженной печенью, видный местный предприниматель, чувствует себя превосходно и никоим образом не является кандидатом на проведение вскрытия. Прежде чем повесить трубку, доктор пообещал Раймонду сразу поставить его в известность, если положение когда-либо изменится.

А вот доктор Левитц на телефонный звонок не ответил, так что завершить проверку по второму случаю Раймонд не смог. От этого кошки скребли на сердце и волнение поднималось в душе.

Раймонд окинул взглядом помещение. Убрано оно было не менее помпезно, чем у доктора Андерсона: оригинальные полотна, написанные маслом, стены под цвет бургундского, восточные ковры. Все терпеливо дожидавшиеся своей очереди пациенты явно хорошего достатка, если судить по их одежде, манерам и драгоценностям.