(не)случайная Жена

Взглянув на опустевшую бутылку, принц сухо рассмеялся и запустил пустым тяжелым стаканом, с каким-то отчаянным удовольствием слушая звон разбитого стекла и своей мечты. Надежда была, но такая призрачная, что он пытался ухватиться за нее, как утопающий хватается за соломинку. Лея — человек, а значит…

«А значит, ты просто не можешь отступиться, — сказал он себе с горечью, переполнявшей его сердце. — Она носит под сердцем сына твоего брата, а ты еще пытаешься на что-то рассчитывать. Дурак!».

Тиль вздохнул и закрыл глаза, не замечая, как солнце вползает в его комнату через раскрытое окно, выпуская в мир новый день.

Утро пришло холодное. С дождем, бившим в окна, с почти яростными порывами ветра, рвавшими тяжелые облака, медленно плывущие над Ранногаром(5) и бросавшими на замок и окрестности такую могучую тень, что казалось утро обратилось вспять. И в свои права снова вступила ночь. Но Вендель Роттергейн едва посмотрел на ненастье, пока умывался из бронзового таза, стоя в своей спальне и почти не глядя на слугу, державшего пушистое полотенце.

Но едва он обтер лицо, как за дверью раздались торопливые, тяжелые шаги, и мгновение спустя прогремел стук, от которого слуга повернул голову и вздрогнул.

— Кто там еще? — резко произнес Вендель, швырнул в руки лакею полотенце и жестом показал на таз: «Убери!» — после чего вышел на середину комнаты и громко сказал:

— Входи.

Вошедший выглядел крайне возбужденно. На узком лице сверкали яркие глаза, взгляд остановился на лорде Роттергейне, и мужчина быстро поклонился, уже в поклоне сказав:

— Срочные новости из королевского замка!

Вендель прищурил глаза, а затем оглянулся на слугу, поднимавшего таз с водой, и рявкнул ему:

— Поторапливайся!

А уже когда за спиной лакея закрылась дверь, указал вестнику на смежную дверь, где находился небольшой кабинет Венделя, заменявший ему гостиную и обставленный по вкусу владельца замка.

— Что еще произошло? — спросил он в нетерпении.

Мужчина закрыл за собой двери и обернувшись к лорду, поклонился ему. Говорил он быстро, но по мере услышанного лорд Роттергейн сперва потемнел лицом, а затем, обдумав услышанное, криво улыбнулся.

Новость его удивила. Зато она многое объяснила и, как оказалось, вины его дочери в том, что произошло, почти не было.

«Надо же, — подумал он и отошел к окну, взмахом руки отпустив вестника, — истинная пара. Давно свет не слышал о таком!» — он и сам не думал, что подобное может быть правдой. На памяти лорда Венделя, а жил он достаточно давно и многое успел повидать, не встречалось ни одной пары, посланной друг другу богами.

— Это даже лучше, чем я мог себе вообразить, — он проговорил фразу вслух, когда за спиной тихо закрылась дверь. — Пусть королева вынашивает дитя. Пока не станем ее трогать, и Огненные успокоятся. А когда придет время, мы нанесем удар. И больше не будет в королевстве правления Огненных. Придет эпоха Водных, как и должно быть. Слишком уж долго засиделись они на троне.

Он улыбнулся и устремил взор на темное небо, такое же темное, как и его собственные мысли.

Где-то вдалеке, набирая силу, прогремела гроза. И лорд Роттергейн тихо рассмеялся.

Глава 16

Я проснулась с удивительно ясной головой. Несколько секунд просто лежала, закрыв глаза и наслаждаясь окутавшим меня теплом. Мысли никак не желали приходить в еще сонную голову. Я пребывала в другом мире, и мне все еще мерещился Нэст за окном и шум прибоя, бившегося у подножья скалы. А затем я поняла, что грохот слышу на самом деле, и что тепло, которое греет меня, непонятного живого характера. Резко распахнув глаза, едва не ахнула, сообразив, что к чему.

За окном набирала силу гроза. И именно она показалась мне шумом прибоя. Еще мелкие капли дождя стучали в окно, будто кто-то бросал в стекло песок. Но поразила и напугала меня совсем не погода, а тяжелая мужская рука, лежавшая на груди, и горячее тело, к которому я весьма бесстыдно прижималась спиной.

