Песнь банши

Мои слова явно задели парня. Его глаза сузились, становясь похожими на две маленькие щелки, он оскалился, демонстрируя острые белоснежные, как снег клыки. Для полноты образа не хватало плачущей девы с растерзанной шеей и крови, что капала бы с его алых губ.

— Теперь я понял, почему твоя сестра так тебя ненавидит, — сухо произнес некромант, сложив руки на груди. — Кстати, а где Старшая Каха? Я понял, что это не она меня призвала. Магия отличалась.

— Какой же ты чувствительный. Наверное, спишь в обнимку с игрушечным мишкой и пытаешься не думать о своих комплексах, — широко улыбнулась я, пытаясь довести парня до точки кипения.

Конечно, делать так было рискованно. Однако, если вывести кого — то, то проще добиться от них правды. Все говорят правду, когда злы или пьяны. Поэтому так мне было легче выяснить истину. К тому же я умела выводить свое окружение. Практики досталось много за все годы жизни в Кахе.

«Знаешь, мне нравится твое умение выводить окружающих», — хмыкнул Йои, развалившись на полу в этой каменной странной пыточной камере. — «У нас с тобой похожий стиль общения»

— Я бы с удовольствием отрезал твой длинный язычок.

— Рискни, или кишка тонка?

Наши взгляды схлестнулись в борьбе друг с другом, словно кто — то из нас мог выиграть в этом сражении. Но победителей не было. Мы лишь смотрели друг на друга, пытаясь узнать, кто круче и, кто моргнет первым.

Выиграла я, о чем и сообщила вампиру.

— Довольно, я не собираюсь играть с тобой, — голос парня прозвучал чуть обиженно.

Неужели его так задел маленький проигрыш? Какой чувствительный вампирюга.

— А судя по тому, сколько на столе приспособлений ты именно этим в последнее время и занимался. Кстати, долго мне еще быть в клетке или я у тебя главное блюдо для пробуждения белого дракона?

— Мийя рассказала мне, что ты раскусила наш план. Знаешь, я даже был удивлен, что такая непроходимая идиотка, как ты смогла во всем разобраться. А по поводу твоей роли… — выжидающе замолчал первокурсник, смакуя мое желание узнать, что он скажет дальше. — Что ж, пожалуй, ты действительно главная участница событий нашего со Старшей Каха плана.

— Боюсь, что Мийя больше не помощница тебе. А кто из вас был главным — то? — немного перевела тему. — Дай угадаю, ты плясал под дудку моей сестры. Подкаблучник, — фыркнула я, сложив руки на груди.

— Ты меня не выведешь, — широко улыбнулся Дит, и я недовольно скривилась.

— Посмотрим. У меня талант к этому, — выжидающе посмотрела я в рубиновые глаза напротив, решив для себя, что этот парень отправится в тюрьму только с нервным стрессом.

Вампир оставил меня в клетке, а сам подошел к своему пугающему столу и приступил к смешиванию составляющих. Что именно собирался делать некромант — алхимик, я понятия не имела, а он отказывался рассказывать и делиться информацией. Однако судя по тому, сколько ингредиентов у него было, то зелье должно быть по — настоящему опасным. У Дита было слишком умиротворенное лицо для того, кто решил изменить судьбы жителей целого мира.

Он бубнил себе что — то под нос, сверялся со старинной большой книжкой, что лежала в центре и явно была написана кровью. Дит продолжал подливать составляющие в черный, старый котел, который словно сошел со страниц книги по алхимии. Не знаю, чем именно он занимался, но мне от всего этого действия стало как — то не по себе.

Создавалось такое ощущение, словно он был злодейским зельеваром.

Правда, он был некромантом — алхимиком, да и действительно являлся злодеем, так что я была недалеко от истины.

Делать было нечего. На мои обидные слова парень отказывался реагировать, поэтому я села на пол, на край пентаграммы и начала думать над тем, как выбираться из данной ситуации. А выбираться было необходимо. Застрять здесь с этим сумасшедшим самое глупое решение, которое я когда — либо принимала.

Я представляла, что сейчас чувствовали мои близкие, зная, что их студентка — первокурсница застряла в лапах некроманта, и они ничего не могли с этим сделать. Пусть Кишраш и оставил меня, переместившись в безопасное место, однако он не знал, координат этого места и вернуться не мог. Даже страшно было думать, что сейчас пытался сделать Лаэрт, чтобы меня найти. Он в гневе мог напугать даже самого бесстрашного воина. Темный боялся оставлять меня здесь, зная, что с ним могли сделали бы по возвращению.

