Страница 33 из 76
Глава 12 Секта
Глава 12 — Секта
…Хотя, и самому батюшке пришлось — ой как, не сладко. И дело было не в тех отголосках от тумаков сбежавшего из плена упыря, которые изредка всё ещё давали о себе знать ноющими болями, особенно во время смены погоды.
Нет!
Неистовое желание «борца за святое дело» быть поближе к расследованию, дабы почерпнуть для себя и для владыки как можно больше информации, привело к тому, что отец Пётр неожиданно сам для себя превратился из свидетеля и ярого помощника следствию в самого настоящего подозреваемого.
Это там, в Москве, чтобы отвести от себя проблемы с законом, благодаря сообразительности и изворотливости коллеги, им всем ловко удалось обвести вокруг пальца полицию, которая в общем-то и не особо горела желанием ночью в травматологии под кого-то что-то копать. Прибыли, зафиксировали, претензий — нет, и уехали. Тут же никто просто так отступать не собирался. Да и случай был неординарный. А потому, прямо сейчас батюшку окружали не привычные стены скромной душноватой кельи с маленькой форточкой, а мрачная серость одного из Ярославских отделений полиции.
Хотя иных красок в ближайшее время для Петра и не предвиделось.
Было в этой истории много загадочного и таинственного и недосказанного!
Естественно, Шестакова с его спутницей незамедлительно объявили в розыск. Даже с идентификацией бывшего ДПС-ника проблем не возникло. По всем областям разлетелась улыбчивая запоминающаяся мордашка Лёшки.
Зато, про дамочку, которая была с ним, якобы жена, никто ничего не знал, даже несмотря на то, что отпечатки её пальчиков всё же попали в базу ищеек.
Опрашиваемые, все как один твердили, что стройная кареглазая брюнетка была явно старше сопровождавшего её кавалера. Эх… знали бы они во сколько раз старше.
С остальных, к слову говоря, снимать подозрения тоже не спешили.
Клубочек потихоньку начинал раскручиваться.
Ржев. Тверская область.
Пара минут свободного времени… всего-лишь каких-то сто двадцать секунд… и снова в «бой».
— Чёрт побери! — лицо следователя Коновалов скривилось в кислой мине, когда его гаджет вновь разразился в мощном рингтоне, — Да! — рыкнул он молодому участковому из Кореничено, — Слушаю… Только быстро.
— Анатолий Сергеевич, вы уже видели? — затараторил капитан, — Из Ярославля прислали ориентировки… Женщина, один в один подходит под описание…
— Видел-видел, — следователь пытался прервать словесный понос ответственного сотрудника полиции, но тот посчитал своим долгом разом выплеснуть всё, что нарыл к этому времени вместе с накопившимися эмоциями.
—…И мужик. Я уже навёл кое-какие справки. В Ярославле, деревня есть… Чурилково. Так вот там три трупа, и тоже очень странные смерти. Дом, как раз таки, снимала эта подозрительная парочка. По описаниям всё сходится… как и у нас. Темноволосая женщина, а вместе с ней мужчина. Кстати… Ярославские жмуры не из местных. Прибыли из Москвы. Какие-то попы или монахи… я так и не понял. Один из троицы историк какой-то. Он вроде как временно жил в Ярославле у бабы. В-общем, всех этих чудиков убили на участке возле дома, облитого по кругу бензином, а потом затащили внутрь. При этом подозреваемые ничего в доме не тронули. Так же как и в нашем случае. Даже гаджеты, и те остались при трупах. И кстати, что характерно… одно тело… того самого историка — с укусами на шее и обескровлено. У другого… который помоложе, кости с внутренностями… говорят — фарш. Третьего… мужика в годах, чем-то проткнули. В общем все три смерти, какие-то странные.
— Кидай, всё что у тебя есть… Посмотрю, — Коновалов не спешил таять от «привалившей радости». Вся его работа с этим мутным дельцем, которое он взялся распутать, по законодательству, могла пойти коту под хвост. Ведь в соседней области было три трупа, а у него всего лишь один. Да и по тяжести… убийство местного верзилы вряд-ли могло сравниться с тем, что загадочная парочка натворила в Ярославле.
— И ещё, — тем временем, не унимался капитан полиции, — Мы тут прочёсывали лес между Старым Теличино и Боровой.
— Ну… и?
— Обнаружили нору.
— Нору? Что за нора?
— Я не знаю чья она… но явно не звериная. Была завалена ветками.
— Так-так! Поподробнее! — свёл брови следователь.
— Что-то типа маленькой пещеры, без коридоров и сложных туннелей. Да… видно, что там уже не раз побывали люди. Об этом свидетельствуют следы жизнедеятельности — осколки битой… вероятнее всего, глиняной посуды… какие-то просмолённые доски. Может быть, эта нора использовалась охотниками раньше, чтобы остановиться там на время… а потом забросили, за ненадобностью. Мы выясним. А вот следов от обуви нет.
— Ну и что ты мне тогда байки травишь про эту нору? Выясняй! Мне нужна конкретика! Понимаешь, капитан! Улики! Продвижение дела, а не поиски пещер, коих у нас тут и так дохрена. Вот если бы там был труп или ещё что интересное.
— Улики, как раз-таки есть… и труп в ящике тоже, — капитан не успел договорить, как его тут же перебил следователь.
— Так-так! — о, как же взбудоражился Коновалов, заёрзав на стуле. Он аж вспотел, — Ещё один труп? — ищейка почесал бровь и принялся внимательно слушать участкового.
— Нет… Вернее, да. Не человечий. Собачий… Причём давнишний.
— Тьфу-х… ты, — следак перематькался от души, — Ну и нахрена нам эта с-с-с-собака? — рявкнул он, от отчаяния. А про себя, — О-о-о-й… понаберут же, по объявлению… Чёрт побери. Как дети малые. Сейчас всё перетопчут там.
— Я не о ней… Кстати, хозяина собаки мы нашли быстро. Его тут вся округа знает. Он из местных охотников. Так вот… оказалось, что посуда… вернее те осколки в пещере, это битые кувшины. А у охотника в Теличино есть целые. Он даже показал их, не отрицая тот факт, что нашёл посудины именно там, где похоронил пса, причём очень давно. Ну и… как все, раз это было ничейное и попалось на глаза — просто приволок домой. Но…
— Капитан, ты конкретней можешь? — как же занудно было выслушивать. Нет, чтобы сразу перешёл к делу, — Причём тут дохлая собака, кувшины, хозяева?
— В общем, в той самой норе, за ящиком с трупом собаки, мы обнаружили ружьё убитого… ну этого обескровленного и задушенного…
— Я понял.
— И патроны к этому ружью. А спрятать их туда могли, скорее всего, подозреваемые, которые хорошо знали про эту пещеру, раз припрятали пушку. Возможно, даже, предполагая когда-нибудь за ружьишком вернуться.