Страница 6 из 27
Глава 1
Вместе с водой, хлынувшей в ее легкие, порвались и все оковы, сдерживавшие разум. Ее уносило на дно — брыкающуюся, барахтающуюся, озлобленную на эту стихию. Разом ушли все препятствия на пути эмоций, которые тут же с верностью любимого пса захлестнули ее с головой. Она видела, как вода высасывает из нее прошлую сущность, убирая ненужное.
Она рычала и кричала.
Все, что было ей дорого, испарялось. Ее настоящее имя стерлось окончательно, оставляя вместо себя пустоту. В тот момент девушка ненавидела весь мир. Вода была обжигающей, переплавляющей ее душу и тело. Высвобождающей чудовище, запертое в ее сознании долгие годы. Оставшиеся куски воспоминаний о прошлой жизни сгущались во рту, создавая подобие кляпа. Внутренности резали, шинковали, меняли. Затем она почувствовала вспышку яркого света, пронзившую ее грудь. Свечение нарастало и становилось все сильнее, разрывая изнутри. Но она не поддавалась судьбе и сопротивлялась. Свет нес ее тело к поверхности, выбрасывая на землю.
Она сделала первый громкий вдох.
Прохладный воздух начал циркулировать в легких, а в груди гулко раздались первые удары нового сердца. Ее мокрое тело распласталось на мраморном полу в лужице воды. Девушка раскрыла глаза, полные гнева и ненависти. Из них ушла практически вся голубизна, вытесненная сталью. Ее взгляд уперся в черные сапоги стоящего перед ней незнакомца. Она медленно запрокинула голову и криво ухмыльнулась. Мужчина, которому принадлежала начищенная до блеска обувь, был очень хорошо одет. Он, чуть склонившись, смотрел на нее во все глаза. Его лицо искажала смесь удивления и презрения.
Незнакомец был высоким, с золотистой кожей, контрастирующей с его белоснежными волосами. Ясные голубые глаза смотрели на нее оценивающе. Его можно было бы счесть довольно привлекательным, если бы не отвратительный шрам. Он тянулся от скулы к губам, а затем переходил на другую сторону лица к подбородку. Это создавало впечатление хищного оскала, искажало его внешность. За спиной мужчины висел меч, рукоять которого оканчивалась серебряным навершием с крупным топазом. Он осмотрел девушку с головы до ног и сухо бросил кому-то:
— Последняя на этот раз. Тридцать третий уровень.
— Ты уверен? — послышался голос откуда-то сбоку.
— Я никогда не ошибаюсь, Гавайн. — Воин со шрамом подошел чуть ближе к девушке. — Открой, пожалуйста, рот.
Рэйна собиралась уже плюнуть ему в лицо, как вдруг почувствовала на языке какой-то небольшой предмет.
Она было хотела проделать этот трюк, но не успела: мужчина со шрамом больно пнул ее коленом в живот. Рот девушки распахнулся в немом крике, а стальная монетка выпала прямо на его раскрытую ладонь. Согнувшаяся и кашляющая, она с ненавистью и злобой смотрела на воина, прожигая его глазами. В тот момент Рэйна жалела, что взгляд не может убивать.
Затем ее, брыкающуюся и кусающуюся, взяли под руки и куда-то потащили двое крепких мужчин. Она кричала и бранила их, молотила в воздухе ногами и руками, плевалась и извивалась, как змея.
Ярость охватила ее, застилая глаза мутной красной пеленой.
Рэйну тащили по белым коридорам, не давая ей вырваться из хватки. Даже несмотря на то, что на телах мужчин от ее ударов местами стали появляться синяки.
— Отпустите! Изверги!
Она ненавидела их. Ненавидела
Тот, кто ударил ее в живот и вынудил отдать принадлежащее ей, шел позади. Она не видела лица, но чувствовала спиной его взгляд. Рэйна рычала на него и на тех, кто посмел ее схватить:
— Мерзавцы! Я вас всех ненавижу! Отпустите!
Она их всех уничтожит, разорвет на куски. Заставит страдать и молить о пощаде. Заживо их испепелит.
Но все ее крики не находили отклика. Похоже, этим мерзким животным было плевать на ее угрозы. Мужчины дотащили девушку до странной белой комнаты, где бросили на пол, словно мешок с костями. На секунду Рэйна потеряла контроль над своим телом. Оно просто приросло к полу, не давая ей шевельнуть даже кончиками пальцев. Изо рта тоже не доносилось ни звука, хотя внутри она продолжала свою гневную тираду. Ей оставалось лишь молча смотреть, как те, кто принес ее сюда, покидают комнату.
Как только они исчезли, испарились и невидимые путы на ее теле. Рэйна тут же вскочила и стала молотить по двери руками и ногами, сбивая их в кровь. Из рта шла пена.
Она прощупала каждую стену, каждый уголок своей камеры в поиске хоть малейшей трещинки. Без толку. Все было без единой выбоины: гладкое, отшлифованное, отполированное.
Рэйна очнулась от яростного наваждения только спустя, кажется, час. Во времени она была не уверена. В камере, больше напоминающей коробку, не было ничего, кроме нее самой. Ничего, что могло бы подсказать ей время или способ выбраться отсюда.
Рэйна сидела на полу, прислонившись к прохладной стене. Белая комната плыла перед ее взором. Матовые стены сменились отполированными до блеска стальными листами. В них она видела свое отражение. Дверь исчезла, замуровав ее внутри. Она шумно вздохнула, взглянув на себя.
Грязная, лохматая, с диким взглядом. Сталь глаз гармонировала с побледневшей кожей и светлыми волосами. Где-то в глубине радужки еще пряталась голубизна. Но она в страхе сжималась перед зверем, бушующим внутри. С губ и щек сошла вся краска, некогда делавшая ее румяной и привлекательной. Теперь на девушку взирал одержимый призрак, скрививший губы в усмешке.
Она не была напугана, лишь сбита с толку. И не собиралась сдаваться, пока не выцарапает дыру в этих стенах и не сбежит отсюда.
Рэйна прикрыла глаза, сосредоточившись на ощущениях. Она почувствовала свое тело, позвала силу, которая недавно в ней бушевала. Отозвался лишь крошечный отголосок, прильнув к ней как к хозяйке. С его помощью миллиметр за миллиметром она прощупала комнату в поисках каких-либо сбоев. Но и тут претерпела неудачу: комната, казалось, была единым целым, без каких-либо отдельных частей. Она была заперта здесь без возможности выбраться. Шумно выдохнув, Рэйна приняла единственное верное решение — ждать. Рано или поздно ее похитители придут.
А пока она расслабилась, подготавливая тело к схватке. Мысли хаотично проносились в голове. Она пыталась вспомнить хоть что-то, за что можно было уцепиться. Тщетно. Девушка не помнила, кто она. Ненавистная пустота. И непробиваемая стена внутри ее мозга, скрывающая это знание.