Страница 11 из 16
Глава 8
Думаю, Рыж тоже разделял это мнение. Пока шли, он молча (удивительное дело!) восседал на плече, мелко дрожа и приходя в себя. Но долго так продолжаться не могло, натура котёнка, любопытная и жизнерадостная, в конце концов взяла своё. Он заговорил:
"Мы спаслись! - пищал он, дрожа от страха и возбуждения, - дракожабры расползлись, ха-ха, так им и надо! Хорошо, что мама рассказала про соль, а я вовремя вспомнил! Это я вспомнил! Умный кот! Никто нам не страшен!"
И в таком духе он продолжал болтать, подпрыгивая у меня на плече. Я не спорил, давая время успокоиться и порадоваться. Действительно, если бы не подсказка Рыжа...думать не хочу, что бы стало с нами. Бурно празднуя свой успех, Рыж вполне ожидаемо свалился со своего воображаемого трона и пропал в густом кустарнике. Послышался возмущённый писк, пыхтение и вдруг Рыж полузадушенно мяукнул и затих. Наклонившись над тем местом, где, по моим расчётам, пропал котёнок, ничего там не обнаружил. Протянув руку в переплетение веток, попытался найти его наощупь, как неожиданно почувствовал, что мою руку плотно и сильно что-то ухватило и тащит вглубь. Земля под ногами начала дрожать и проваливаться вниз, а я вместе с ней, так как не смог освободиться из охвативших уже всё тело корневищ и веток. Комья земли падали на голову, пыль забивалась в нос, меня тащило вниз со страшной скоростью, вдобавок чем дальше удалялся от разверзнувшегося провала, тем гуще становился мрак. Вскоре окружающее пространство затянуло жгучей, выедающей глаза темнотой. Боль впивалась в каждую клетку тела, крик застревал в горле, каждый вздох казался чудом. Вдруг тело освободилось из сковывающего плена переплетающихся ветвей и ударилось обо что-то жёсткое.
"Приземление было признано неудачным", - бормочу, поднимаясь и пытаясь оглядеться вокруг. Но тут же понимаю всю бесполезность данного действия. Мрак по-прежнему давит, пригибает, вынуждая склониться перед его мощью. Боль частично отпустила, дыхание постепенно выравнивается, но всё остальное оптимизма не внушает. В первую очередь надо успокоиться и попытаться оценить положение, в котором очутился, беспристрастно, насколько это возможно.
Итак, для начала необходимо понять, куда мы с Рыжем по неосторожности опять вляпались и как отсюда выбираться. Вытягиваю руки вверх и в стороны, чтобы приблизительно оценить, какого размера эта пещера (предположительно, я ведь по-прежнему ничего не вижу вокруг, даже малейшего проблеска света). Осторожно делаю шаг вперёд, потом другой... Идти трудно, каждую минуту можно наткнуться на неприятные сюрпризы, например, ямы или животные, обитающие здесь. Сомневаюсь, что в подобном месте могут проживать милые забавные зверушки. Рыж не в счёт, он, скорее, исключение из правил. Да и встретились мы с ним, как я теперь понимаю, в более-менее безопасной части леса. Хотя в то, что этот лес может быть хоть в какой-то степени дружелюбным к человеку, я теперь никогда не поверю. И не стоит даже пытаться убедить меня в обратном. Таким умникам могу посоветовать отличное лекарство от избытка самонадеянности: прибыть в это лес и на своей шкуре испытать всё то, что довелось пережить вашему покорному слуге. Ладно, отвлёкся, согласен, но уж очень раздражают некоторые бесцеремонные личности.
Продвигаясь подобным образом, пытался определить, что это за место и поминутно звал своего маленького товарища. Но Рыж, к моему всё усиливающемуся беспокойству, не подавал никаких признаков своего присутствия. Зная его беспечный и разговорчивый нрав, трудно было ожидать, что он не ответит на мой призыв. Но молчание как могильная плита наваливалось всей тяжестью, заглушая мой голос и как будто рассеивая его в пространстве, так что крик глох и в конце концов затихал сразу после зова. Наконец, отчаявшись, я окончательно замолк и медленно шёл вперёд, соблюдая крайнюю осторожность. Хорошо, что вокруг, насколько мог понять, было просторно и стены не сдавливали меня, позволяя свободно перемещаться.
Что-то мягко коснулось ноги. Нежно, почти невесомо, может, показалось? Но через некоторое время снова ощутил лёгкое шевеление, уже возле лица. Будто тихий ветерок овевал со всех сторон, ласково и ненавязчиво что-то шептал, расслабляя и окуная в приятные грёзы. Всё казалось несущественным, не стоящим внимания. Переживания, волнения прошедших дней постепенно стирались из памяти, оставалось только одно желание: полностью отдаться в мягкую и сладостную пелену убаюкивающего покоя.
Непонятная тяжесть неожиданно сдавила грудь с такой силой, что перед глазами вспыхнули яркие точки. Хриплый выворачивающий все внутренности кашель, сотрясавший всё тело, - последнее отчётливое воспоминание, после которого я провалился в удушающие объятия темноты.