Страница 9 из 28
Они двинулись по траве, пятнистой от солнечного света, что пробивался сквозь деревья. Обходя кустики барвинка и ветреницы, они достигли любимого места Флоранс, где она обожала устраивать пикники. Эту полянку сестры обнаружили вскоре после приезда сюда и соорудили там неказистый стол и такую же скамейку. Даже в самый жаркий день здесь всегда было прохладно, что добавляло очарования этому месту.
— Тут красиво в любое время года, — сказала Флоранс, — но мне особенно нравится приходить сюда осенью. Куда ни глянь — среди травы розовеют цикламены.
Он улыбнулся, оглянулся на деревья и, услышав что-то, приложил палец к губам.
— По-моему, там косуля. — Он достал из рюкзака пакет с бутербродами. — Я высматриваю виверру. Говорят, их здесь видели, но мне пока не посчастливилось. Полным-полно лис, барсуков и кроликов. Есть ласки и горностаи.
Флоранс испытывала тягу к лесному зверью. Иногда она даже воображала, будто в ее жилах течет их необузданная энергия. В детстве, когда они жили в Ричмонде, она пыталась спасти покалеченную лису, но та умерла, и горю Флоранс не было предела.
— А вы ловите рыбу в реке? — спросил немец, прерывая ее мысли.
— Да, хотя у меня плохо получается. Моей сестре больше везет.
Немец наклонил голову и посмотрел на нее:
— А я люблю ловить рыбу.
Рот Флоранс был набит довольно вкусным сырным багетом.
— Кстати, вы из какой части Германии? — спросила она, продолжая жевать. — Вы живете где-то на природе?
— Нет, мы живем в Мюнхене, но мое любимое место в Германии — замок Лихтенштайн в Баден-Вюртемберге. Его называют сказочным вюртембергским замком. Замок выстроен на скале, с видом на долину реки Эхац.
— Должно быть, вы романтик, — улыбнулась Флоранс.
Он наклонил голову. «Возможно», — говорил его жест.
— Какие еще красоты есть в Германии? Я там никогда не была. Боюсь, большинство французов считают ее очень угрюмой и мрачной страной.
Его глаза погрустнели.
— Понимаю, — тихо произнес он.
— Неужели понимаете?
— Думаю, да. Но не каждый немец — нацист.
Флоранс задумалась над услышанным. Конечно же, не все немцы являются фашистами. Должны быть и те, кто не согласен с захватнической политикой Гитлера.
— А почему вы другой? В смысле, не нацист?
Немец взглянул на небо, словно в поисках ответа.
— Высматриваете воздушные замки? — спросила Флоранс. — Или не хотите отвечать?
Его синие глаза вспыхнули, и она вдруг ощутила симпатию к этому парню. Несмотря на все, что она знала о нацистах, она была уверена: он совсем другой. Мягкий, чувствительный, а главное — любит животных и сады. Ее сестры, конечно же, не одобрят этого знакомства. Она и сама должна себя спросить, правильно ли поступает, но такой человек, как он, не мог быть коварным и жестоким, подобно остальным оккупантам.
— Отвечу вам так: я люблю свою страну ничуть не меньше, чем вы — свою, но не могу оправдывать происходящее.
Флоранс поняла. Должно быть, ему приходится несладко. Она переменила тему:
— Вы бывали в замке Бенак? Это один из самых известных замков Перигора. Во время Столетней войны он служил оплотом французских войск.
Немец покачал головой.
— Может, вы мне его покажете? — (Флоранс мешкала с ответом.) — Простите, я слишком тороплю события. Но все равно был рад с вами познакомиться. Кстати, меня зовут Антон, — сказал он, протягивая руку и вставая.
— Очень рада встрече с вами. — Флоранс тоже встала и протянула свою.
— А как вас зовут?
— Ой, я забыла представиться. Флоранс Боден.
Антон подхватил рюкзак. Они простились, и он свернул на тропку. «Вот видишь, — мысленно сказала себе Флоранс, идя к дому. — Даже сейчас происходит что-то хорошее».