Океания

3

Она сверху посмотрела на себя, свернувшуюся клубочком под одеялом. Такая вдруг маленькая, несчастная, но в общем симпатичная женщина. «Подожди меня, я мигом», – сказала Она себе и представила Его образ: белая рубаха с кружевным воротом, зеленый камзол, ботфорты… нет, не то. Его рассудительность, логика поступков, ум, устойчивый и упрямый, доказывающий Его правоту всем и вся, вот что создавало «Его» в ее сознании. С ним было спокойно, но не свободно, ну и пусть, внутренне она приветствовала такие отношения, и Он подходил ей идеально. Визуализация была закончена, и ее душа мгновенно притянулась к Нему…

Ночь, скрип такелажа, плохо поставленный стаксель хлопает на ветру, а вот и Он, лежит возле мачты, прямо на палубе, такой родной, любимый, наверное, спит. Ее душа рванулась к Нему, но… Его души с ним нет, Он обездушен, здесь только тело, и оно бездыханно.

«Ну, конечно, он полетел навстречу мне, мы разминулись, Господи, он же такой умный и сообразил раньше меня, что делать».

Она представила себя как в обычном зеркале, и легкое белое облачко, висевшее над телом человека на палубе, растворилось. Через секунду к нему подошли двое, это были баковый матрос и боцман. Они осмотрели тело, и боцман заключил: «Преставился, бедняга, упокой Господь его душу. Надо доложить капитану».

4

Едва прислонившись к пеньковой бухте, Он сразу же узрел в сознании своем Ее образ: тело маленькой стройной женщины, затянутое в корсет, чувственные губы, глаза, от которых кружилась голова. Он любил Ее всю, какая Она есть, но более всего Ее плоть, и именно эти очертания наиболее отчетливо проявились сейчас. Тяга к Ней была столь велика, что Он без сожаления взглянул на себя, распростертого на палубных досках, и всей душой, а именно Ей Он был сейчас, рванулся к берегу, на котором оставил любимую… Вот их дом, в лунном свете увитые плющом стены, распахнутое настежь окно спальни. Он, как обезумевшая птица, влетел в комнату – на кровати под одеялом, поджав под себя ноги, лежит Его единственная. Сон Ее столь спокоен, что не слышно дыхания. Душа Его касается губ той, что всегда была для Него родной душой, но Она бездушна, под одеялом только тело.

«Она, как и я, не выдержала разлуки и отправилась ко мне, мы разминулись. Я догоню Ее».

Ночной сторож с удивлением обернулся на стук форточки в доме напротив, на улице ни ветерка, и чего людям не спится?

5

Взмывая над «Успешным», Она, обернувшись, бросила взгляд на кормовой фонарь, яркой звездой отражавшийся на черном зеркале океана, и… тут же уперлась во что-то «мягкое», если подобный термин применим к тонкому плану.

«Что это?» – подумала Она.

– Это я, твой ангел, – получила ответ Ее душа. – Ты в моих объятиях.

– Отчего удерживаешь меня? Я спешу, спешу к Нему, Он ждет меня дома, не держи меня.

– Неверны намерения твои, дорогая моя, я не держу тебя, но, полагая себе встречу с Ним в том виде, как ты представляешь ее себе сейчас, вы не встретитесь никогда.

– Что ты говоришь? Я вижу то, что люблю.

– Тебя ждут мытарства души, пока не прозреешь, – ответил ангел, и ощущение «мягкости» пропало.

– Только время потеряла, – сказала сама себе Ее душа и пустилась к своему телу…

В доме было пусто, ставни на окнах и двери заперты, мебель накрыта кофрами.

«Странно, – подумала душа, – и для чего такие сложности?» Она вновь прислушалась к себе – Ее тянуло прочь от дома. Отдавшись этому чувству, Она поднялась над крышами и развернулась в сторону церкви.

Отпевание уже закончилось, тело новопреставленной без гроба, по причине отсутствия родственников или иных пожелавших оплатить расходы, понесли к могиле. Она успела к первым комьям земли, сбрасываемой могильщиком на завернутое в саван тело.

– Любимый, – позвала Она. Тишина, его здесь нет.

«Что же делать? Что же мне теперь делать?» Ее душа металась меж могильных камней и крестов, и наконец, пролетая мимо каменного надгробия какого-то умелого моряка, Она решила: «Назад, к нему, на “Успешный”».

