Бывший моей сестры

— Чтобы сложились отношения, между мужчиной и женщиной должна быть химия, а между вами и добреньким доктором ее нет.

— Я ненавижу тебя! — ее пальцы сжимаются в кулаки, глаза неотрывно смотрят куда-то прямо.

— Нет, ты не понимаешь, — возражаю я. — Не играй в детские игры, Ева, тебе не идет.

Она ничего не отвечает. Оставшуюся часть дороги проводим в каменном молчании. Как только машина тормозит возле отеля, Ева хватает свою сумочку и, не говоря ни слова, вылетает из авто, как будто за ней гонятся дикие псы, не удостоив меня даже взглядом.

Я вздыхаю, рассерженный и раздраженный на самого себя. Сегодняшний вечер обещал закончиться холодным душем и зудящим членом. И подумать только, я отказался провести ночь с желающей меня женщиной только потому, что Ева Гёршт сверкнула своими зелеными глазами. Какой же я, блять, дурак.

Глава 7.1

Настойчивое жужжание телефона выводит из сна. Повернувшись на левый бок, стараюсь спрятаться от ярких солнечных лучей, льющихся через окно.

— Черт!

Голова раскалывается, а в рот как будто запихнули вату. Сколько бокалов вина я выпила прошлой ночью в одиночестве? Роюсь в памяти, но так ничего толкового не вспоминаю. Мой мозг, вероятно, все еще спит.

Телефон снова вибрирует, звук необычайно громкий и болезненный. Нащупав бесивший гаджет, подношу его к уху.

— Что?

—Ты видела утренние журналы? — София сразу переходит к делу.

Что-то в ее тоне заставляет нахмуриться.

— Нет, — потягиваюсь, стараясь сильно не трясти головой. — Я только что проснулась. Что там?

Софи мгновение молчит, и даже через телефон чувствую неодобрение.

— Это не то, что нужно объяснять по телефону. Ты должна сама увидеть.

Это привлекает мое внимание. Что, черт возьми, могло быть в журналах, чего София не могла сказать сейчас? Липкая тревога начинает сантиметр за сантиметром окутывать тело.

— София, — медленно убираю пряди волос с лица, — что там может быть такого плохого, чего ты не можешь мне сейчас сказать?

— Поверь мне, Ева, ты должна прочитать это сама. Закажи любой журнал и позвони мне, когда прочтешь.

Софи скидывает звонок, оставив меня в замешательстве смотреть на экран телефона. К чему была эта тайна?

Откидываю одеяло и резко поднимаюсь, пожалев, когда головная боль усилилась, и комната кружится перед глазами. Проклятое похмелье.

Тревожные события прошлой ночи бегут перед глазами как лента новостей. Борюсь с желанием заползти обратно в постель, натянуть одеяло и снова погрузиться в забытье. Во мне кипят стыд и гнев – стыд за то, как безрассудно я позволила себе поддаться играм Тимура. Ради Бога, это были всего лишь прикосновения. Может быть, чуть больше, чем прикосновения, но я отреагировала, как изголодавшаяся по сексу женщина.

Не то, чтобы у меня давно не было секса, нет. До наших неудачных отношений с Марком я никогда не считала себя неполноценной в плане секса. И, кроме того, если дела с Алексом пойдут гладко, все скоро вернется в строй, а Тимур Энгберг останется в прошлом.

Снова взяв телефон, прошу Джорджена принести любой журнал и ныряю в душ. Горячая вода помогает расслабить мышцы и раскалывающуюся голову. Закутываюсь в пушистое полотенце и выхожу в гостиную как раз в тот момент, когда раздается стук в дверь.

— Открыто, — кричу, промакивая влажные волосы.

Сейчас увидим, что там такого в этих журналах.

— Ну, я должен сказать, что это занимательное зрелище.

Вздрагиваю от этого голоса. Поворачиваюсь всем телом к входной двери, с широко распахнутыми глазами.

Тимур стоит в дверном проеме с самодовольной улыбкой на лице и рассматривает меня с головы до пят томным взглядом, от которого щеки пылают.

— Какого черта ты здесь делаешь?

— Ты разве не рада меня видеть, карамелька? — брови удивленно приподнимаются в насмешке.

Тимур скрещивает руки на груди, и это не скрывается от моих глаз. Мышцы напрягаются под обтягивающим светлым поло.

