Страница 18 из 77
Степан Твердиславович побледнел. На тайных сходах бояре между собой решили молчать о письме Папы Римского, в котором он призывал шведов и немцев объединиться для войны с Русью.
Молчали бояре потому, что надеялись через купцов договориться с Тевтонским орденом и заключить мир. Хотя бы и уступив небольшие земли на западе.
Пора вмешаться, решил Степан Твердиславович и выступил вперёд.
— Про письмо Папы Римского нам известно. Для того и созвали вече, чтобы рассказать о письме всем новгородцам и вместе решить — как быть. Что думаешь ты, князь?
Александр прищурился.
— Я думаю, надо собирать войско и ударить на шведов. Крепость у них только начата, за стенами отсидеться не смогут. Нападём неожиданно, прижмём к реке и одолеем.
Толпа одобрительно зашумела.
— Верно князь говорит! Верно! Собрать войско!
— А если в это время немцы нападут на Псков? — спросил посадник. — Где взять войско для подмоги псковичам?
— У Пскова крепкие стены, — ответил Александр. — Не один приступ можно отбить. А тем временем и мы подоспеем.
Посадник покачал головой.
— Если Псков не устоит, то и Новгороду придётся трудно. Рисковать нельзя. Нам лучше сохранить Псков, чем Ладогу. Ладожская крепость старая, отбить её у шведов обратно будет легко. А Псков — твердыня.
Посадник говорил размеренно, нарочно успокаивая толпу. И толпа слушала и слушалась.
— Если собрать войско и ударить неожиданно, — сказал Александр, — можно разбить шведов на Ижоре. Тогда и Ладога уцелеет, и немцы остерегутся идти к Пскову без шведской подмоги.
— А если войско не успеет вернуться? — возразил посадник. — Или шведы окажутся сильнее? Сам же говоришь, что их чуть ли не пять тысяч.
Он смотрел теперь прямо на князя, а краем глаза следил за боярином Онанием. Онаний опустился обратно на скамью, но сидел, вытянув шею, и в любой миг мог снова вскочить на ноги.
— Вот что я предлагаю, новгородцы! — сказал посадник. — Пошлём князя с дружиной в Ладогу на помощь ладожскому воеводе. С ним отправим новгородских молодцов, кто захочет. А сами отправим послов к магистру Тевтонского ордена и будем копить большое войско. Так и Ладогу защитим, и Пскову сможем помочь при нужде.
— С одной дружиной в старой крепости встречать пятитысячное войско? — побледнев, спросил посадника Александр.
Ты на смерть князя норовишь послать, боярская морда, хотелось спросить ему. Живо вспомнилось, что в молодости боярин Степан сидел в тюрьме у отца Александра — князя Ярослава. Отомстить, что ли, задумал посадник?
Посадник успокаивающе поднял руки.
— Не пойдут шведы на Ладогу, если узнают, что сам князь туда прибыл с подмогой. А если и пойдут — заберёшь из Ладоги войска с воеводой и отступите к Новгороду. А крепость сожжёте, чтобы не досталась шведам.
Александр взглянул на Гаврилу Олексича. Воевода слегка щурился, спокойно слушая посадника.
— А если ты, князь, не хочешь идти в Ладогу, — продолжил посадник, — воля твоя. Тогда уезжай из Новгорода, а мы себе другого князя найдём, сговорчивее.
Так вот для чего всё это затевалось, понял Александр. Чтобы досадить его отцу, владимирскому князю Ярославу. Прилюдно поспорить с Александром, выгнать его и не давать в разорённый татарами Владимир богатую новгородскую дань.
Вспомнил, как в прошлом году, когда гнали с отцом литовцев от Смоленска, Ярослав говорил сыну:
— Всё, о чём тебя прошу — держи Новгород крепко. Не удержишь — всем нам будет худо, сын.
— Ладно, — помолчав, ответил посаднику Александр. — Я обещал защищать Новгород, и от своего слова не откажусь. Пойду с дружиной в Ладогу. Прошу только об одном.
Он повернулся прямо к толпе, не желая даже смотреть на посадника.
— Жена у меня беременная, новгородцы. Вот-вот родит. Оставляю её с вами. Если со мной что случится — вы уж её не обидьте, защитите!
Толпа всколыхнулась. Жёны и дети были у всех, все понимали, что такое — остаться без мужа и кормильца, даже княгине.
— Защитим! — послышались возгласы. — Не обидим!
Александр снова перекрестился на главы собора и поклонился вечу.
— Спасибо, новгородцы! Кто хочет идти со мной на Ладогу — жду вас завтра у княжеского терема. Тронемся оттуда, чтобы не терять времени.
— Возьмите лодки, — предложил Степан Твердиславович. — На них легче до Ладоги доберётесь.
Но Александр мотнул головой.
— Поедем верхом, так быстрее.
Владыка Спиридон сухой подрагивающей рукой благословил князя.
— Спаси и защити тебя Господи! — сказал он тихим, дребезжащим, но ясным голосом.
Князь ещё раз перекрестился, спустился с помоста и надел шапку. Не оборачиваясь, пошёл через толпу к дружиннику, который держал поводья коней.