Страница 34 из 76
— Меньше всего я бы хотела любоваться золотом, Ваше Высочество! — проговорила Лея, и он протянул ей руку, предлагая продолжить прогулку и покинуть зал с портретами предков короля.
Когда резкая пощечина обожгла щеку, голова Клаудии дернулась назад, не выдержав удара ладони. Но она стерпела. Только стиснула зубы сильнее и посмотрела на отца взором, в котором плескалась дерзкая синева.
— Ты понимаешь, что теперь будет? — спросил глава Водных, глядя на дочь. Они стояли в комнате на постоялом дворе, и она снова чувствовала себя маленькой девочкой, нарушившей приказ отца, нашалившей и теперь получившей взбучку за свое поведение.
— Я дал слово! — прорычал он. — Слово!
Клаудиа подняла руку и осторожно коснулась щеки, ощущая, как горит кожа и вспоминая друге шлепки, только намного ниже. Определенно, сейчас были не самые лучшие дни в ее жизни. Отец ревел раненым медведем, а она и сама хотела бы взвыть рядом с ним, понимая, что упустила и чего лишилась.
— Я не знаю, как Лее удалось забеременеть, — произнесла она тихо, но уверенно. — Я дала ей такое зелье, что она месяц могла бы спокойно кувыркаться в постели с мужиками и не залететь, отец.
— А ты ничего не перепутала, — он сверкнул глазами, — столько труда и все насмарку. И брюхата не ты, а какая-то девка из бедного рода. Надо было сразу избавиться от нее, как только она сделала свое дело, раздвинула ноги перед кем положено. А ты со своей мягкостью… — на его лице заходили желваки. — Вся в мамашу. Ни к чему не годная, только на мордашку хороша.
— Отец, — начала было девушка, но Водный отмахнулся от ее слов, сказав, уже будто обращаясь к себе одному: — Теперь придется что-то придумать. Сказать, что я не знал.
Клаудиа поджала губы, обижено фыркнула, но глава не обратил на это внимания.
— Грегору осталось всего два года, — он отошел к окну, оставив дочь за спиной. — Всем известен закон, что если у короля к его тридцатилетию не будет сына наследника, то он лишается прав на престол. А значит, — мужчина переплел руки на груди, мрачный в своей уверенности, — нам придется позаботиться о том, чтобы наследника не было. Если я не получил трон законным способом, попробуем сделать это так, как прежде до меня делали мои деды.
Клаудиа рассмеялась и Водный резко оглянулся, смерив ее взглядом.
— Мое почтение, отец, — сказала она, — но Огненные уже несколько столетий правят королевством. И наши предки, как не старались, не смогли занять трон.
— Зато я смогу, — ответил отец, — а ты придержи язык, если снова не хочешь вывести меня из себя. И так наделала дел. Я теперь долго не смогу показаться во дворце. Впрочем, пока и не следует туда приезжать. Отправлю Грегору извинения и подарок, а он пусть женится.
— Вы что-то уже придумали, отец? — спросила бывшая королева, а он в ответ лишь оскалил белые зубы и плеснул силой в глазах, цвета глубокой реки.
Отец и брат приехали в день свадьбы, но я увиделась с ними лишь во время церемонии и то, мельком, пока шла в дорогом свадебном платье к алтарю. Туда, где ждал меня Грегор.
Я ощутила счастье, когда поймала улыбку отца. Он был удивлен, да и брат тоже смотрел как-то подозрительно, будто не верил, что его сестра, та, у которой ничего не было за спиной, кроме любви близких и развалин фамильного замка, сейчас идет под венец к самому королю.
Признаться, я и сама не верила в это. Казалось, миг, и я проснусь. Открою глаза и обнаружу, что лежу на кровати в своей коморке, а горничная Клаудии, одна из многих, стучит в мою дверь и требует, чтобы я проснулась и как можно быстрее шла к госпоже королеве. Но нет. Все происходящее было явью. И там, у алтаря, одетый в дорогой свадебный костюм, с волосами, распущенными для церемонии и рассыпавшиися по плечам, король Грегор был великолепен. Это признала даже я. Та, которая еще недавно подписала с ним договор, отказываясь владеть мужчиной, о котором мечтали, едва ли не каждая из придворных дам. Наверное, мне завидовали, но, думаю, больше злились, что какая-то горничная, пусть и из благордных, но заняла место подле самого завидного жениха в королевстве. Конечно же, меня сравнивали с Клаудией и, вряд ли в мою пользу.
