Страница 107 из 117
То есть просто сбежать из столицы, пересечь тайком границу и отсидеться годик в вайленской глубинке не выйдет.
Жаль.
На половине зала, отведённой под танцы, внезапно возникло оживление, музыка стихла. Люди вокруг зашептались активнее, переглядываясь и вытягивая шеи.
– Что ещё такое? – не поняла я.
– Похоже, император спустился для танца со своей суженой, – пояснила Жизель.
По примеру окружающих я тоже попыталась рассмотреть, что происходит на танцполе, даже на цыпочки привстала, и потому четвёрку мужчин, облачённых в форменные хламиды рассветников, заметила, лишь когда они приблизились к нам. Троих из них узнала сразу – назначенные рыцари избранных дев, Тайнес, Перри и Морелл, – а вот четвёртого видела впервые. За бравым рыцарским отрядом мельтешила девичья фигурка в чёрном платье. Обрамлённое светлыми кудряшками юное личико показалось на секунду из-за спины Морелла, и я узнала и её.
Кили.
Девушка замерла прежде, чем рыцари дошли до Тисона, лицо её исказилось болезненной гримасой, и она истошно закричала, вытянув руку в мою сторону:
– Колдунья! Нечестивая колдунья! Благородные фрайны, колдунья хочет убить суженую императора!
Глава 31
Сказать, что я удивилась, значит, не сказать ничего.
Я растерялась.
Опешила.
Остолбенела.
Внутри разлился привычный тревожный холодок, крик Кили звенел в ушах, соперничая с оглушительным стуком сердца.
Те, кто стоял ближе к нам, завертели головами, то ошалело глядя на служанку, то выискивая глазами потенциальную угрозу. Те же, кто сориентировался быстрее, догадливо попятились, образовывая вокруг меня и Жизель кольцо свободного пространства. Младшие рыцари заозирались, не понимая, откуда вдруг на императорском банкете взялась колдунья, старшие уставились на нас обеих тяжёлым подозрительным взором.
– Колдунья! Нечестивая колдунья цвета яда! – визжала Кили, потрясая для верности указующим перстом.
Внезапно грянула музыка, поглощая истошные вопли.
– Колдунья! Она в золотом и что-то держит в руке!
Я зачем-то опустила глаза на лиф собственного платья и запоздало сообразила, что оно красное.
Жизель в зелёном.
А в золотом…
Элиас среагировал первым, метнувшись к Диане, притулившейся где-то сбоку от меня, схватил её за руку, вынуждая поднять выше и разжать пальцы. Тисон бросился к сестре, а Кили, наконец перестав вопить, вихрем налетела на меня, оттолкнула в сторону, ближе к нечаянным зрителям.
– Ох, фрайнэ, берегитесь! Никому не ведомо, на что истинно способны эти порождения демонов! – Кили едва ли не повисла на мне, заслоняя обзор и отпихивая глубже в кружок свидетелей.
Что-то царапнуло тыльную сторону ладони, я глянула вниз и заметила стиснутый в руке служанки нож, короткий, похожий на те, что для бумаг. Зарезать таким просто так не зарежешь, но…
– Не извольте беспокоиться, фрайнэ, – зашипела Кили мне в лицо. – Пара капель вашей крови и столько же моей силы и все в этой зале убедятся, что и вы колдовка богопротивная. А заодно и суженый ваш, и сестрица его. Фрайн Шевери-то всяко придумает, каких сказок наплести, чтобы подозрения от себя отвести, и императора в заступники призовёт… да только это не сразу и вам уж после вовек не отмыться, сколько ложных проверок ни проводи. Но коли сейчас со мной пойдёте, то ничего дурного не случится, ни с суженым вашим, ни с его сестрой. Скажу, что ошиблась, повинюсь, о прощении молить стану… Кто я такая? Всего-то глупая низкая арайна.
Я дёрнулась, однако хватка Кили оказалась крепче, как можно предположить, глядя на субтильную молоденькую девицу. Весовая категория у нас одна, но нижние юбки и пышное платье существенно ограничивали свободу движения, в то время как униформа горничной была куда легче и менее отягощённой лишними слоями ткани. Привлечённые криками, люди вокруг теснились и толкались, разрываясь между желанием не стоять чересчур близко к опасному субъекту и жадным любопытством. Человеческое кольцо втянуло нас в себя и продолжило отпихивать всё дальше и дальше от столов.