Всего на мгновение, я застыла. Затем подняла осторожно руку, высвобождая ее из-под одеяла, и коснулась своего тела, испытав облегчение, когда поняла, что так и осталась спать в сорочке. Грегор не посмел ее снять с меня, но посмел лечь рядом и обнимать так, как обнимал бы желанную жену.

Первой мыслью было поскорее покинуть спальню, и я осторожно коснулась мужской руки. Хотела было приподнять ее и выскользнуть из постели, но муж неожиданно обхватил меня под грудью и так прижал к себе, что я невольно покраснела, ощутив его напряженный орган, прижавшийся к моему бедру.

Дернулась было повторить попытку, но рука Грегора лишь плотнее прижала меня к его груди, почти впечатав в тело мужчины, заставив повторить его позу.

— Не ерзай, — прозвучало, как гром среди ясного неба, стоило мне снова попытаться вырваться на свободу. — Иначе я смогу не удержаться и нарушить этот чертов пункт.

— Так вы не спите? — возмущенно проговорила я и повернула голову, ощутив, как он заметно расслабил руку и позволил мне развернуться к нему уже всем телом, и даже немного отодвинуться назад, увеличив расстояние между нами.

— Доброе утро, Лея, — глаза Огненного сверкнули, а я резко села и взглянула на него с укором.

— Да как вы… — начала было, только король, усмехнувшись, ответил:

— Я не тронул вас. А в договоре не было такого пункта, что мы будем спать в раздельных комнатах!

Я едва не застонала от бессилия. Кажется, я очень мало потребовала от Грегора. Стоило подумать, прежде чем подписывать проклятые бумаги. А теперь выходит, он будет спать со мной каждую ночь? И ведь имеет право, как законный муж.

— Лея, — Грегор сел. Одеяло сползло с его груди, открыв моему взору красивое тело и широкие плечи. Я невольно скользнула взглядом по его соскам, уронив взор ниже, по твердому животу, и снова подняла вверх, встретив его насмешливые глаза и губы, искривленные в усмешке.

Этот гад прекрасно осознавал силу своей привлекательности. И теперь я, как никогда, поняла, отчего придворные дамы сходят с ума по молодому королю. Вот только меня не волновала его широкая грудь, манившая коснуться ладонью, и эти плечи, крепость которых хотелось проверить на ощупь. Невольно отодвинулась еще дальше, оказавшись на самом краю супружеской постели.

— Я не собираюсь трогать тебя, — сказал Грегор, заметив мое смятение.

«Надеюсь!» — подумала я и выбралась из постели, прихватив с собой одеяло, чтобы спрятаться в нем от взгляда мужчины, который выдавал его потаенные чувства, идущие в противовес словам. А когда Грегор оказался неприкрыт одеялом по моей вине, сразу пожалела о излишней стыдливости, потому что муж предстал перед моим взором в чем мать родила. И его вид свидетельствовал о том, что Грегор вполне готов к исполнению супружеского долга.

Я отвернулась достаточно быстро, но успела разглядеть все, как подобается. Кровь ударила в виски. Что-то сжало горло, и я сглотнула вязкий ком, чувствуя, какой горячей стало лицо. Явно я покраснела. Мне не нужно было смотреть в зеркало на свое отражение, чтобы убедиться в том, что щеки пылают, а глаза сверкают как от лихорадки. Сразу вспомнилась наша первая ночь. Только тогда у меня не было возможности оценить короля по достоинству. Он слишком быстро набросился на меня. Да и все происходило ночью, в полумраке. А тут, днем, пусть и не ясным, а дождливым, но я успела увидеть и оценить размер королевского достоинства. И немного испугалась, удивившись, как он в тот первый раз на разорвал меня на части с такими-то размерами. Или у меня от страха просто глаза стали велики, как говорят в простонародье?

Грегор встал с постели. Прошел мимо меня, направляясь в ванную комнату и я охнула, завидев его широкую спину и тонкую талию. Ноги у Его Величества были ровные и длинные, а вот ягодицы упругие и очень аппетитные.

«О чем я только думаю?» — вспыхнула мысль в голове, а Грегор, будто издеваясь, повернулся и спросил: