Страница 133 из 143
Чёрт. И что делать? Вилл старался как можно быстрее раскрутить клубок мыслей. Намтик — внизу. Керпул же, зараза, предусмотрительно поднял рычаг. Пока Намтик отыщет скрытый проход, пока переберётся при помощи своих перчаток — пройдёт много времени. Даже если он полезет через главный вход, то на его помощь, даже без умений и невидимости, с одной лишь возможностью атаковать простыми ударами, рассчитывать нельзя. Он остался с Керпулом один на один. Так что делать? Сбежать и позвать стражу? Керпул за это время сам сбежит вместе с принцессой, и если он поймёт, что его загнали в угол, легко может убить её. А может, придут другие Невозвращенцы, и тогда проблем будет ещё больше. Нет. Если он хочет вернуть принцессу, придётся сразиться с Керпулом здесь и сейчас.
— Слушай, Керпул, — Вилл всё же попытался спасти ситуацию. — Ещё не поздно обратить всё в неудачную шутку. Спишем всё на нервы.
Подняв руки, Вилл постарался как можно незаметнее сделать пару движений пальцем. Получилось. Просмотр открыт. Перед глазами развернулось окно со снаряжением Керпула. Интересно.
Игра позволяла проявить игроку высокую гибкость. Хочешь иметь доспехи и бижутерию, заточенные на сопротивление огню? Пожалуйста. Обычная разбойничья куртка могла иметь прибавку в два-три процента к каждой из четырёх стихий, а могла иметь прибавку в семь процентов к одной из. Кроме некоторых исключений, это практически бесполезно в битве против боссов, но архиважно в сражениях один на один. Об этом когда-то давно говорил и Шрам. Охотник в стандартных под свой уровень вещах и охотник, у которого всё снаряжение заточено на сопротивление магии света — два абсолютно разных противника. Вилл просматривал каждую ячейку снаряжения — везде нужные статы и зачарования.
«Вот хитрый жук», — обозлённо подумал Вилл. Подобное специализированное снаряжение стоило намного дешевле обычного, универсального, поэтому немудрено, что Керпул, вставший на путь мести, собрал комплекты на разные случаи жизни. Менять их можно по нажатию одной кнопки, главное, чтобы персонаж не находился в бою.
— Нет, — Керпул ответил с такой болью, что на мгновение стало его жаль. — Ты не знаешь, во что превратилась моя жизнь. У меня минус две тысячи репутации. Как и у тебя, у меня закрыты многие задания. Меня не берут на прокачку и многие отказываются со мной торговать. Я убиваю Невозвращенцев, но из-за прошлого мне закрыт путь в обычные гильдии. Я стал изгоем, которого все презирают. Я даже не могу взять сотый уровень, поскольку в легендарку меня никто не берёт.
В конце в его голосе пробились гневные нотки.
— Если я приведу принцессу один, то полученного золота мне хватит вплоть до конца игры. Я заплачу тем, кто проведёт меня по второй легендарке. А дальше…дальше я сосредоточусь на одном — мести, — Керпул процедил последнее слово.
— Керпул. Не дури. Давай поступим так. Мы и Намтик отдадим тебе всё золото. Ты получишь его полностью.
Керпул покачал головой.
— Прости, Вилл, но я больше не верю никому. Моя судьба предрешена. Я остался один против всех.
Зарождающаяся внутри капелька сочувствия уступила место раздражению.
— И что, ты предлагаешь пустить мне скупую слезу? Пожалеть тебя? Твоя судьба не предрешена. Ты сам её выбрал. Почему я не вступил в Невозвращенцы? Почему там нет Намтика? Ты сам выбрал сторону, и теперь отвечаешь за своё решение.
Спокойное лицо Керпула дрогнуло. Было заметно, как он боролся с самообладанием, но первое же сказанное слово выдало гнев с головой:
— Я выбрал сторону? Я выбрал сторону? — повторил он уже с криком. — Когда я пришёл в эту игру, я был таким же игроком, как и все. Я качался вместе со всеми. Я хотел вступить в одну маленькую, но дружную гильдию. Я чем мог помогал новичкам. А потом…появилась она. Девушка из прошлого. Девушка, с которой я расстался как-то давно, ещё в реальной жизни.
Голос Керпула дрогнул. Он изменился и наполнился страхом с примесью отчаяния.
— Её переполняла безумная любовь. Она выкрала меня. Она держала меня на привязи и кормила с миски, словно пса. Она настолько сошла с ума, что поверила, что родила от меня ребёнка. Знаешь, что она заставила делать? Она принесла бревно и велела его пеленать. Если ей что-то не нравилось в моих движениях или голосе — она пытала меня. Я прожил в этом аду три недели. Три чёртовых недели. Я чудом выбрался, но воспоминания преследовали меня. Они ломали меня. Я чувствовал, что схожу с ума. Я искал помощи, но не нашёл её. Когда я поделился своими тревогами с ребятами, к которым хотел вступить в гильдию, они увидели во мне психа и прогнали. Лицемерная кучка самовлюблённых идиотов, которые играли в сплочённую гильдию. Эти уроды, называющие себя психологами, не помогли — они сделали всё ещё хуже. Мне никто не помог. От меня все отвернулись.
В конце голос Керпула вновь начал срываться на крик, но он взял себя в руки. Вилл насторожился. В этот раз он стал слишком тихий.
— Тогда на меня вышли Невозвращенцы. Они были готовы закрыть глаза на моё прошлое. Я вступил к ним и сделал много плохого, уплатив за это высокую цену. Они отняли у меня Твию. Девушку, которая единственная разглядела во мне человека. Девушку, которая хотела вытащить меня из бездны. Я должен идти вперёд ради неё. Я не остановлюсь, пока не перережу всех, кто хоть как-то причастен к её гибели, и я перебью тех, кто решил встать у меня на пути. Калечащая стрела!
— Кровавые крылья!
В этот раз Керпул не успел его подловить — сдала интонация. Кровавые крылья дали возможность быстро отлететь в сторону, тем самым сбив системный прицел и вынудив Керпула промахнуться. Не отзывая их, Вилл полетел в сторону смотровой площадки, с которой упал Намтик, завис над пропастью и, спрятав крылья, устремился вниз.
Чтобы победить такого опасного соперника, нужно действовать нестандартно. Керпул, который к тому же имел множество полученных от него бафов, обмазался характеристиками на защиту от заклинаний школы света. Это значит, что если в обычной битве умение наносило бы десять единиц урона, сейчас будет здорово, если оно хотя бы нанесёт три или четыре. Каждый процент здоровья придётся выгрызать, и раз так, что придётся открыть бой с козыря, который на первый взгляд казался совершенно безумным.
— Вилл! — внизу раздался испуганный голос.