Страница 22 из 76
— Согласен. Тем более, что и плащ от дождя… — воспрянул духом Зябликов.
— Да-да… И это тоже, — жестом отмахнулся, — Ты не перебивай. Твоя задача подобраться ближе к дому, но так… чтоб ни единая душа, — святоша, процедив сквозь зубы, погрозил помощничку.
— Да понял…
— Понял он… На камеру свою заснимешь фото, видео. Всё, как обычно. Ты же умеешь.
— Да.
— Отправишь послание! Мне. Сюда! — он указал на приложение.
— Ага! Ой… да!
— А я? — послушник встрепенулся.
— А ты, Павел, останешься со мной. Потолковать нам надо, да с отцом Петром связаться.
— Так может, я… с Кириллом? Ну-у-у… мало-ли?
— Нет! — оборвал юнца наставник, — Я всё уже сказал. Опять противишься? — упоротый церковничек вновь почти что зарычал.
— Виновен… Грешен… — молодой, округлив глаза, губами заперебирал… креститься начал.
— Да, полно. Будет тебе, отрок. Не гневи!
Зябликов вылез из машины, накинул капюшон.
— Ну… я пошёл, — историк проверил по карманам гаджет и брелок.
— Ступай-ступай, Кирилл. Ты только нас не закрывай. А ну, приспичит по нужде.
— Да-да.
Тепло и уютно было в небольшом домишке, даже несмотря на майскую непогоду.
— Тебе нравится? — набрав очередное короткое, состоящее из символов, сообщение Твантару, Алексей, почесав щетину на подбородке, подошёл к приоткрытому на лёгкое проветривание окну, вглядываясь в уличную темноту.
Едва слышно было, как шелестя свежей листвой, гулял в кронах деревьев ветер.
— Очень! — завороженным голосом прошептала Айвтина, — Я рада! Теперь у меня есть то, о чём я так долго мечтала, — она в очередной раз опустив слова благодарности в адрес юного высшего, вся так и светилась от счастья.
— Вот и отлично! — развернулся Шестаков, опираясь пятой точкой о подоконник и сложил руки у груди, — Завтра с утра завезём хозяевам дома ключ и в путь. Доберёмся с тобой до Кирова. Там заночуем, сутки на то, чтобы привести себя в порядок. Вещи постираем и, не заезжая домой в Рябинино, махнём сразу в Красновишерск, Ваю… заглянем в убежища…
— Да! — растянулась в клыкастой улыбке тёщенька.
— Пойду-ка я загоню машину во-двор, — Лёшка занавесил окно, — А то, приехали… оставили.
— Иди. Я пока воду вскипячу…
— Добро! — Шестаков накинул куртку, сунул ноги в сапоги, — Я быстро!
Вопреки всем супер-прогнозам, эта майская ночь ничем не могла порадовать никого.
Дул противный, мерзотный, пробирающий до костей холодный влажный ветер, неся с собою морось.
Короткими перебежками, как было велено, срезая маленькими тропками, а порой и переползая через раздвинутые доски в заборах, Зябликов, стараясь не попадаться на глаза деревенским, шёл к своей цели.
Мелкие кусточки, жидкие листочки…
Препод, отодвигая руками ветви, вглядывался в окна домов.
Кто-то уже явно спал. Кто-то слушал музыку.
Во дворах лаяли собаки.
Типичная деревня… коих в России не счесть.
Изредка, заставляя вздрагивать историка от неожиданности, буквально из ниоткуда выпрыгивали, сверкая зелёными и жёлтыми глазищами, да со всех ног неслись наутёк местные хитрецы-коты.
Вот он! Заветный дом! — душа историка восторжествовала, когда наконец-то он добрался до нужного адреса.
Свет в окнах вещал о том, что постояльцы явно были на месте. В траве, рядом с дорогой, прямо на улице стоял припаркованный, до боли знакомый Зябликову внедорожник.
— Ну вот… вы и попались, голубчики, — он прошептал, воровато озираясь по сторонам.
На счастье «сыщика», собак во дворе интересующей его хижины не было. Да и не стал бы никто сдавать дом с псом, которого надо кормить не по разу в день.
— Жиденький заборчик… типа у нас всё на доверии, — рассуждал Кирилл, оценивая местность, — У-гу! Там огородик, сад… А это, — он прищурился, пытаясь разобрать постройки в темноте, —…стало быть — сарайка… или туалет…
Препод потянулся за гаджетом… да не тут то было.
Он замер! Да не просто замер — оцепенел!
— Как Вы думаете? — сидя в машине, Павел, подсвечивая фонариком салон, поёжился от холода, бросив взгляд на валяющуюся под ногами, слегка помятую, обшарпанную и без наклеек, закрытую пластиковую бутылку с какой-то прозрачной жидкостью примерно с половину ёмкости, —…упыри, они… всё ещё в доме? А вдруг уехали?
— Не знаю я! И думать не хочу… — батюшка покосился на панель авто, где были встроены часы, — Задерживается наш Кирилл. Ох, неспокойно как-то на душе! А ну-ка… карту покажи!
— Вот, — Павел выключил фонарь и выудил из открытых приложений нужное окно, — Тут максимум минут пятнадцать ходу… — глазки послушника забегали… — А он?
— Примерно полчаса, как наш Кирилл ушёл…
— Уж не случилось ли чего? — заёрзал отрок и, приложив ладони тыльной стороной к боковому стеклу, через усыпанную снаружи моросью поверхность, уставился в темноту, — Не видно… ничего не видно, — прокомментировал он и снова повернулся к наставнику, — А может быть, я? Я обещаю, что вернусь… Я быстро! Только его найду…
— Погоди! Вон… видишь в этом вашем… как его… чате, он «в сети».
Десять минут спустя.
Внезапный глухой стук по корпусу авто.
Кто-то грязной мужской ладонью упёрся в стекло.
— Помилуй, господи! — взмолились два упыреборца, сидя в тёмном салоне «Калины».
Вокруг мгла… окраина деревни… С одной стороны поле — хоть заорись… С другой — кладбище… да и на ферме рядом никого.
Церковнички чуть не отдали богу души.
А с улицы — «хрусть-хрусть», шаги, шуршание.
Тут, Пашка руку опустил и крепко сжав бутылку, поднял её, да ка-а-ак замахнулся.
Как раз открылась с нужной стороны… водительская дверь.
Послушник — «Хрясь!».
— Блин! Идиот! — послышался знакомый голос.
— Кирилл? — удивился батюшка.
— Нет… полосатый… — не стал договаривать историк.
— Ух, напужал! — нервно выдохнул пузатый, — Ты почему здесь, а не там? — он нахмурился, — И где твои сообщения?
— Я щас… — вытирая лоб, мотнул головой Зябликов, — Сейчас… Уф-ф-ф… Ну… блин… Не ожидал! Я телефон посеял… — отдышался препод, — эм-м-м… ну то есть — потерял.
— Как? — закричал церковник, — Да ты хоть представляешь?
— Да! Я всё прекрасно представляю! Мне тоже знаете-ли… каково, — поморщился помощник, — Ещё и вы… — он сел на сиденье водителя.
— Так ты его нашёл? — притих в ожидании святоша.
— Конечно!
— Фу-ф-ф-ф… Слава тебе, Господи! — вновь перекрестился поп.