Дар Кроуги

Глава II. Рагонг Кроуги

Это пробуждение было неприятнее прошлого. Магия князя Кроуги намного крепче магии обычного пограничника. В глазах рябило и болела макушка — видимо, я ударилась головой при падении. Инстинктивно подняла руки и обнаружила, что на этот раз их связали, а порезы от стекла аккуратно перебинтовали. Быстро осмотрелась, вертеть головой было неприятно. Другое помещение, уже без окон, и я не одна. У стены двое — Рагонг и рыжий мужчина, тот самый, который заглядывал в дверь в прошлый раз.

— Ты привлекла наше внимание. Говорить будешь? — с легкой издевкой спросил князь.

Я упрямо молчала, пытаясь прийти в себя.

— Видишь этого человека?

Перевела взгляд на рыжего. Высокий молодой мужчина, волосы аккуратно собраны в хвост, хорош собой, дорого одет и, судя по рунам, выглядывавшим из-под ворота белоснежной рубашки, маг.

— Это Келдрик, он телепат, — продолжил князь, внимательно следя за моей реакцией. — Ты не смогла отбить мое простое заклинание, которое способен отразить даже первогодка магической школы, значит, закрыться от телепата ты тоже не сможешь. Хочешь ты того или нет, мы узнаем все, что нам нужно.

Он, конечно, преуменьшил. Не думаю, что от простого заклинания мог быть эффект, последствия которого я переживаю сейчас.

Рыжий пристально посмотрел мне в глаза и сделал угрожающий шаг в мою сторону. Я вскинула руки в останавливающем жесте. Он прав, от ментальной магии укрываться я не умею. Молчать больше смысла не было. К тому же я с детства умела чувствовать магию в людях. Развивала это умение на целителях, которых исправно присылал отец для ритуалов сдерживания. И от рыжего сейчас ощутимо исходил мощный поток силы. Порывшись в моей голове, он без труда узнает, кто я и откуда.

Приподнялась на койке, в глазах все еще неприятно рябило.

— Меня зовут Ами… княжна Амидера, дочь князя Потавы.

Рагонг кинул быстрый взгляд на рыжего.

— Не врет, — подтвердил тот.

Оба принялись разглядывать меня, как какую-то диковинку. Удивить их мне удалось однозначно.

— Та самая Амидера, которая якобы больна какой-то загадочной болезнью и славится дурным нравом? — переспросил Келдрик.

— Да, та самая, — самым безразличным голосом ответила я.

— Но в правящей ветви Потавы не рождаются маги, — Рагонг сложил руки на груди, все еще не веря моим словам.

— Только я. Мой сводный брат дара не имеет. Думаю, это кровь матери. Впрочем, отец такому сюрпризу рад не был.

Как бы спокойно я ни старалась говорить, голос предательски дрогнул, стоило упомянуть отца. Князь это заметил.

— Значит, старик Вильмен скрывает тебя и твой дар. Как у него это получалось? Тебя связывали ритуалами сдерживания?

— Да, с детства.

— И как успехи?

— Раньше помогало, сейчас уже нет. Я легко их снимаю.

В комнате воцарилось молчание, князь что-то обдумывал. На миг показалось, что в его глазах промелькнула радость.

— И куда ты направлялась?

— Путешествую, — я притворно улыбнулась.

Мою шутку он проигнорировал.

— То есть сбежала? Почему?

— Слышал, княжна Амидера была обещана кому-то из Монаханы, — ответил за меня Келдрик.

— Сбежала из-под венца. Жизнь с монаханцем — не предел твоих мечтаний?

Теперь настала моя очередь игнорировать его несмешную шутку.

Рагонг направился к двери, видимо, узнав все, что хотел.

— Приятно познакомиться, княжна, я Рагонг, князь Кроуги. Убегать больше нет нужды, ты не пленница.

Я вопросительно посмотрела на связанные руки.

— Это на всякий случай, чтобы еще больше не поранилась.

С этими словами оба мага вышли из комнаты.

— Княжна из Потавы — боевой маг, вот это поворот!

А как она атаковала чистой силой! Не все высшие маги на такое способны.

— Я знаю, Келдрик.

— И она молода — значит, не набрала еще всю свою силу.

— Это я тоже знаю.

— И абсолютно не умеет ею управлять.

— Я видел.

— Не мешай мне восхищаться.

— Хорошо, но делай это про себя. Ничего нового ты не сказал.

— Если дар запирать с детства, он, скорее всего, разовьется в какой-нибудь талант. Исключение — только если сила дара очень велика и ее не запереть.

— Мне всегда казалось, что задача моего главного советника — говорить мне то, о чем я не знаю, а не то, что и без тебя известно.

— Не притворяйся, что тебя это не поразило. И долго мне держать ее взаперти? Планируешь отправить ее обратно в Потаву?

Рагонг посмотрел на друга.

— Велик соблазн вернуть ее нареченному жениху и подождать, пока она разнесет половину Монаханы. Думаю, они не подозревают, насколько она сильна.

Келдрик понимающе улыбнулся. Монахана, как и Потава, почти исчерпала магическую силу своей ветви. Монаханцы относились к магии двояко: с одной стороны, осуждали ее чрезмерное влияние, но все же не брезговали брать в жены магичек. Заставляли их служить на благо княжества и чувствовать себя второсортным отребьем.

— Прикажи развязать ей руки и проводить в комнату. Пусть принесут ей сменную одежду, воду, еду — все, что нужно. Переодень самых сильных магов в простых охранников, выставь их в коридоре вдоль ее покоев, чтобы ненавязчиво присматривали за ней.

Келдрик кивнул.

— Что ты решил делать?

— Женюсь на ней.

После разговора с князем рыжий маг по имени Келдрик сопроводил меня в хорошо обставленную комнату, еще раз упомянув, что я гостья, а не пленница, и развязал мне руки. Я вежливо улыбнулась в ответ, умолчав, что не могу чувствовать себя гостьей, пока под моим окном расположен целый гарнизон магов.

Но, попробовав на себе магию князя, повторять фокус с побегом больше не хотелось. Голова до сих пор гудела, и от яркого света приходилось щуриться.

Через какое-то время ко мне зашел очень маленького роста старичок с длинной белой бородой почти до пола и поинтересовался, не требуется ли мне лекарь. Я неучтиво уставилась на него, пытаясь определить, гном он или дворф. Различать их я не умела, но решила, что дворф, так как всем известно, что гномы не покидают свои пещеры в горном хребте Баэрдаль.

Как и в рыжем телепате, в старичке явно ощущалась магическая сила, а знакомства с магами на сегодняшний день мне хватило с лихвой. Поэтому я вежливо отказалась. Но он притворился, что отказа не услышал. Посмотрел мимолетно, и меня будто затянуло в его вязкий, обволакивающий взгляд. Магия — определила я. Не знаю, что он сделал, но перечить ему перехотелось, и я добровольно села на кровать и протянула руки. Старичок аккуратно размотал бинты, осматривая порезы, а я рассматривала его вблизи.