Страница 13 из 17
ГЛАВНЫЙ СОТРУДНИК
В день своего пятидесятилетия Крокодил выступит с отчетным докладом о работе, проделанной за полвека. В одном из разделов доклада он воздаст должное постоянным сотрудникам журнала. Вот что он скажет об одном из них:
«С глубокой признательностью я хочу отметить исключительно плодотворную работу главного сотрудника журнала — товарища Ч. На протяжении полувека он был и, я надеюсь, останется моей правой рукой».
Возможно, эта похвала покажется несколько суховатой, но ведь Крокодил вообще не умеет курить фимиам, даже с фильтром.
Кто же он, этот таинственный товарищ Ч., творческому долголетию которого можно только позавидовать? Это ты, дорогой товарищ Читатель!
С первых дней существования журнала в редакции функционирует постоянно действующее производственное совещание, в котором участвуют, с одной стороны, Крокодил, с другой — читатели. Начинается оно ежедневно утром и длится целый день. Нельзя ли закругляться хотя бы чуток пораньше? Нет, нельзя. Ведь ежедневно нужно предоставить слово сотням читателей — участников совещания.
— Ага! — не без злорадства ухмыльнется какой-нибудь администратор, который не одни штаны протер на разного рода совещаниях. — Сколько раз Крокодил щекотал нашего брата вилами за пристрастие к заседательской суете, а он, выходит, сам страдает заседательским зудом! Да еще ежедневно отрывает от общественно полезного труда несколько сотен человек, не работающих в журнале. Врачу, исцелися сам!
Однако наш критик прямехонько попадет пальцем в небо. Во время совещания его участники-читатели плодотворно трудятся на своих рабочих местах: за станком и пультом программного управления, на колхозной ниве и ниве просвещения, за прилавком магазина и на строительной площадке. В совещании они участвуют заочно. Их представляют присланные в редакцию письма (от 400 до 500 ежедневно).
Итак, 10 часов утра. Сотрудники отдела писем рассортировали почту дня. Постоянно действующее производственное совещание Крокодила с читателями началось. Председательствует редактор отдела писем Татьяна Григорьевна Боброва.
— Кому из читателей предоставить первое слово? — спрашивает она сотрудниц.
«Уважаемый Крокодил! Порой, приходя в магазин, я вот о чем думаю, — делится своими мыслями читатель Ю. Работко. — Канули в прошлое времена, когда люди стояли в очередях за галошами, искали керогаз, когда любое пальто, как бы оно ни было неладно скроено и плохо сшито, шло нарасхват. Тогда предприятиям некогда было думать о качестве. Главное — количество. А сейчас полки магазинов ломятся от товаров. Но как часто покупка огорчает! К примеру, три человека купили по стиральной машине. Одному досталась отличная машина, у второго она слегка хандрит, а третий, промучившись с покупкой полгода, относит ее в металлолом. А ведь все три машины сделаны на одном заводе и, возможно, в одном цехе. Припечатай, Крокодил, своими вилами позорное клеймо бракоделам».
— Согласен, — говорит Крокодил. — Давайте-ка устроим на страницах журнала Выставку Плоховатых Вещей. Отведем ей целый номер. А читателей попросим прислать экспонаты.
Если раньше к подъезду редакции подъезжал пикапчик с мешком писем, то в дни подготовки Выставки Плоховатых Вещей потянулись грузовики. Грузчики выгружали тюки с синтетическими шубами и транзисторные приемники, связки электрических чайников и серванты. А из одного колхоза поступила срочная телеграмма: «Отгружаем выставку плоховатых вещей новенький трактор зпт желдорога принимает его малой скоростью зпт просим задержать открытие выставки прибытия нашего экспоната вскл». Пришлось отправить председателю колхоза телеграмму-«молнию»: «Ввиду отсутствия складских помещений трактор принять не можем вскл Просим заменить оригинал экспоната фотокопией тчк Крокодил».
Несладко пришлось тем, кто увидел творения своих рук на Выставке Плоховатых Вещей, которой был посвящен специальный номер журнала (№ 35, 1971 г.).
