Песнь банши

На часах было уже семь вечера.

Обед прошел для меня как в тумане. Я совершенно игнорировала окружающих, изображая мировую обиду на сестру. И Старшая поняла меня правильно. Мы итак с Мией практически не общаемся, только когда она меня отчитывает или распоряжения раздает. Поэтому мое поведение нисколько никого не удивило.

Но Лаэрт что-то явно заподозрил. Я заметила в его темных омутах волнение и подозрительность, которые были явно мне не на руку.

Нужно было что-то с этим делать. Мне сейчас только надзирательства со стороны дракона не хватало. Я ведь сегодня ночью собиралась бежать. А если верный пес Старшей решит у меня под дверью всю ночь дежурить, то мой план закончится плачевно, а точнее, он вообще полетит ко всем демонам под хвост.

Грузх!

Поэтому придется и сейчас немного вывести окружающих. Что ж, чего не сделаешь ради того, чтобы покинуть этот душный замок.

— А где Арана? — спросила я, заметив, что советницы Старшей с нами не было.

— Она решила поужинать в своей комнате, — холодно ответила третья заместительница Мийи, Ола Дирт.

Эта банши отличалась черными волосами, голубыми глазами и желанием все контролировать не хуже нашей Старшей. И так как Араны с нами не было, то моей жертвой сейчас станет именно Ола.

Жаль, конечно, растрачивать свой потенциал на столь мрачную особу, но выбора особого не было. Если буду доставать Лаэрта, то Старшая меня выгонит, а если начну с Мийи, то Фос точно меня живой из столовой не выпустит.

— Неужели ее так задели мои слова? М-м-м… какая она все-таки чувствительная. Возможно, я даже схожу к ней завтра, проверю как ее душевное здоровье.

На обед у нас сегодня был гусь запеченный в яблоках, вишневое мороженое и выдержанное и редкое вино.

— Младшая, не думаю, что Арана будет рада встречи с вами рано утром. Вы слишком эксцентричны и эгоистичны, чтобы кто-то мог обрадоваться вашему появлению в восемь утра, — спокойно произнесла Ола, манерно откусив кусочек от ножки гуся и начав медленно его жевать.

Ух, какая же она мрачная. Того и гляди над ней образуется грозовое облако и бабахнет молния в пол.

— Уверена, что она скорее из окна выпрыгнет, чем радушно встретит меня, — согласилась я. — Вот только ее мнение для меня не так важно. Кстати, Ола, я заметила у тебя след от поцелуя на шее, под воротником, — я сделала небольшую паузу, отмечая, что банши напряглась и замерла, как животное в свете шаровой молнии, ожидая моих дальнейших действий. — Однако насколько я помню, то твой зарегистрированный партнер сейчас в командировке… это ведь запрещено законом, изменять своему избраннику.

Глаза цвета васильков на миг расширились и вилка выпала из ослабевших пальцев Олы.

Какая реакция… М-м-м… как я люблю этот момент.

— Старшая, я вот подумала, а что у нас написано по поводу измен в законах? — обратилась я к сестре, с прищуром посмотрев на Госпожу.

— Гайя, — тяжелый вздох со стороны Мийи и женщина медленно отложила столовые приборы.

Я больше не чувствовала пристальный взгляд Лаэрта. На сегодня моя задача была выполнена и меня больше ни в чем не подозревали.

Отлично. Прекрасно и просто восхитительно.

Я чуть улыбнулась, презрительно приподняв уголки губ, и встала со стула.

— Прошу меня простить, но я сегодня слишком устала, чтобы и дальше играть в этот спектакль. Старшая, советница, всего доброго. Думаю, что вам двоим есть, о чем поговорить и без моего участия.

— Хорошо, Гайя, иди в свою комнату и продолжи учить клятву. Через час Лаэрт зайдет и проверит твои успехи. Всего доброго, — кивнула мне Мийя и вновь принялась за еду, с интересом смотря на Олу. Я увидела в глазах сестры желание серьезно обсудить проблему своей советницы и ее непозволительное поведение.

Я выполнила свою задачу на сегодня и теперь могла быть свободна.

Вернувшись в свою комнату, где меня вскоре должен был проверить Лаэрт, я просмотрела собранные вещи снова и, удовлетворенно выдохнув, села «учить» клятву. Без особого интереса я просматривала фолиант, который за эти дни действительно успела выучить наизусть.

