Самый лучший комсомолец. Том второй (СЛП-4)

— Клоун! — пискнула мама и приникла к ёмкости.

— От всей души поздравляю нас всех! — добавил я. — Дядь Толь, нужно до соседей идти, — указал на стену за маминой спиной. — Там «двушка», попробуем договориться на переселение в «трешку» поближе к центру, думаю не откажут. Дверь прорежем, — пояснил в ответ на вопросительный мамин взгляд.

— Сыночек, ты у меня такой хороший! — умилилась она.

— Третий месяц где-то, правильно? — на всякий случай уточнил я.

— Где-то так, — подтвердил папа Толя.

— Ну нормально, за полгода даже если соседи откажутся чего-нибудь найдем, — подмигнул я родительнице, и мы с отчимом пошли договариваться.

— Пап Толь, я реально рад пополнению в семье, — заявил я. — Но, если вы стесняетесь покупать презервативы, я могу с вами поделиться.

Судоплатов-младший нервно хохотнул и обозначил проблему:

— Наташа в больницу не хочет.

— Уговорим, нам все равно с вами в колхоз через две недели, чего она одна тут торчать будет? — пожал плечами я. — Таня у бабушки с дедушкой поживет. Выделят ребенку одну из двенадцати душераздирающе-буржуазных комнат?

— Выделят! — заржал Судоплатов.

Вышли на лестничную площадку, позвонили в дверь. Открыла Элеонора Андреевна, дама двадцати девяти лет, гордая мать восьмилетнего толстощекого Антошки, который прямо сейчас выглядывает в коридор. Муж у нее — армейский капитан, работает в Министерстве обороны, и, в идеале, решать жилищный вопрос нужно с ним — в этом случае за моими плечами будет возвышаться незримая тень генерала Епишева. С другой стороны — это пованивает давлением, которого я всеми силами стараюсь избегать. Ну неприятно, когда народ боится и лебезит — я же блин хороший человек, несмотря на вот это вот все.

— Добрый вечер! — поприветствовали мы ее.

— Здравствуйте! — обрадовалась она таким-то (ладно, «такому-то») гостям. — Проходите, чаю попьем, я оладушек напекла, мед есть — родня из Краснодара прислала.

— С радостью! — на правах главы семьи (формального) ответил за нас папа Толя. — Спасибо большое.