Вернемся на наше заочное совещание. Из отдела писем, где оно проходит, доносятся раскаты хохота. Это зачитываются присланные читателями материалы для рубрики «Нарочно не придумаешь».
«…И, наконец, о достоверности подписи акта. Ваши сомнения напрасны, акт подписан экспертом Назаровым В. Ф., подпись он изменил в связи с переходом на руководящую работу».
(Из служебного письма.)
«За последнее время я увлекся воспитательной работой с подчиненными, а себя лично упустил из виду и начал пьянствовать».
(Из объяснительной записки.)
«Если вам нужно увеличить семью, наш фотограф сделает это моментально».
(Объявление фотоателье.)
— Очень смешно! — хмуро говорит один сотрудник, известный в редакции как человек крайне осторожный. — Только где доказательства, что все это не придумано нарочно?
Вопрос вполне законный, но доказательства есть. Присланы подлинники документов либо заверенные печатью копии. Очень много также фотоснимков нелепых объявлений. Будет над чем посмеяться!
А это что за письмо из Рязани? Его подписал 61 человек. Оно также имеет отношение к разделу «Нарочно не придумаешь». В журнале однажды было перепечатано объявление из газеты: «Пятигорский машиностроительный завод приглашает на работу инженеров-конструкторов, имеющих опыт работы маляров». В объявлении допущена синтаксическая неточность, и поэтому оно звучит довольно забавно. На самом же деле заводу требуются не конструкторы, имеющие опыт работы маляров, а просто конструкторы и опытные маляры.
«Никакой бессмыслицы мы в этом объявлении не усмотрели, — отчасти в шутку, отчасти всерьез пишут рязанские читатели. — Мы тоже работаем конструкторами, но дирекция частенько вручает нам кисти и ведра с краской и посылает в цеха красить готовые станки».
М-да, вот вам и синтаксическая неточность! Факт, что и говорить, удивительный. Письмо рязанских конструкторов немедленно отправляется в типографию.
Читатель «Крокодила» не только информатор, поставщик тем и фактов, рассказов и рисунков. Он участник читательских конкурсов остроумия, которые регулярно проводятся на страницах журнала.
Он энциклопедист. «Крокодильская Сатирическая Энциклопедия», публиковавшаяся в журнале в 1971–1972 годах, полностью составлена читателями. Около двадцати тысяч человек решили попробовать свои силы на необычном поприще.
Читатель — строгий критик. Когда Крокодил проводил конкурсы рассказов, членами жюри конкурса были читатели. Дипломы лауреатов были вручены тем авторам, чьи рассказы получили наибольшее количество высших читательских оценок. А сколько ежедневно Крокодил получает писем, начинающихся словами: «Ты правильно сделал, Крокодил, что…», «Я поддерживаю твое выступление о…», «В дополнение к опубликованному фельетону хочу добавить…» Разумеется, бывают и письма, начинающиеся так: «Хочу тебя огорчить, Крокодил. Напрасно ты…», «Крепко ты меня огорчил фельетоном…» Ну что ж, деловая критика — двигатель прогресса. Крокодил всегда благодарит за нее и, в свою очередь, платит критической монетой тем читателям, которые, по его мнению, ошибаются (см. в журнале раздел «Крокодильский узел связи»).
— Ну, положим, Крокодил, ты убедил. Верю, что читатели принимают большое участие в издании журнала, — скажет иной скептик — Но если Крокодил ежедневно, кроме выходных и праздничных дней, получает в среднем 400–500 писем, сколько же это будет в год?
— До ста двадцати тысяч.
— Вот-вот! А ты сам писал однажды, что если все письма использовать в журнале, то каждый номер по толщине и весу оставит далеко позади любой том Большой Советской Энциклопедии. Но журнал, как и автобус, не резиновый, он обладает строго определенным числом строкомест. Стало быть, ты можешь в той или иной форме использовать в журнале всего лишь…
— Максимум тысячу с небольшим писем. Кроме того, еще восемь-девять тысяч писем не нуждаются в публикации. В них читатели делятся с редакцией своими впечатлениями о журнале, дают советы.