Час пролетел незаметно и слишком быстро. И вот я услышала легкий стук в свою дверь.

— Входи, надзиратель, — негромко разрешила я Лаэрту и он тихо, словно змейка проскользнул в мою спальню. Его длинные волосы сейчас были заплетены в косу и перевязаны черным шнурком.

Так как я покидала свой дом на довольно продолжительный период времени, то сегодня была занята еще и тем, что наблюдала за теми, кто все эти двадцать пять лет был рядом со мной.

Весь обед я следила за своей сестрой, пытаясь запомнить все ее движения и едва ощутимое проявление эмоций до мельчайших подробностей. Я впитывала в себя ее еле различимый цветочный запах, следила за манерами и привычками. Пусть я знала сестру с рождения и всегда была рядом с ней, но как только она стала Старшей, мы практически перестали нормально общаться. У нее не хватало времени на меня, а я стала слишком раздражительной и стервозной с окружающими, чтобы хоть иногда Мийя обращала на меня внимание. В итоге мой эксперимент и бунтарство стали моей привычкой.

Теперь же я смотрела на Лаэрта, отмечая, что внешне он довольно привлекательный мужчина. Загорелая кожа, сильное, мускулистое тело и лепные черты лица позволяли ему без особого труда привлекать женское внимание. Его обычный наряд телохранителя, который состоял из полинялой белой рубашки, черного, обтягивающего жилета, отглаженных черных брюк и высоких, тяжелых ботинок не раз будоражил фантазию приближенных банши. Правильные, чуть дикие черты лица выделяли мужчину среди остальной охраны Каха, ведь он был чистокровным, настоящим драконом. Мелкие, фиолетовые чешуйки тянулись от висков по обе стороны лица и заканчивались на скулах. Раньше я бы все отдала, чтобы коснуться этой блестящей красоты, но не теперь.

Холодность и некоторая отстраненность дракона, когда он был рядом со своей Госпожой, делали его загадочным и привлекательным. Еще сильнее. Хотя казалось, что больше уже некуда.

— Госпожа просила передать тебе этот конверт и пожелания спокойной и тихой ночи.

— Хоть бы раз бурную и долгую кто пожелал, — пробурчала я, лежа в своей мягкой кровати.

— Жрицам храма запрещено вступать в интимную связь с мужчинами, — несколько чопорно отозвался Лаэрт и мои щеки вмиг покраснели.

Не от смущения, а от обиды.

Мне было обидно за наших жриц. Из-за магической искры и перед страхом, что носящая силу могла родить более могущественную магичку, жрицам было запрещено искать себе партнеров, и они навечно были сокрыты в храме. Одинокие и нетронутые мужской лаской.

Жаль… но и это стало также еще одним поводом для моего побега.

— Я в курсе. И именно этому все так рады. В подавляющем большинстве банши Каха просто трусливые и завистливые бабы, которые таким способом решили избавиться от сильных противниц.

— Возможно, ты и права, Гайя, — почти согласился со мной Лаэрт и от его слов я даже села на кровати, чтобы лучше рассмотреть красивое лицо мужчины. Не шутит ли он? — Но именно такая судьба ждет и тебя. В ближайшее время ты произнесешь клятву и станешь верховной жрицей нашего храма, — нет, он не шутит. Действительно верит в то, что подобные действия норма.

— Если бы Мийя согласилась отпустить меня в Академию Алодерт, я бы перестала мозолить всем глаза. Но она зациклена на правилах и их соблюдении.

— Старшая заботится о тебе. Уверен, что когда-нибудь ты из стервозной хамки превратишься в верную помощницу моей Госпожи.

— Тешь себя этими мыслями и дальше, — слишком громко фыркнула я, бросив на Фоса гневный взгляд. — Проверил, что я в порядке и не собираюсь и дальше действовать окружающим на нервы? А теперь проваливай. От тебя так и несет предвкушением моего скорейшего переезда, — я махнула рукой и повернулась своей лучшей частью к Лаэрту, услышав долгий посыл в глубокие сны.

Я пролежала еще целый час в своей кровати, изображая спящую красавицу. Это было сложно. Трудность заключалась ни столько в том, чтобы изображать сон, сколько не уснуть на самом деле. Просто день был выматывающий и настроение паршивое настолько, что хотелось просто закрыть глаза и больше не просыпаться. Когда охрана замка прошла мимо моей двери и проверила весь этаж, я поняла, что теперь можно бежать.