Рафаил (ЛП)

Отстранившись, Рафаил опустил руки и притянул обнаженное тело Марии к своему. Она положила ладони на его мощные плечи и не сводила с него взгляда, пока он вел их к кровати. Он положил ее на мягкий матрас и прижался к ее телу, укрывая подобно одеялу, вновь даря чувство безопасности. Руки Марии не покидали кожу Рафаила. Она проводила пальцами по его шрамам и татуировкам, проникла ему под мышки и ласкала спину. Глаза Рафаила закрылись, пока она поклонялась ему в ответ, прикасаясь к ранам, которые были глубже поверхности плоти.

Рафаил приподнял лицо Марии за подбородок, заглянул ей в глаза и снова поцеловал. Она застонала, когда его язык проник в ее рот. И обхватила ногами талию Рафаила, выгнув спину, когда его рука проскользнула между ними и провела вдоль ее тела. Хорошо знакомые ей пальцы ласкали и массировали ее тело, пока она не прервала поцелуй, чтобы перевести сбившееся дыхание. Рафаил стал целовать ее шею, горло и щеки. Его рот вернулся к ее и не отрывался даже когда она почувствовала, как напрягся член, и услышала шипение от боли, которую причиняла силиконовая оболочка. Рафаил ввел в нее палец, и Мария тихо вскрикнула, но это было скорее стоном удовольствия. Она не задумывалась о том, что происходит. Просто чувствовала. Пять лет она хранила то, что произошло, только в себе и для себя. Но с помощью Рафаила распахнула дверь, которую вряд ли когда-нибудь сможет вновь закрыть. Не была уверена, что захочет этого.

Рафаил двигал пальцем внутри нее, и она наблюдала за его лицом, когда он потянулся рукой вниз. Только спустя мгновение она поняла, что он сжимает свой член, обхватив его своей крепкой хваткой поверх силикона. Волна печали охватила ее. Она хотела, чтобы он освободился от того, что заставляло его нуждаться в такой боли и насилии во время интимной близости. Когда она посмотрела в глаза Рафаила, то замерла. В его золотистых глазах она увидела нечто такое, чего никогда не видела раньше. Ни у одного мужчины. Ранимость. Поразительную ранимость.

Рафаил молчал, и Мария наслаждалась тишиной. Ее монашеский обет превратил безмолвие в убежище для ее хрупкой души. Когда Рафаил приподнял бедра Марии и вошел в нее, не было произнесено ни слова. Не было ни криков наслаждения, ни откровенных стонов. Были только сбивчивые вдохи и ощущение неземной свободы.

Мария задыхалась, сжимая бедра, когда движения Рафаила стали приносить боль. Он остановился, наблюдая за ней в поисках сигнала к продолжению. Этот мужчина, этот сломленный и агрессивный мужчина, такой властный и мрачный, ждал, когда Мария будет готова к его движениям. Отдавая ей контроль.

Она не была уверена, понимал ли он это. Но кажется он понимал.

Слезы залили глаза Марии, когда она опустила руки на нижнюю часть его спины и направила мужчину обратно в себя. Ее глаза зажмурились, когда он толкнулся вперед. Она сдержала крик, когда он прорвал ее девственность и заполнил до упора. Рафаил приостановился, пока Мария пыталась перевести дыхание. Перехватив его взгляд, она кивнула, без слов призывая двигаться. И он сделал это. Он входил в нее, сжимая челюсти, толкаясь все глубже и глубже, и каждое движение становилось менее болезненным, чем предыдущее. Пот блестел на их телах, а луна придавала их коже неземное сияние. Мария не могла отвести взгляд от него ― от мужчины, который, как она знала, все еще хотел убить ее. Что-то случилось с ним в его прошлом. Она не знала, расскажет ли он когда-нибудь, что именно. Но чем бы это ни было, оно заставило его уверовать в то, что единственный путь для него ― это убийства, насилие и порок.

Прервавшись, Рафаил подхватил Марию под спину и потянул ее наверх. Опустился на колени и усадил Марию на себя. Он направлял ее бедра, входя и выходя из нее. Мария не могла остановить слезы, когда он поднял руки и медленно и нежно провел руками по ее спине, погладив шрамы. Ее нижняя губа задрожала, но когда она заглянула в глаза Рафаила, то увидела в них отчаянную невысказанную потребность. Мария переместила руки с плеч Рафаила на его шрамы ― большие красные рубцы, пересекающиеся неровными полосами. При этом они не останавливались. Пока они двигались и соединялись, погружаясь все глубже друг в друга, их руки исследовали шрамы ― шрамы, которые никто раньше не видел, и о которых никогда не говорилось. Представляющие секреты, которые они оба хранили и демонов, которые жили глубоко в их душах.

