Покуда я тебя не обрету

Джек заметил, что она немного смущена – еще бы, солнечные лучи высветили ее седую прядь.

– А есть ли у вас другие пациенты, которых передали вашим заботам близкие – я имею в виду, передали навсегда? – спросил Джек.

– Ах да… – вздохнул профессор Рихтер.

– Пациенты остаются у нас на срок больше года лишь в исключительных случаях, – сказал доктор Бергер.

– Лечиться у нас – недешевое удовольствие, – вставила доктор фон Pop.

– Но мы того стоим, я вас уверяю! – заговорила иерихонская труба доктора Хорвата. – И Уильяму у нас очень нравится!

– Деньги для меня не проблема, – сказал Джек. – Я спрашивал про долгосрочные последствия.

– Вы про госпитализм? – спросила доктор фон Pop.

– А что это такое?

– Это синдром, связанный с длительным пребыванием в больнице, – болезнь, накладывающаяся на ту, с который человек к нам поступил, – сказал доктор Бергер таким тоном, словно не верил в существование этого феномена, словно бы его изобрела доктор фон Pop в порыве умственной страсти, в то время как человек фактов доктор Бергер предпочитал не думать о том, что не умел «исключить».

– От госпитализма нет лекарства, – сказала доктор Крауэр-Поппе точно таким же тоном – она явно полагала, что эта болезнь существует лишь в воображении у некоторых.

– В любом случае Уильяму у нас нравится! – настаивал доктор Хорват.

– Ему куда больше нравится у Святого Петра, – поправила коллегу доктор фон Pop и обратилась к Джеку: – Я имею в виду цюрихскую церковь Святого Петра. Ваш отец играет там на органе по понедельникам, средам и пятницам, ранним утром, в восемь часов.

– О, вы же сможете послушать его завтра! – воскликнул доктор Хорват.

– О да, после этого вы не скажете, что зря летели сюда из Лос-Анджелеса! – сказал доктор Бергер.

– Кто-то из нас должен проводить Джека – он не может оставаться с Уильямом наедине, – заметил профессор Риттер.

– Уильям никогда не появляется у Святого Петра один! – возмутилась доктор фон Pop.

– Но и Гуго им тоже не подходит, – заметила доктор Крауэр-Поппе. – Поэтому с Джеком и Уильямом должен отправиться кто-то из нас.

– Я именно это и имел в виду! – сердито проговорил профессор Риттер.

– Я готов пойти с ними! – снова заговорила иерихонская труба доктора Хорвата. – Ваш отец будет так рад сыграть для вас!

– Может быть, даже слишком рад, – сказала доктор Крауэр-Поппе, – поэтому и мне надо пойти с вами, на случай, если потребуется медицинская помощь. Вполне возможно, придется дать Уильяму успокоительное.

– Дело в том, что слишком сильная радость тоже иногда оказывается пусковым механизмом, – объяснил доктор Бергер Джеку.

– Лишь иногда, как правило – нет, – поправила коллегу доктор фон Pop.

– Итак, решено – к Святому Петру отправимся я и Анна-Елизавета. Уж мы-то ко всему готовы, – гордо и уверенно сказал доктор Хорват.

– Ваш отец – уникальный пациент, мы его очень любим. Мы весьма польщены, что ваша сестра доверила нам уход за ним, – сказал профессор Риттер.

– Помогать ему – большая честь для нас, – добавила любительница тонкостей доктор фон Pop.

– А что они делают в городе с Гуго? – спросил Джек.

Доктор Хорват подпрыгнул до потолка, профессор Риттер не сказал свое обычное «Ах да», доктор Крауэр-Поппе скрестила руки на груди, словно собиралась сказать, что от того, что Гуго с папой делают в городе, нет лекарств. Доктор фон Pop – нечто немыслимое для нее – закрыла лицо руками, может быть, на миг решив, что она – это доктор Крауэр-Поппе.

– Ну, иногда они пьют кофе… – начал было профессор Риттер.

– Они отправляются в город посмотреть на женщин, но они только смотрят, – твердо сказал доктор Хорват.

– Мой папа с кем-то встречается? – спросил Джек.

– Ну, женщин он не забыл, – сказала доктор Крауэр-Поппе, – и он до сих пор чрезвычайно для слабого пола привлекателен; тут ничего не изменилось. Многие наши пациентки глаз с него не сводят, но мы не одобряем такие отношения в клинике.

