Узник

Утром, когда постояльцы шли завтракать, я едва успевал разносить блюда — сказывалось отсутствие соответствующего опыта. Но увидев придирки и отношение некоторых аристократов к официантке, девушке лет восемнадцати, мысленно поблагодарил хозяйку за ее приказ не подпускать меня к ним. Мой контингент состоял из торговцев, купцов, просто богатых горожан или сельчан. Большинство из них, к моему удивлению, относились ко мне равнодушно, и лишь три человека — высокомерно. Затем наступило затишье, но меня направили на разгрузку. В общем, день прошел хорошо, даже получил дважды чаевые, но вот вечером началась настоящая работа.

Как я понял, кухня постоялого двора пользовалась спросом, поэтому вечером ужинали не только постояльцы, но и простые жители, и гости города. Свободные места отсутствовали, но в зале пустовали забронированные столики — часть для постояльцев, остальные — бронь посетителей. Я носился между столами чуть ли не бегом, и только благодаря своей реакции и тренировкам не задевал столы и стулья.

— Прошу, — я поставил на стол перед двумя мужчинами запеченного молочного поросенка. — Приятного аппетита.

— Ты откуда? — внезапно спросил третий сидящий за столом человек.

Как понимаю, он не из их компании — вон как недовольно оба посмотрели на него.

— Не могу знать, господин, — я сделал легкий поклон. — Пришел в себя в этом городе, ничего не помню. С тех пор пытаюсь выжить.

— А где учили боевому искусству? — это уже тот, кого я обслуживал.

— Нигде, — ответил я и поспешил добавить: — Вы простите, но меня ожидают за другими столиками.

Я как раз подносил блюда к одному столику, когда в помещение вошла компания молодых людей: пять девушек и два парня. Они весело смеялись и так же весело переговаривались. Возраст всех был примерно одинаков — от пятнадцати до восемнадцати лет. Парни старше. Они сразу же направились к соседнему столику.

— О! — воскликнул кто — то из девушек. — Здесь появился индеец! Госпожа Леонова старается поддерживать высокий уровень своего заведения.

— Что пожелаете? — тут же подскочила к ним Наталья.

Она знала приказ, что к дворянам меня не подпускать, и постаралась перехватить инициативу у посетителей. Но не тут-то было — заговорившая девушка, капризно надув губки, произнесла:

— Хочу, чтобы нас обслуживал индеец!

Словно из-под земли появился управляющий Афанасий. Глубоко поклонившись, он почтительно произнес:

— Ваше сиятельство, этот молодой человек сегодня работает первый день и еще не знает всех нюансов. Наташа справится намного лучше.

Один парень начал что-то говорить, но я поспешил уйти на кухню. Взяв приготовленный для меня поднос, хотел уйти, как вдруг в дверях появился хмурый Афанасий.

— Раэш, — обратился он ко мне, — придется тебе прислуживать за столом, где расположились дворяне.

Когда я подошел к столу, меня с интересом рассматривали, словно какую-то диковинку. Я не стал ждать, когда кому-то из них придет в голову поиздеваться или еще что-то в этом роде, поэтому сразу спросил:

— Что будете заказывать, господа?

— А где твой блокнот, куда будешь записывать заказ? — влезла одна девушка. — Ты хоть писать умеешь?

Я посмотрел на эту, как бы сказать помягче, как на пустое место. Может быть, это неверно, но меня с детства приучили, что такой контингент является ничем иным, как прожигателями жизни. Обучение у демонов отличается очень сильно и от калвари, и, тем более, от людей, потому что начинается оно с самого детства, благодаря великолепной памяти. Вот и я к своим десяти годам довольно неплохо разбирался во всем этом. Поэтому такие оскорбления я и за оскорбления-то не считал — каждый выбирает себе занятие в силу своего ума. Если им его хватает только на это, то пусть занимаются такими вещами, а то ведь могут чего похуже сделать.

— Я все запомню, госпожа, — я поклонился девушке.

— Тогда мне…

А дальше последовали заказы, причем довольно много. Мне вообще показалось, что все эти дворяне специально захотели так много, чтобы потом указать на мои ошибки. Даже вино каждый заказал себе свое. И только темноволосая зеленоглазая девушка, одна из «ваших сиятельств», сделала стандартный для девушки набор блюд. На самом деле запомнить для меня все, что они наговорили, не составляло труда. Более того, я прекрасно помню заказы с других столиков. Когда пришел, хотел взять заказ, который дала одна семья, остановившаяся в этом постоялом дворе.

— Раэш, придется тебе обслуживать этих клиентов, — я понял, о ком идет речь. — С остальными справятся девочки. Неси им вино — может быть, угомонятся.

Я сразу заподозрил, что это какая-то элитная аристократия или кто-то приближенный к ним, а Афанасий только что подтвердил мои выводы. Взяв в подвале семь бутылок вина и фужеры, поставил на поднос и направился к ним. Когда проходил мимо столика, за которым прислуживала Наташа, какой-то мужчина хлопнул ее попке, от чего девушка вскрикнула, отскочив прямо на меня. Тело отреагировало мгновенно — чуть отклонив корпус в сторону, я подхватил девушку за талию левой рукой, и закружился, чтобы не упасть и никого не сбить. Правая рука вместе с подносом описала хитрую кривую, но ни одна бутылка вина или фужер не упали. Отпустив девушку, я направился дальше. Расставил вино и фужеры в строгом соответствии с тем, что видел во дворце, пребывая еще в Капсуле Вечности. Хотел уйти, как вдруг услышал мужской голос.

— А разливать кто будет?

Парень смотрел на меня высокомерно: дескать, я такая деревенщина — даже не знаю, что надо делать. На самом деле, согласно этикету, если за столом сидят только девушки и женщины, я обязан открывать вино, разливая его по фужерам и бокалам. Если же за столом находится хотя бы один мужчина, то делаю это только по просьбе, так как подразумевается, что ухаживать за дамами должен он. Уж как Милу дрессировали этим этикетом, так что я знаю его в мельчайших подробностях. Говорить этому человеку, что он не прав, я, естественно, не стал, просто начал открывать вино и разливать его по бокалам.

Так и прислуживал им за столом все время, пока они сидели здесь. В основном девушки и парни разговаривали между собой, но периодически задевали и меня. Все, кроме все той же «ее сиятельства». В основном, это были почти безобидные шутки или подколки, вот только невзлюбивший меня парень старался именно унизить, показывая свое, так называемое, остроумие. Я все сносил со снисходительностью, едва сдерживая соответствующую улыбку, но всему есть предел.

— Надо же! — воскликнул все тот же «остряк». — Запомнил-таки, а я думал, что у тебя в голове только опилки.