Выпускник

— Капитан, — снова раздался голос наблюдателя, — с последнего судна семафорят с просьбой о помощи. У них на борту…

— Кто? — после двухсекундной паузы спросил глава.

— Не знаю — вероятно, сигнальщика убили.

— Идем на помощь, — решил он.

И мы полетели к неизвестной троице. Здесь уже почти все закончилось: оставшийся на лету защищавшийся дирижабль подвергся абордажу, второй из уцелевших нападавших решил сражаться с нами и, вероятно, потянуть время, чтобы экипаж первого корабля сумел завершить начатое дело. Он даже выдвинулся немного вперед, чтобы встретить нас раньше.

— А это дирижабли дойчландии, — произнес князь, когда смог разглядеть конструкции, — причем все три. И, кстати, намного быстрее нашего.

Наши два корабля атаковали с дальней дистанции еще не бортом, а передними пушками. И тут же в нас полетели огненные шары. Дальнобойностью орудия этих кораблей если и уступали эльфийским, то на какие-то считанные метры. Впрочем, эти выстрелы не принесли никакого вреда ни нам, ни нашему противнику. Хотя вражеская защита не должна быть очень мощной, поскольку уже сейчас видны повреждения палуб. Получается, в накопителе, отвечающем за защитные плетения, энергии должно остаться не так много. У нас ее еще достаточно, а вот у оставшегося нашего охранника — наоборот. Поэтому глава клана и отдал приказ, что в случае, если она подойдет к концу, то «первый» обязан выйти из боя. Но этого не потребовалось, поскольку после второго одновременного залпа двух дирижаблей у врага вообще исчезла защита. Следующий же залп вообще разрушил магодвигатель, и враг упал в море.

Теперь оставался последний, который сейчас представлял единое целое со своей абордажной жертвой. Наверное, они не смогли завершить задуманное, поскольку так и оставались сцеплены, хотя по логике вещей обязаны были попытаться сбежать, тем более что их воздушное судно быстрее. Нашему второму дирижаблю отдан приказ заняться врагом, а мы, соответственно, должны проверить дела на дирижабле без опознавательных знаков, который взяли на абордаж. Понятное дело, что в бой вступают абордажные команды.

Как оказалось, во время абордажа защитные щиты всегда деактивируются, поэтому ювелирная работа канониров «Первого» с первого же залпа уничтожила пушки противника. А потом воины пошли на абордаж. Мы же в это время стыковались у места большой дыры на нижней палубе, через которую можно легко попасть на атакованный дирижабль. Команда абордажников ринулась на его борт. Мы же остались, хотя Таэль как-то подозрительно посматривала на нас с Айви, словно мы рвались в бой, причем в первых рядах. Вот ведь интуиция у женщины! У нас, в самом деле, мелькало желание тоже туда сходить, но решили не рисковать понапрасну. А то становимся какими-то адреналиновыми вояками, которым лишь бы повоевать, дабы получить новую его порцию.

Внезапно появился один эльф из абордажной команды. Мы как раз стояли у соединяющего дирижабли мостика, ожидая вестей. По его виду сразу стало понятно, что дела неважные, да и то, что он постоянно немного кривился, подтверждало этот вывод.

— Ментальный маг, — выдохнул он и снова скривился. — Очень сильный, амулеты не помогли.

На нашем корабле таковых было два — я и личный маг главы клана. Второй, понятное дело, не пойдет, а вот я сразу же направился на ту сторону, обнажая серпы, и Айвинэль пошла вместе со мной. Сзади раздалось раздраженное шипение нашей телохранительницы. В принципе, нам троим сейчас ничего не грозит — у меня врожденная сильная защита, а у них отличные амулеты. И мне стало очень интересно, что же это за корабль без опознавательных знаков, на абордаж которого не побоялись и не поленились послать ментального мага такой силы. Моя эльварка испытывала аналогичные чувства. Ведь это очень и очень странно: в мире, где ментальных магов рождается очень мало, одного из лучших посылают на заведомо очень опасное задание. Для такого, очень большого риска причина просто обязана быть весомой.

На чужой дирижабль мы ступили с моей эльфийкой уже единым целым. К тому же создали нашу двойную защиту, а я еще приготовил ледяное копье, создав его самыми тонкими линиями, на которые был способен. Теперь рисунок будет висеть достаточно долго, а мне не нужно будет его создавать. «Надо продолжить тренировки по созданию и контролю готовых плетений, — в очередной раз мелькнула мысль. — Очень полезное умение». Сейчас я мог так контролировать одно сложное заклинание или два средних. Понятное дело, что сложность оных определялась от моего текущего уровня, а не от, скажем, архимага.

Таэль умудрилась нас обогнать, двигаясь первой. Другие телохранители остались на борту нашего воздушного судна, поскольку не имели амулетов такого высокого уровня. Ага, не все из группы захвата погибли или просто выбыли из боя — три эльфа сейчас контролировали подступы к переходному мостику. Они же и подсказали нам, как и куда надо идти.

Таэль сейчас шла первой, а я нырнул в глубины своего сознания. Впереди и рядом, как ни странно, никого не обнаружил, о чем сказал ей. Идти в таком состоянии я не мог, поскольку в ментальном плане «видел» только то, что обладало ментальной активностью. То есть живые организмы и растения, а вот конструкцию дирижабля — нет. На земле было проще: там каким-то образом ощущалась земля, даже если на ней ничего не росло. Я ее не видел, а именно чувствовал. А вот, например, в домах приходилось постоянно выходить из кил’са, осматриваться и запоминать, как и куда двигаться. Но даже там пол хоть и слабо, но чувствовался. А здесь — словно висишь в воздухе. Вот и получается, что в том же лесу я мог даже бежать, находясь в нем, а здесь только идти. Но за последнее время переходы из одного состояния в другое и обратно я делал настолько часто, что для меня не составляло труда передвигаться и сейчас. Только первую минуту было непривычно из-за «отсутствия» земли под ногами.

Подошли мы к месту, где абордажников встретил сильнейший ментальный удар, о чем свидетельствовали лежащие на полу люди. А если учесть, что защитные амулеты от ментальных техник у личной гвардии главы клана в принципе не могут быть плохими, то и получается, что маг очень сильный. Кстати, добивать наших воинов почему-то не стали. Хотя метрах в пятнадцати находились шесть человек, пять из которых окружили шестого, защищая его. Последний же стоял лицом к двери, не реагируя на нас. Запомнив до мелочей обстановку, я снова ушел в глубины сознания, выйдя за пределы защиты.