Страница 18 из 19
Птичье молоко – это торт и конфеты, колбасу делают из мертвых свиней, маринованные огурцы не растут прямо на грядке. Зеленый горошек выковыривают из стручков, а русалкам, пусть даже на четверть, не страшны некроманты. Совсем, совершенно. Вот так-то Илюша, учись.
– Спа… сибо. Ушел. Берегите ее, вы… вы же знаете. – тихо сказал, рукой безнадежно взмахнул, развернулся и вышел, покачиваясь от усталости.
Бедный птенец Инквизитора.
14. Научный интерес
Монотонно, изматывающе, след в след, цепляясь за камни, в обычном для пары порядке: Ди впереди, Лер прикрывая тылы, как всегда.
“Ди, остановись. Наш проводник устал и чем-то ужасно испуган. Не чувствуешь? Он пахнет страхом.”
Вихрь мыслей пронесся, оставив неприятное послевкусие. Тупица ты, Ди. Ну конечно же: Лер – “кукловод,” он поймал в подчинение местного жителя и отправил работать во благо их цели. А она-то все удивляется… Так увлеклась вскарабкиванием по камням и расщелинам между массивами льда ледника и застывшей лавы, что едва не упустила вошедшую осторожно в сознание фразу. Да, им ртов тут лучше вообще не открывать.
“Мог бы и предупредить, между прочим. Я его совершенно не чувствую, и это плохо, наверное, да?”
Задумавшись, оступилась и тут же была легко поймана безупречно внимательным Лером. Блеснувшая ярким светом короткая секунда близкого соприкосновения. И сразу обоим как будто бы стало легче, отступила накопившаяся усталость и внутреннее напряжение.
“Ты закрылась вчера. Это не было важно. Стой на месте.”
Осторожно поставив на землю свою драгоценную ношу Гуло ее отодвинул легонько и скользнул плавно вперед.
“Нулевая готовность, на счет “чек”– возврат. Сканируй внимательно, Ветерок”
В переводе на человеческий это означало: затаиться, накинув иллюзию, стать куском камня и слушать, считая до ста. Лер накинул полог невидимости, и исчез. Все, что Ди оставалось, это слушать и чувствовать окружающее их черно-белое осеннее безмолвие, накрытое низким свинцовым небом, влажное, вязкое. И считать, стараясь унять свое громко стучащее сердце.
Сердце. Оказывается, у “ледяной Ди” как называли ее долгие годы друзья и коллеги, оно все же было. И сейчас оно ныло. Душа выворачивалась наизнанку, внутри все горело, мучительно хотелось кинуться следом, помчаться за Гуло, ступая след в след. А еще лучше – раскрыть над ледяным куполом свои сильные белые крылья и бесшумно скользнуть в Сумерки мимо мглистой реальности, неумолимо поглощающей короткий осенний день. Но приходилось лежать, прижимаясь к холодным камням, совершенно неинтересным с геологической точки зрения. Да вообще ни с какой не интересными. Совершенно. Можно было лишь только медленно скрести их короткими ногтями в приступе вязкой апатии. Хотя…
Гибкий ум инквизитора немедленно зацепился за спасительное окошко: Гигантские застывшие базальтовые пузыри, следы недавних извержений, были не просто весьма интересны. Даже беглый осмотр их наводил на крамольные мысли об опровержении аксиом геологии и всей современной теории строения земной коры.
И когда спустя час с небольшим Лер бесшумно явился, вынырнув из темноты, он застал трогательную картину: мирно ползающая по лавовым складкам Венди, с круглыми от возбуждения глазами, что-то под нос себе очень азартно нашептывающая.
– Оливин-пироксеновые и авгитофировые базальты, а это ведь плюмовые породы, они все насыщены калием и другими элементами первой группы. А цезий, снова цезий! Но как так? Извержения здесь просто обязаны быть натриевыми! Тихоокеанская литосферная плита…
– Ветерок. – позвал тихо, девушкой откровенно любуясь.
Глазки ее раскосые горели откровенно и возбужденно, искусанные от нетерпения губы полыхали ярким коралловым пятном на загорелом лице. Интересно, сам он сможет когда-нибудь вызвать в ней столько эмоций? Сомневается сильно.
– А? – Она растерянно оглянулась стушевавшись.