Предупреждение ангела о мытарствах становилось угрожающе ясным.

6

Спустя мгновение Он оказался на фрегате, точнее, под килем оного, мимо которого вглубь океана достаточно быстро опускалось его тело в зеленом камзоле, в белой рубахе с вышитым воротом и ботфортами, к которым было привязано пушечное ядро.

– Любовь моя, – обратился он то ли к мертвецу, то ли к чернеющей внизу глубине. Ответа не последовало, но нечто «мягкое», прикоснувшись к нему, потянуло его в противоположную от тела сторону, наверх, к восходящему над океаном солнцу.

– Это ты, любимая?

– Это я, твой ангел, – последовал ответ от «мягкого».

– Я умер?

– Твое тело, не ты.

– Я искал Ее. – Душе Его хотелось плакать.

– Я знаю, я был рядом. Вы ходите по кругу друг за другом и не встретитесь никогда.

– По кругу? Но я могу подождать Ее.

– Это круг мытарств душ, чтобы разорвать его, нужно намерение о встрече душ, нужна настоящая любовь.

– Но я любил Ее, очень сильно.

– Может, ты любил не Ее, а только часть? Если не ответишь себе сам, из круга не выйдешь.

«Мягкость» исчезла, в парусах «Успешного» заиграло солнце, пробили склянки.

7

– Мы словно ходим по кругу и не можем угадать место встречи. Как сказал ангел? Полагаю себе встречу неправильно. Кстати, ангел, ты здесь? – спросила Она.

– Я всегда рядом, – был ответ, и ощущение «мягкости» вернулось.

– Если я буду ждать Его возле своего тела, Он придет?

– Нет, Он так же не тронется от своего, но как только ты отправишься к нему, Он сделает то же самое в твою сторону.

– Отчего так?

– Ваша связь линейна, она физическая, но не духовная. Ты любишь Его разум, Он – твое тело. Это жесткая связь, несгибаемый диаметр, в круге мытарств вы в любой момент времени находитесь на противоположных концах, встречного движения не будет.

– Получается, я не любила Его, а Он – меня?

– Вы любили друг друга как люди, а не как души. Если ты точно можешь сказать себе, за что любишь, значит, это не любовь.

– Как же так? И что значит – настоящая любовь?

– Значит, что когда ты представляешь себе другого, то видишь только Свет. Ни один из вас не видит в другом Света, поэтому вы оба во тьме.

«Мягкость» ангела в этот момент стала еще и «теплой».

– Что же теперь будет с нами?

– Ты можешь быть в любом месте земли три дня, затем предстанешь перед Богом. С ним будет так же.

– Мы не встретимся больше вообще?

– Это известно только Богу. Если желаешь этой встречи, проси – и услышана будешь. Эти три дня я рядом.

«Теплота» и «мягкость» растворились в холодном моросящем дожде, накрывшем кладбище и старенькую церковь с полуразрушенным шпилем. Могильщик постучал лопатой по свежему холмику, соскреб грязь с сапог и поплелся к своей конуре, но на полпути, завидев в траве незабудку, остановился, сорвал цветок и вернулся к могиле. Она смотрела на старика с высоты в десять футов с неожиданной благодарностью, забытое чувство вдруг проснулось внутри, и Она заметила через грязную, штопанную-перештопанную одежду могильщика в области сердца свечение.

8

Он уселся на нок-рею. Восход, океанический простор, потрясающий вид.

– Знаковое место, – произнес расположившийся по соседству «мягкий».

– Ты о рее или об океане? – поинтересовался Он.

– Я об этом, – и ангел ткнул Его в центр того, что Он, вернее, его душа, представлял собой сейчас.

– А что там?

– Искра Божья, именно она находит в другом такую же искру, и тогда возникает настоящая любовь.

– Намекаешь на то, что я не разглядел ее в Ней?

– Ага, тело помешало, смотреть надо было внутрь, но не Ее, а себя. Только найдя искру в себе, разглядишь искру в другом.

– Как думаешь, может, слетать домой, вдруг Она вернулась и ждет? – с надеждой спросил Он.

– Нет, не вернулась, да и тронешься отсюда – Она тут же окажется здесь, ваша связь такова.

– Ты уверен?