Было даже немного жаль учителя, который тратил свое время, чтобы обучить банши навыкам самообороны. Сейчас он был вынужден столкнуться с тем, к чему жизнь и Академия его явно не готовила. Да и вряд ли ему бы там сказали, как остановить взбешенного дракона, у которого из под носа девушку украли.

Меня бесила вся эта ситуация. Я не представляла, что делать дальше и что меня ждало, когда Дит закончит свои приготовления. Что если меня попросту прикончат, даже не дав возможности сопротивления? Причем, я бы не сильно удивилась такому исходу. План составляла моя сестра, а она человеколюбием и любовью конкретно ко мне никогда не отличалась. Она была жестокой и прагматичной Старшей, которая думала только о своем народе, и рискнула на многочисленные жертвы, чтобы добиться своего. Я понимала ее стремление защитить банши, однако то, какими действиями она пыталась достичь становления не укладывалось у меня в голове.

Пусть банши не любили, пусть нас боялись, не мы не первая и не мы последняя раса на Лакмэ, по которой судят только из — за их особенных черт. Но подвергать опасности и принуждать остальных к рабству на основе своих страхов и желаний как минимум аморально.

У нас была своя миссия — предрекать смерть, рассказывать о ней и помогать застрявшим душам. Но Мий пренебрегла этими обязанностями, решила, что она Создатель. Но она им не была. Она была обычной девушкой, которой власть и сила затуманили разум, заставляя поступать как сумасшедшая злодейка.

Мне было горько от того, что действия сестры всколыхнули столько семейных тайн, но только благодаря этому я стала той, кем должна была стать. Семья странная вещь, и я поняла, что одна кровь это не залог отличных отношений и понимая. Временами одна кровь не значила ничего, как в моем случае.

Я чувствовала себя какой — то принцессой, запертой в башне. Только охранял меня не свирепый дракон, а двинутый на всю голову вампир, решивший изменить и подмять под себя этот мир. Теперь он был один и понимал, что ни с кем власть делить уже было не нужно. Думаю, в какой — то степени он даже рад, что Мийя сошла с дистанции. Теперь у Дита появилась возможность самому решать судьбу Лакмэ.

— Кровосос! — громко позвала я Дита, когда поняла, что сидеть без дела мне было попросту скучно и раздражало. Одним резким движением поднявшись с холодного пола, решила обратить внимание сокурсника на себя. — Ты меня тут долго мариновать будешь?

— Уймись — а? — несколько устало попросил парень, скривившись, когда я заскрипела зубами. — Скоро и твое время придет. Не волнуйся, — с удовольствием заверил он меня, широко улыбаясь, словно ненормальный.

— Как это мне не волноваться? Ты меня убивать собирался и использовать мою силу для захвата мира! В такой обстановке сложно думать о красоте мироздания.

— Да заткнись ты уже! Надоела! — не выдержал вампир. Его рука дрогнула и часть желтого порошка оказалась в большей пропорции чем нужно. Из — за этого содержимое котла начало шипеть, бурлить и через секунду взорвалось, опаляя волосы и брови вампира и раскрашивая его лицо в насыщенный фиолетовый оттенок.

Отлично получилось! От моих действий еще никто в фиолетовый не окрашивался.

— Красиво получилось. Тебе идет, — ангельская улыбка растянула мои губы, в то время как я наблюдая за тем, как и без того красочное лицо Дита побагровело (или просто потемнело?), а потом он кинул в клетку какой — то мешочек, четко попадая между смертоносных металлических прутьев.

Я с опаской уставилась на бархатный метательный предмет и отошла от него подальше. Теперь я прекрасно знала, что вампир ничего приятного в меня запускать не станет, поэтому от таких подарков лучше держаться как можно на большем расстоянии. Но маленький побег не увенчался успехом. Клетка была закрытой, и скрыться от содержимого мешочка мне попросту не представлялось возможности. Сначала ничего не происходило. А потом из мешочка показалась небольшая и красивая саламандра. Она осторожно вылезла из своего убежища и расслабленно потянулась, перебирая когтистыми лапками. Ее красивые чешуйки переливались в свете пламени этой пещеры, окрашиваясь в приятный алый оттенок. Ящерка вылезла из — под ткани и уставилась на меня черными глазками — пуговками. Животное было размером с мое предплечье. В ее взгляде с первых секунд я смогла разглядеть разумность, которая была присуща этому виду животных. Саламандры отличались сознательностью, которая не всегда была их привлекательной чертой. Ящерка злобно зашипела и резво кинулась на меня. Она была обжигающе горячей, но стоило ей коснуться моего запястье, обвивая его, как она резко остыла и замерла, укладываясь, будто так и должно быть.