– Кили! – чёрт с ней, сначала надо выбраться из этой толкучки и уже затем прикидывать, что делать. – Что ты творишь? Где Эветьен?
– Беседует с другими фрайнами, – Кили извернулась и, вцепившись в мою руку выше локтя, потащила меня за собой. – Не тревожьтесь, он на той стороне залы, даже не услыхал, поди, ничего.
Зал большой, музыканты играли как ни в чём не бывало. Вероятно, половина присутствующих и впрямь не успела расслышать крики, а если и услышала, то не поняла, что происходит и где конкретно. Потом музыка, танец императора с Астрой… и пока информация разойдётся по всему залу…
– Значит, это ты нас подслушивала, – я не спрашивала – утверждала.
– Франнов и подслушивать почти не надо, – огрызнулась Кили.
Потому что господа не обращают внимания на слуг.
Особенно во дворце, временами больше похожем на огромную общагу повышенной комфортности, где штат обслуживающего персонала порой чересчур велик: слуги дворцовые, императорские, личные, относящиеся к разным ступеням иерархии. Стражники, музыканты и фрайны из младших ветвей, состоящие в услужении у старших, пажи и фрейлины.
– Я при этом дворце с малых лет, всё здесь знаю лучше собственного отражения, – Кили рывком выдернула меня из плотного полукруга зевак.
Я запнулась, чуть не полетела на пол, однако кое-как удержала себя в вертикальном положении, выпрямилась. Оглянулась, но из-за частокола чужих голов рассмотреть ничего не удалось.
– Даже прошлой супруге императора служила, хоть она меня и не замечала. Она никого не замечала, бедняжка. Её первой стали звать суженой смерти, когда император избрал её. И про вашу четвёрку то же говорили: кого из этих несчастных государь сделает своею суженой? Суженой смерти, потому что нет у его жены иного пути, кроме как в объятия Айгина Благодатного прежде срока сойти.
К собравшимся продолжали подтягиваться жаждущие последних новостей и зрелищ. Проскакивали мимо нас, переговаривались возбуждённо и меня с Кили вниманием удостаивали не большим, чем если бы я тоже была служанкой, практически невидимкой. На другой стороне зала сходились и расходились в фигурах церемонного танца пары, окружённые нечастой грядой тех, для кого Стефанио и Астра пока оставались в приоритете.
– Стены эти немало повидали: и что раньше здесь творилось, и смерти жён императорских, и силы, от ока Заката сокрытые. Думаете, только суженый ваш да вы дар свой прячете? А тут таких испокон веков хватало. Где ж ещё скрываться, если не перед носом самих закатников?
– Тисон! – позвала я и в ответ Кили впилась ноготками в мою руку, приставила нож к запястью.
– Не вопи! – сквозь зубы процедила девушка, вынуждая меня остановиться. – Иначе сама знаешь что будет! Твоему рыцарю нынче не до тебя, сестру спасает. А как спасёт, так ему самому помощь потребуется.
Следовало признать, не такой уж плохой отвлекающий маневр получился.
– А если я тебя колдуньей назову? – попробовала пригрозить я. – Ща-ас как заору…
– Тогда и я заору. Ты тут колдовка, не я, – возразила Кили. – Не обо мне слуха ходят, не я молнию на Сонне призвала, не мне подложную проверку устроили. Не я суженая колдуна.
– Откуда тебе известно, что Ас… что я молнию призвала? – ладно, Эветьена она вычислила, благодаря нашим урокам не так уж это и трудно было, но подробности случившегося на Сонне вроде не разглашались. Сколь помню по обсуждениям женщин в замке Делени, версии произошедшего сильно различались, чтобы вот так ткнуть пальцем в небо и попасть в яблочко.
– Так братец мой троюродный в письмеце написал, – Кили смотрела мне в глаза, прямо, нагло, с вызывающей самоуверенностью человека, полагающего себя хозяином положения. – Он среди охраны на той стреле был…