— Я надеялся на более теплый прием. Хотя, осмелюсь сказать, мне очень нравится вид.

В отчаянии стискиваю зубы. Головная боль возвращается с новой силой. Почему он не мог доставать кого-то другого? Теперь он делает вид, что я намеренно стою в одном полотенце, пытаясь соблазнить его?

Нелепо. Я скорее соглашусь соблазнить дракона.

Тимур был одет в спортивные серые штаны и светлое поло, которое облегало его тело, открывая беспрепятственный вид на подтянутые мышцы и идеальный пресс. Его волосы были взлохмаченными и влажными, как после душа. Даже выглядя крайне небрежно, этот дьявол все еще приковывал мысли, как созданный дар с небес для секса.

— Почему ты здесь, Тимур? — выдавливаю из себя сквозь стиснутые зубы.

Дьявол усмехается, отталкиваясь от дверного проема, и проходит дальше в гостиную. Останавливается в нескольких шагах от меня, глазами исследуя плюшевый ковер.

— Хороший дворец. Подходит для маленькой вредной принцессы, не так ли?

— Тимур, — рявкаю, терпение на исходе, — Говори о своем деле и уходи. Я не в настроении сегодня играть в твои игры.

— Всему свое время, — опускается на белый диван, устраиваясь удобнее.

Он в наглую рассматривает мои голые ноги и даже не пытался это скрыть.

— Где любовничек? Я думал, он остается на ночь.

Несмотря на доброжелательность и легкость, с которой Тимур сидел, напоминаю себе быть начеку. Этот человек опасен, как и свернувшаяся кольцом змея. Каким бы не были его намерения явиться сюда, это определенно не принесло ничего хорошего моему душевному спокойствию.

— Мои любовные дела – не твое дело.

В дверь снова стучат. Теперь это был Джорджен с журналом, который я просила принести.

— Спасибо, Джорджен, — выуживаю из кошелька пару купюр и протягиваю ему.

— Большое спасибо, Ева Романовна.

Слабо улыбаюсь и хлопаю дверью, отбросив журнал в сторону. Я посмотрю его позже, когда каким-то образом удастся избавиться от Тимура. Скрещиваю руки на груди и поворачиваюсь к мужчине. К моему огорчению, он наблюдает за мной сквозь полуприкрытые глаза, которые скрывают любое выражение эмоций. Пульс учащается, волны тепла бегут вверх по ногам.

Черт! Из всех способов реакции на присутствие Тимура, желание было не тем, что я хотела бы испытывать. Изо всех сил стараюсь обрести контроль над своим телом.

— Ну? Ты собираешься просто сидеть и пялиться на меня весь день, или расскажешь, почему ты нарушаешь мое личное пространство в такую рань?

Тимур запрокидывает голову и смеется:

— Мне нравится, когда ты становишься стервозной, — наклоняется вперед, глаза становятся серьезными. — Но хватит веселья и игр, Ева. Поскольку ты еще не разозлилась и не назвала меня сыном дьявола, полагаю, тебе еще не донесли последние новости?

Хмурюсь, к горлу подбирается тревожное чувство. О чем он говорит? Не поэтому ли София заставила меня прочитать журнал?

— Какие еще новости? — руки непроизвольно тянутся к журналу. — Твою мать!

Новость попала на главную страницу. Я уставилась на смелые слова, разбросанные на первой полосе. Волна паники захлестывает. Пальцы, сжимавшие края журнала, белеют от напряжения.

«КОКЕТЛИВАЯ НАСЛЕДНИЦА»

Рядом с кричащим заголовком была фотография возле «Percorso», где я зажата между Алексом и Тимуром. Фотография была сделана с такого ракурса, что могло показаться, как будто я заигрываю сразу с двумя мужчинами. В статье осуждали меня как флиртующую и ветреную, разбивающую сердца женщину. Ради всего святого, был даже список моих прошлых «любовников».

Если родители увидят это… Напряженно сглатываю. Статья, конечно, была лживой. За исключением Марка, у меня не было отношений со времен колледжа. Упомянутые имена были просто случайными парнями, с которыми я была знакома.

Тимур спланировал это? Смутно пониманию, что меня усаживают в кресло. Журнал отбирают. Мужчина присаживается передо мной, обхватывая мои ледяные пальцы.