У Клаудии, помимо внешней красоты, были связи, сильный род за спиной и золото. Конечно, подобное сравнение не в мою сторону. Только никто из них, стоявших вдоль свадебной ковровой дорожки и смотревших на меня с улыбками, за которыми пряталась зависть, не знал, что мне самой этот брак не нужен. И Грегор мне не нужен. И все же, я вздрогнула, когда подошла к будущему супругу. Он стоял с прямой спиной, взирая на меня пламенным взглядом, и не улыбался. Смотрел напряженно, словно ожидая, что я сделаю нечто такое, что опозорит его на глазах у приближенных.
Я встала рядом на вышитый ковер. Там, под ногами взметнулись в небо два дракона — Огненный, принадлежавший Грегору, и водный. Пусть я была человеком, но во мне текла кровь драконов. Самая малость, но она была. И я принадлежала к роду Водных. А значит, правила надо было соблюсти.
Перед нами стоял жрец. За спиной — приближенные, среди которых находились вдовствующая королева — она стояла в первых рядах вместе со своей неизменной Лидией, — и там, в толпе, мои родные. Отец и брат, с которыми я мечтала поговорить после окончания церемонии. Которых хотела обнять и почувствовать их тепло. Могу себе представить, сколько было вопросов у отца, и как обрадовался братец такой новости. Как же, его сестра, та, которая не могла позволить себе купить новое платье, и вдруг выходит за самого короля! И я не знала, стоит ли расстраивать обоих, рассказав истину. И поняла, что пока не стану ничего говорить. Мы возродим наш Нэст, а что будет дальше, покажет судьба.
Церемония тянулась долго. Запах свечей, таявших, как горькие слезы, наполнял воздух удушливыми ароматами. Жрец, венчавший нас, что-то монотонно говорил, но я не слушала. Наверное, будь я счастливой невестой, мечтавшей соединить свою жизнь с мужчиной, которого я сама выбрала для себя и который будет любить меня так, как мечтает каждая молодая девушка, до конца наших дней, я бы слушала. А так, слова пролетали мимо ушей. И все, что я делала, это время от времени косилась на Грегора и его брата, который, словно тень, стоял за спиной короля.
Как во сне произнесла обеты, когда пришло время клятв. Услышала, как мои слова повторяет в унисон стоявший рядом король. А затем жрец воздел руки вверх и проговорил:
— Пусть принесут брачную ленту. И мы свяжем этих двоих прочными узами брака. Сердце к сердцу, рука к руке, душа к душе…
Прозвучало весомо, но я мысленно едва не рассмеялась, потому что знала — мой брак явление временное. Вот родится мальчик и я получу свободу. Хотя, по сути, он, ребенок, будет моими оковами, еще более сильными, чем эта лента.
Младшие жрецы поднесли алую тонкую ткань. Поклонились, передавая ее жрецу. Тот, в свою очередь принял ленту и посмотрел на королеву Марию. Она шагнула вперед. Следом за ней вышел и мой отец. Наши родные сейчас должны были привязать нас с Грегором друг к другу. Соединить наши судьбы воедино.
Я подумала о том, что чувствовала Клаудиа, когда стояла вот так, рядом с Грегором? Уж точно не желание, чтобы все это закончилось как можно скорее.
Отец встал рядом с Грегором, вдовствующая королева — рядом со мной. Они взяли ленту за концы и накинули нам с королем на плечи, намереваясь пролить кровь. Я послушно подняла руку, помня условия обряда. Рассказывали, что когда-то давно, когда существовали истинные пары, пролитая на священную ленту кровь показывала это. Начинала сиять, стоило крови жениха и невесты упасть на ее поверхность. Но это было давно. Последняя пара, что были суждены друг другу, канули в прошлое, оставшись лишь романтической легендой на страницах старых книг. Но обряд соблюдали всегда. Не потому что надеялись на чудо, а потому, что чтили таинство брака.
— Протяни руку, Лея Мильберг, дочь Водных! — велел мне жрец. Голос его стал тяжелым и каким-то величественным. Он вознесся под купол храма, и я сделала, как было сказано, а сама обратила взгляд за его спину, на каменных богов, взиравших на нас с высоты пьедесталов.