Рафаил двигался все быстрее и быстрее, пока у Марии не перехватило дыхание, а в позвоночнике не стало нарастать давление. Глаза Рафаила засверкали, а толчки стали хаотичными. Это зрелище было слишком захватывающим для Марии. Покачивая бедрами, она стремилась к наслаждению, которое мог доставить ей только Рафаил. Он не отставал от нее, прижимая ее к своей груди. И когда его губы мягко прижались к ее губам, а его язык наполнил ее рот сладчайшим вкусом, Мария отстранилась, прикрыв глаза и вновь утопая в ослепительном сиянии.

Она прижалась лбом к его лбу. И они крепко обнялись, сохраняя молчание. Рафаил выскользнул из нее и уложил на кровать. Затем опустил взгляд на член, покрытый оболочкой. Мария проследила за его взглядом и покраснела, увидев пятно крови. Но прежде, чем смущение овладело ею, Рафаил перевернул ее на спину и раздвинул ноги. Она наблюдала за ним, затаив дыхание в ожидании того, что он собирается сделать. Он медленно двинулся вниз по ее телу, устраиваясь между ее ног. Провел руками от внутренней поверхности ее бедер до самого лона. Мария вздрогнула от неожиданности, но после ее сердце растаяло, когда Рафаил поцеловал то место, где только что находились его руки. Он целовал ее бедра, пока не добрался до сердцевины и нежно лизнул ее. Мария прикрыла глаза от удовольствия, которое он ей дарил. Она даже не задумывалась о том, что на ней была кровь ― кровь, которую он поглотил. Рафаил был хозяином ее девственности. Поэтому ее кровь принадлежала ему.

Он осыпал ее поцелуями, принося облегчение, после чего поднялся и лег рядом, прижавшись грудью к ее груди. Потянувшись к пучку Марии, он распустил длинные пряди. У нее свело желудок, когда она увидела, как вспыхнули его глаза, в тот момент как ее волосы окутали их, покрывая плечи и руки Рафаила, создавая кокон, в котором они могли укрыться.

Мария задумалась, стоит ли ей уйти. Должна ли она вернуться в свою постель.

Словно прочитав ее мысли, Рафаил притянул ее ближе.

― Сегодня ты останешься в моей постели, маленькая роза. Останешься со мной.

Он закрыл глаза и, обняв ее за талию, быстро погрузился в глубокий сон. Мария провела пальцем по его лбу. Морщины, которые были так отчетливо выражены прежде, исчезли. Никакого напряжения. Никакой боли.

Мария закрыла глаза и обняла его в ответ.

Две сломленные души переплелись.

Годы подъема на рассвете способствовали тому, что Мария просыпалась очень рано каждый день, еще до появления солнца, в то время пока весь остальной мир еще крепко спал. В том числе и Рафаил, который все еще обнимал ее, и на его прекрасном лице царило безмятежное спокойствие.

Мария воспользовалась моментом и, пока он спал, впитывала в себя его черты. Она чувствовала себя разбитой, но воспрянувшей духом после того, как поделилась с ним своим прошлым. И открыв ему свои тайны, она каким-то образом заставила тьму, таившуюся в глубине ее души, исчезнуть.

За окнами начали просыпаться птицы. Но солнце по-прежнему дремало.

Мария двигалась как можно тише, высвобождаясь из-под тяжелой руки Рафаила. Она замерла, когда он зашевелился, но его дыхание быстро выровнялось, и Мария соскользнула с кровати. Она пошла в ванную, чтобы освежиться и почистить зубы. Когда вышла, посмотрела на закрытые двери. Марии нужно было покинуть это помещение. Ей нужно было проветрить голову. Она понимала, что находится в плену, знала, что не имеет права разгуливать, как ей заблагорассудится. Но у нее не было намерения сбежать. Ей просто нужно было пройтись. Отойти на некоторое расстояние и осмыслить произошедшее. Избавить свой разум от тягостных воспоминаний, которые было трудно вновь пережить.