Океания

– Приветствуем тебя, Душа, идущая на Подвиг Отягощения Сути, – «произнес» Адам.

– Приветствуем тебя, Душа, идущая на Подвиг Просветления Сути, – «сказала» Ева.

– Здесь ты сделаешь выбор пола, – трижды повторили они вместе.

Душа «ответила»:

– Я готова.

Наивен тот, кто видит простоту в «простом». Так же наивны были те, кто полагал, что в месте, где понт смыкается с небесной тканью, кончаются миры и черти криворогие ждут с нетерпением свалившегося к ним, дошедшего до края в безумии своем или в безумной храбрости, чтоб заглянуть за край. Дождавшись же такого, потащат с визгом к Ахерону на суд, а суд его столь страшен, что лучше берег свой не покидать и воле ветра не отдаваться, и силе волн себя не доверять.

Душа ответила «готова», но знала – выбор сделать будет нелегко.

Вперед выплыл Адам.

– Воплощение мужем дает удобную и сильную оболочку с упрощенным восприятием плотного плана.

«Напоминает стенобитное орудие», – подумала Душа и «улыбнулась».

Адам вспыхнул желтоватым всполохом.

– Точное сравнение. Муж, по сути своей, идет вперед, браво шлепая по грязи и широко размахивая руками, в поисках опоры или препятствия, которое необходимо сгрести со своего пути. Его почти не заботит, куда летят ошметки того, по чему он сейчас передвигается, а также состояние физиономий, попавшихся ему под руку. Он зряче направляется к цели, в остальном муж слеп.

– А если цели нет? – поинтересовалась Душа.

– Тогда он ходит по кругу, но манера поведения при этом не меняется, – ответил Адам.

Наступила пауза. Душа ждала продолжения презентации, докладчик молчал.

– Ты что, закончил? – наконец не выдержала она.

– У тебя двести тридцать шесть воплощений в мужском теле, мне больше нечего добавить. Выбор за тобой. – Адам отплыл к Еве.

Теперь была ее очередь.

– Воплощение женой дает красивую и выносливую оболочку с тонконастроенным содержанием.

– Да, хорошо была настроена скрипка Страдивари, которую я опустила на голову Дирижера, подлец при мне пялился на виолончель, – вспомнила Душа.

Ева «хохотнула»:

– Вижу, не всю память сдала ты в Хранилище.

– Хотела бы всю, да не приняли, – ответила Душа, и они вместе рассмеялись.

– Ты готовая женщина, но выбор за тобой. – Ева присоединилась к Адаму, они слились в единый кокон и сдвоенным голосом произнесли:

– Для наилучшего выполнения Плана показатель по мужу – тридцать процентов, по жене – семьдесят, но выбор за тобой.

Кокон сжался в точку и погас, Душа вздохнула:

– Опять губы красить.

Решение было принято. Дверь на выход, белая, без инкрустации, распахнулась-исчезла, и Душа, будущая дева, выплыла из первой комнаты. Она «вдохнула свежий воздух» тонкого плана и кокетливо, ведь с полом все было определено, обернулась назад. Комната-сфера номер один ждала следующую душу для определения. Обе двери были закрыты. Душа размышляла, как размышляет стрелок, наблюдая из засады за своим противником. Тетива натянута, ветер еле шевелит молодые сочные листья, дыхание его ничтожно для помех на траектории смертельного снаряда. Стрелок переводит взгляд с жертвы на зазубренный наконечник стрелы, наслаждаясь острыми гранями несущего смерть кусочка металла, а затем возвращает его на всадника, беспечно поднявшего забрало, и отпускает тетиву. Он – властелин чужой судьбы – сделал свой выбор.

Ничем не отличимая от первой, вторая комната ждет своего посетителя. Чрево ее готово поглотить то, что предназначено в качестве трапезы. На сей раз двустворчатая Дверь распахивается, именно распахивается, подобно седому валу, раскрывающему свои объятия навстречу хлипкому суденышку, подняв которое, чтоб лучше рассмотреть ракушек, облепивших киль и волнорез, затем сбросить его вниз, в пучину, дабы больше не отдать уж никогда ни солнцу, ни ветру, ни безутешным женам.