– Мы можем идти. Я нашел там кое-что интересное. Надеюсь, не меньше, чем базальты Толбачика. И кстати, когда вернемся, дам тебе почитать о нем пару самых свежих статей. Запоздала ты с этой сенсацией. Немножко совсем, лет на сорок. – Глаза Гуло смеялись, и это ее почему-то обидело.
Настолько, что губы поджав, Ди молча подпоясалась, поправила обувь и шагнула к нему, закрыв снова мысли и отведя взгляд. Им это сейчас Совершенно некстати.
– Прости Ветерок. Ты просто выглядела потрясающе. Мой комплекс деликатности тихо сдох, глядя на твою роскошную задницу.
Беспроигрышный вариант – сочетание комплимента и пошлости. Со всеми женщинами отлично работающий. Но это же Венди. Все с ней совершенно не так.
– За задницу с тебя ужин, поминальный, в память о Гуловой деликатности. А если не перестанешь путать меня со своими этими всеми… Ты понял…
Лер внезапно рассмеялся ей прямо в лицо, бесцеремонно привлекая к себе, и целуя в макушку.
– Все, все. Люблю тебя злить, каюсь. Сегодня больше не буду. Все, идем, там действительно есть кое-что. Возможно это конечный пункт нашей вылазки. Сосредоточься, и открывайся. Не дуемся Венди, работаем.
Еще один нежный и примирительный поцелуй в висок, боднул ее лбом, отпустил, перехватив пальцы и потянул в темноту, обернув их руки изящным артефактом полога невидимости.
Мысль о том, что белокурая Венди куда органичнее выглядела в роли исследователя, нежели следователя-Инквизитора, вдруг пришла в его голову и зацепилась там крепко. Кто знает, может быть ей действительно стоит сменить строгий китель на энцефалитку? И что тогда с ними будет? Отогнал это непрошенное и такое болезненное соображение. Потом, вместе подумают, сейчас не до этого.
Узкий лаз, вход в который открыт был у самого теплого дна огромной лавовой трещины, вел в еще более узкий проход, стремительно расширявшийся. Оттуда распахивалось скрытое непроницаемой тьмой пространство. Ди, быстро просканировав этот маленький мир, надежно скрытый от постороннего глаза, и не найдя поводов для опасений, вызвала маленький огненный шар. Соскользнув с невидимых глазу пальцев, светивший оранжевым светом малыш медленно поднимался к потолку грота. Боевой вариант освещения: в случае необходимости он мог полыхнуть яркой вспышкой на мгновение ослепляя противника. Судя по медленно выдвигающимся теням стен – открывшееся им пространство было огромно. Метров двести квадратных, не меньше. В подбрюшье активного очень вулкана, в зоне почти непрекращающихся землетрясений…
Это было действительно “кое-что”. Еще не успевшей отвлечься от “чисто научного интереса” Венди быстро стало понятно: найденный Гуло величественный грот был рукотворным. Правильность форм, гладкость стен, подпирающих низкий гладкий потолок. Да и само его нахождение здесь, у Толбачика, было нормально и даже логично лишь для повести в жанре любовной фантастики. Как интересно…
Тянуло их на пещеры, однако. Начиная с Гурзуфа. И в сознание девушки впервые закралась ничем пока не подтвержденная догадка о связи всех преступлений, расследуемых их отделом все последнее полугодие. Почему? Интуиция, если хотите. А может, – ей это шептал опыт службы в рядах Инквизиции? Разве, что дело наследников клана Бурэ стояло особняком.
Что-то незримое объединяло все эти преступные события и эпизоды в логичное общее. Тонкая, но нерушимая нить. Явная тяга преступников к разным пещерам и гротам, общие мелкие черты ритуалов, и обилие крови. С самых первых шагов ее было много. И кровь изгнанного Эвринома, все последующие убийства, буквально утопающие в крови жертв. Даже рана Ладона: Ди всегда будет помнить залитую алыми пятнами гостиную Урусовых. Мелочи, складывавшиеся в размытый пока силуэт. Как картина из тонких песчинок. А главное: ни одно преступление не было ими раскрыто. Зачищены мелкие исполнители, пешки. А настоящие, главные фигуры на этой доске еще не вступали в игру.
Второй маленький файер полетел низко над полом пещеры, позволяя им рассмотреть все новые детали.
Огромный постамент в центре пещеры определенно был алтарем. Обычно подобные сооружения буквально “фонили” следами страданий. Этот же – девственно-чист. Эмоциональная стерильность уровня магической операционной. Такое было возможно в одном только случае: их находка еще никогда не использовалась по назначению.