Попаданка прибыла!

Ульяна, приглядывая за барсами, подобрала топор, а потом, немного поколебавшись, подхватила на руки подросшую кошку, и в последний момент закрыв глаза, врезалась в купол.

Тёплый воздух и беличье стрекотание сразу дали понять, что они внутри. Женщина развернулась и отступая назад, наблюдала за барсами. Она боялась, что они последуют за ними сквозь купол, но меховые гиганты даже не шевельнулись в их сторону. Впрочем, они могли сделать это позже. Угроза оставалась, а вот сил у Ульяны не было, как и у безвольно повисшей на её руках Мусеньке.

Следовало бы вернуться в дом, чтобы полежать на диване, выпить горячего травяного чая, закусить сладеньким сушенным яблочком и вернуть себе умиротворение, но крепость границы под вопросом! Как можно сейчас уйти? Она же будет потом бояться и гадать, смогли ли кошки-гиганты преодолеть купол или нет?

Сняв рабочую куртку и положив на неё Мусю, Ульяна начала бдеть. Пушистые иномирцы вели себя смирно и кажется, тоже следили за ней. Скоро ей надоело прохаживаться вдоль границы, и она взялась за работу. Дрова сами себя не сделают!

Нервное состояние благотворно подействовало на физические возможности, и Ульяна без отдыха срубила берёзу. Даже бросила торжествующий взгляд на поглядывающих за ней барсов. Они к этому времени уселись рядком и синхронно поворачивали головы, если она отходила.

Работа и удовлетворение от того, что срубить дерево получилось намного быстрей, чем она планировала, подняли настроение. Мусенька уже давно пришла в себя, но с куртки не слезала.

У Ульяны проснулся аппетит, но уходить как-то было боязно. Сначала она и оставаться боялась, но барсы вели себя прилично, и теперь женщина опасалась неожиданностей. Ну, вроде тех, когда кто-то выскакивает из-за угла, а ты в это время витаешь в облаках и ужасно пугаешься. Может, кому-то смешно из-за этого нелепого страха, а вот Ульяна Антоновна понимала, что её сердце не выдержит. А по-настоящему этих кошек она уже не боялась.

Обрубив несколько сучьев у срубленной берёзы, она присела на бревно и начала разглядывать их. Муся тут же перебралась к ней на колени, вынуждая Ульяну чесать ей шейку, лобик, спинку, а барсы теперь с завистью следили за ней. И зависть эта была настолько ощутима, что даже Муся поняла их чувства и изобразив блаженство, подставила животик, хотя не особо любила, когда его чесали.

Ульяна повела плечами, стараясь их осторожно размять и одновременно не побеспокоить кошку, а потом обратила внимание на свои руки. На них больше не было видно старческих пятен, а глубокие складки разгладились. Не веря тому, что видит, она приподняла штаны и вытянула тощие ноги. На ногах тоже кожа была светлой и чистой.

И если раньше она боялась поверить, что молодеет, так как процесс шёл медленно и ощутим был только по здоровью, то сейчас получила видимые подтверждения. И теперь в оправдание хорошего самочувствия придумывать отговорки вроде диетического питания, физической активности и внутреннего ощущения самосовершенствования было глупо. Зато стоило задаться вопросом: почему сейчас произошёл скачок? А вместе с этим вопросом обратить, наконец, внимание на ледяную пустыню и подумать: а в чём смысл Ульяниного перемещения сюда?

Ведь кто-то постарался и перенёс её, да не просто выдернул как морковку из грядки, а обеспечил максимально возможным комфортом. А она, неблагодарная, жила себе и в ус не дула! Впрочем, этот кто-то должен был понимать, что люди с возрастом начинают уставать от… многого и хотят побыть эгоистами хотя бы на старости лет.

Мусе надоело лежать и, соскочив с колен Ульяны, она гордо прошлась вдоль купола, а потом направилась домой. Её хозяйка долго не решалась последовать за ней, но начинало темнеть и дежурство теряло смысл, потому что ночного зрения она не приобрела.

Дома, утолив голод, Ульяна решила осмотреть кошку. Никаких искорок она не увидела, да и шерсть больше не казалось такой яркой, как давеча на льду. И размер Муси был прежним, заставляя сомневаться в том, что случилось за куполом. Объяснить этого женщина не могла.