Не столь трагично, как терпящее бедствие судно, но с такой же неизбежностью Душа нырнула во вторую комнату. Внутри снова встречали ее двое, что ж удивляться, ведь готовилась она к вхождению в дуальный мир. Это были ее будущие мать и отец. Тела их мирно спали на Земле и смотрели сон, один и тот же. Во сне он и она встретились со своим ребенком, с дочерью. И ему, и ей она представлялась удивительным созданием, но каждый из них «видел» ее по-своему.

Душа не получит тела, пока родители не договорятся меж собой об облике младенца. Для этого все трое собрались вместе в комнате номер два, тон здесь задавала Душа.

Пленять мужчин с особой силой, притягивать к себе их взгляды, делать сильных робкими, властных – рабами, богатых – нищими, но не оболочкой обворожительной, сводящей с ума, влекущей, будто свет мотылька, на погибель. Так она однажды воплощалась. Три десятка шпажных уколов различной тяжести, два самоубийства, несколько измен законным мужьям – вот багаж, разложенный небесными ангелами перед Богом, когда предстала пред Ним в окружении «головокружительных успехов» от пребывания в прекрасном женском теле. Душа помнила, что пришлось пройти, развязывая мокрые от мужских слез узелки «кровоточащими пальцами». Восемь воплощений в мужском теле, с разбитой судьбой, с потерей матери в детстве, супружескими изменами с Ее стороны, с бессонными ночами с Его стороны.

Теперь Душа хотела коленопреклонения не перед куклой, но перед иконой. Нет, намерения святости не было в ней, она желала внутренней силы, ума, и женского, и мужского. Ей виделся чудесный симбиоз умеренной красоты и безмерного очарования. Осмыслив все это, она обратилась к матери с просьбой собрать ее род до двенадцатого колена, а отцу – до седьмого, дабы выбрать внешность и ум на свое усмотрение из предков.

Знаете, гордец на бранном поле долго не живет. Он не поклонится вражеской пуле и не станет пачкать мундир, укрываясь в окопах, гордец умрет стоя с высоко поднятой простреленной головой и в начищенных сапогах.

Отец и мать, «взявшись за руки», отправились в свои тела, Дверь на выход распахнулась. Душа поняла, что это значит – Кармический Совет сам определит ее внешность, она «перегнула палку».

Комната «вытолкнула» ее, океан вернул волнам судно, смыв с квартердека людей, поломав мачты и сорвав паруса. Сколько таких болтается под звездным небом, пугая встречных моряков и вливая им в глотки вместе с грогом, рассказы о «Летучем голландце».

– Я – женщина с неопределенной внешностью и отсутствующими данными о моей харизме. Становится интересно, – подвела Душа итог посещения комнаты номер два и решительно двинулась в сторону третьей, последней перед воплощением.

Душа знала, кто ждет ее в этой комнате. Она много раз входила в нее с радостью и надеждой, ведь там, внутри, был Бог. Он, Любящий и Всепрощающий, дает напутствие перед приходом в плотный мир и ставит вместе с душой подпись под Контрактом. Что может быть ярче встречи с Создателем? Душа со-звучит в этот момент с Ним, ибо часть становится Целым. Пороки и прегрешения души выделяются на мгновение в отдельную сущность, дабы не мешать капле слиться с океаном и стать Благодатью Господней. Младенец несколько земных лет помнит экстатическое состояние Третьей комнаты. Если уловите взгляд ребенка, направленный мимо вас, и увидите улыбку безмятежного счастья на его лице, знайте – он смотрит на Бога.

Душа ринулась к двери, но та, несмотря на жгучее желание встретиться с Создателем, не поддалась. Душа пробовала снова и снова – тот же результат. Бог был внутри, но длань Его лежала на Двери, вход был закрыт.

– Господи, ты не пускаешь меня?

– Возлюбленная часть Меня, вспомни, – был ответ из комнаты.

– Вспомнить что, Господи?

– Свое возвращение в Дом, – голос Создателя утешал, как утешает обмороженного пациента доктор, скрывая за спиной инструмент, чтобы отсечь пораженную гангреной ногу.

– Я сдала память в Хранилище, – попыталась поклянчить Душа.

– Но ты же вспомнила Дирижера, – доктор достал из-за спины тесак и предъявил его больному.

Душа напряженно выразила намерение вспомнить – каменные стены, увешанные коврами, два узких окна-бойницы, ночь, в камине еле теплится огонь, ей холодно, страшно, она в смятении, шаги на лестнице, кинжал, приставленный дрожащей рукой к груди… я самоубийца.