– Он до сих пор сексуально активен? – спросил Джек.

– Надеюсь, что в стенах нашей клиники – нет! – воскликнул доктор Хорват.

– Я про город.

– Иногда, – сказал доктор Бергер своим тоном перечислителя фактов, – Гуго отвозит вашего отца к проституткам.

– Это безопасно? – спросил Джек доктора Крауэр-Поппе, которая, подумал он, могла бы выписать на этот случай какое-нибудь лекарство.

– Если бы он занимался сексом с проституткой, это было бы опасно, но он ничего такого не делает, – ответила она.

– Эти его визиты, они, так сказать, неофициальные – официально мы не одобряем такие вещи, – сказал Джеку профессор Риттер.

– Иными словами, мы их одобряем, но неофициально, – вставила доктор фон Pop; к ней снова вернулся начальственно-саркастический тон.

– Физически он совершенно здоровый мужчина! – протрубил доктор Хорват. – Секс ему необходим! Разумеется, ему не следует заниматься сексом здесь – ни с пациентами, это совершенно исключено, ни с персоналом.

– Но вы сказали, что сексом он не занимается, – обратился Джек к доктору Крауэр-Поппе.

– Он мастурбирует у проститутки, – объяснила она. – Для этого ему не нужны лекарства.

– Она исполняет роль фотографии в журнале – просто вместо журнала у него настоящая женщина, – сказал доктор Бергер.

– Вроде порнографии? – спросил Джек.

– Ах да… – снова сказал профессор Риттер.

– Ну да, порножурналы, такой вот безопасный секс, – сказала доктор Крауэр-Поппе. – И проститутки тоже безопасны – по крайней мере, как он их видит.

– Я понял, – кивнул Джек, – и не возражаю. С моей точки зрения, это в порядке вещей.

– Ваша сестра, насколько я понимаю, того же мнения, – заметил профессор Риттер. – А мы – официально мы против.

– Я чего-то не понимаю, или вы хотели сказать, что неофициально мы за? – спросила доктор фон Pop.

Доктор Хорват увлекся прыжками в длину, пол зала скрипел.

– Клаус, я вас прошу, – сказал профессор Риттер.

– Отец ездит к одной и той же проститутке или к разным? – поинтересовался Джек.

– Это вам следует спросить у Гуго, – сказал доктор Бергер.

– Надо ли Джеку видеться с Гуго? Я просто спрашиваю, – сказала доктор фон Pop, а доктор Бергер покачал головой.

– Где бы мы ни находились, в Кильхберге или в обычном мире, нам всем рано или поздно придется увидеться с Гуго или ему подобными, – заметил профессор Риттер.

– Да, от Гуго не помогают никакие лекарства, – подтвердила доктор Крауэр-Поппе.

– Leider nicht («К сожалению, нет»), – добавила доктор фон Pop.

– Ну что же, если сейчас подходящее время, думаю, пора мне увидеться с отцом, – сказал Джек.

– Сейчас самое подходящее время! – воскликнул доктор Хорват.

– Сейчас время для чтения, Уильям много читает, – сказал доктор Бергер.

– Иначе говоря, сейчас – тихий час, – поправила коллегу доктор фон Pop.

– Кажется, он читает биографию Брамса, – сказала доктор Крауэр-Поппе.

– А Брамс – не пусковой механизм? – спросил Джек.

– Его музыка – да, но книга о нем – нет, – ответил любитель всего точного доктор Бергер.

– У вашего отца персональная палата – две комнаты и ванная, – сказал профессор Риттер.

– Поэтому так дорого, – вставила доктор фон Pop.

– Я заказал столик на сегодняшний вечер, – сказал Джек. – Не знаю, кто из вас захочет составить нам с папой компанию, но так или иначе нас ждет столик на четверых в «Кроненхалле».

– «Кроненхалле!» – воскликнул доктор Хорват; и как только в спортзале не полопались все стекла, подумал Джек. – Вам следует заказать или венский шницель, или жареные колбаски!

– В «Кроненхалле» есть зеркала, – вспомнила доктор Крауэр-Поппе, – одно у входа, другое возле серванта.

– Можно сделать так, что Уильям их не заметит, – сказал профессор Риттер.

– А как быть с зеркалом в мужском туалете? – спросил доктор Хорват.

– Кто идет? Я сегодня вечером не могу, – сказал доктор Бергер.