Сама же она к зеркалу не спешила. Казалось, что если не увидишь себя помолодевшей, то можно жить, как жила. И пусть с каждым годом появляется всё больше бытовых проблем, но они до сих пор решались и дальше можно как-то их обойти. Ну, хочется в это верить! Ведь есть чудесный сад, богатый огород и поле уже дало хороший урожай пшеницы. Так надо ли желать большего?

И всё-таки она подошла к зеркалу и ничуть не удивилась, увидев себя в том возрасте, когда она только вышла на пенсию.

Именно в те года Ульяна выдохнула с облегчением, обрезала себе волосы и далее старела с коротким стильным ёжиком, который время от времени красила. Здесь же стричь было некому, и она забирала отрастающие волосы в хвост. Сейчас пришлось стянуть старую резинку, чтобы убедиться, что седины больше нет, как и глубоких морщин. Ещё она заметила, что глаза стали ярче, особенно белок.

Ульяна скинула халат и принялась разглядывать свою фигуру. Она сильно похудела ещё в первый год своего затворничества, но сейчас как-то резко подтянулась кожа, доставлявшая ранее много хлопот, и исчезли почти все родинки. Остались только те, что были с детства.

Одевшись, она не легла на диван, чтобы как обычно почитать или покемарить, а села за стол и начала записывать все те странности, что теперь готова была обдумать. От лёгкой возрастной рассеянности, которая немного затрудняла жизнь, не осталось следа, и захотелось всё необъяснимое расставить по полочкам.

Глава 4.

— Муся, мы были неосторожны, но надо признать, что только благодаря твоей смелости нам стало известно, что воздух за куполом безвреден для нас. Более того, он нас омолаживает, и я думаю, что какая-то его часть всегда проникала к нам. Ты согласна?

Кошка лежала, мурчала и одним глазом следила за карандашом в руке Ульяны, которым она размахивала в такт своим словам.

— Но с омолаживанием надо быть осторожными, — погрозила карандашом Ульяна. — Мы же с тобой не хотим стать младенцами?

Муся потянулась и лениво дёрнула лапкой, когда женщина помахала карандашом у неё перед носом. Вообще-то для Ульяны вопрос омоложения был непростым и особой эйфории не вызывал.

Все годы жизни под куполом она чувствовала себя здоровой и очень ценила это. Она готова была возносить молитвы неведомым организаторам перемещения за своё нормализовавшееся давление, за позабытую одышку, отсутствие изжоги, боли в желудке и прочее… Этого хватало, чтобы Ульяна Антоновна теперь с удовольствием встречала каждый новый день.

И вдруг — перемены! Но благодарить за них не получается. Потому что того, что хватало для жизни под куполом пожилой даме, не хватит полной здоровья и сил женщине. И это беспокоит.

Интересно ли будет двадцатилетней девочке заниматься садом и читать старые журналы о рукоделии? Не изведёт ли её тоска по общению? Не возненавидит ли она окружающую её красоту только за то, что оказалась привязана к ней?

Кто-то скажет, что это беспокойство смешно, ведь изменится тело, а мозг стался прежним! Но это не так! Ульяна сегодня почувствовала, что не стоит считать единым фактором жизненный опыт и физическое состояние мозга.

Она давно уже не ощущала такой ясности мышления, как сейчас. Она теперь словно бы видит больше и оценивает окружающее шире, а ещё вдруг вспомнилось многое из забытого… а что будет дальше?

А дальше вернутся забытые интересы и одним из них будет интерес к мужчинам. И если её омолодят до двадцатилетнего возраста, то сможет ли она вписаться в окружение своих ровесников? Во-о-от! В этом проблема.

И хочется быть моложе и колется. Это огромное искушение! Но даже возвращение к тридцати годам настораживает и видятся проблемы в адаптации. Вот ближе к сорока в самый раз! Помнится, она в тридцать восемь была счастлива и свободна, как ветер! Хороший период был и продлился бы, если бы сыновья потом не женились. Тяжело было делиться квартирными метрами с молоденькими невестками, но такова была жизнь в то время. Ничего, притёрлись, притерпелись, но… крылья подрезали.