Кровь Севера

Но разве викингов остановит такая ерунда? Мы спешили. И дело было не только в имуществе, что хранилось в трюме кнорра. Ничего особо ценного там не было – оставили во Франции.

Кнорр-то взят, но наверняка не все наши погибли…

Ага! На ближайшей к нам галере кто-то пронзительно завопил. Увидели, черти!

Без разницы. Все равно им не удрать. Да и не будут они удирать – с таким численным превосходством.

Я ошибся. Врагов было почти в полтора раза меньше, чем я прикидывал. Когда мы приблизились достаточно, я понял, почему часть народу осталась на скамьях. Они были прикованы. Рабы. Ну да, это же галеры, мог бы и сразу сообразить!

Нос драккара с хрустом врубился во вражеский борт, проломив его и всмятку раздавив одного из прикованных.

– Добрый знак! – взревел наш ярл и махнул на чужую палубу. За ним – Ульфхам Треска. Этот прыгнул трижды. Сначала на борт галеры, потом на крышу «будки», украшавшей палубу галеры, а оттуда, толкнувшись, длинным прыжком – на борт кнорра. Ухватился, подтянулся, перемахнул и сразу зарубил кого-то из ворогов.

Ярл чуть замешкался, потому что приканчивал двух полуголых, черных, как эфиопы, сарацин. Секунды три потерял. Я приземлился на перекосившуюся палубу галеры, с трудом удержал равновесие… И остановился.

– Эй! Погоди, человек! Ради Господа, дай мне ключи!

Так, сказано на языке моей домашней рабыни Бетти. Англичанин? Явно не сарацин. Загар качественный, но волосенки-бороденка – светлые. Ничего так, здоровый мен. Ключи? А, вон они! На поясе зарубленного ярлом бычары. Малехо в крови перепачкались, но это – не принципиально.

– Лови! – Я бросил галернику жизненно важный предмет. – Дальше – сам!

И полез на кнорр. Там я нужнее.

Это уж точно. На каждого нашего приходилось по три араба.

Едва успел перекинуть со спины щит, как… Хряп! Грамотно пущенный дятел летит тридцать метров, втыкается по пояс и висит два часа… Арабское копье дятла, безусловно, превосходило. Я швырнул бесполезный (с такой дурой в основе!) щит в рожу копьеметальщику и одновременно сам прыгнул вперед, махнув Вдоводелом понизу. Две ноги минус одна нога…

А они тут не все – в рубашонках. На многих – отличный доспех. Я это сразу понял, когда мой Вдоводел бессильно скрежетнул по пластинкам. Я сразу затосковал по франкам с их нашитыми на кожу железками.

Ах ты гад! Еще один сарацин подобрался сзади и сунул мне кинжалом в спину. Тут уж у него вышел облом – моя бронь тоже не из картона. Не глядя, я ударил его локтем и парировал того, что нападал спереди.

Опасный, черт! Сабля так и порхает! А если вот так? Невдомек тебе, черномордый, что перед тобой – мастер спорта как раз по сабле! А если вот так?

Сарацин завизжал, повалился на палубу, скрючился… Еще бы! Мечом в пах!

Ах ты, еще один неугомонный! Едва ногу не разрубил! Чуйка сработала, но с четвертьсекундным опозданием: чернявый паренек с длинным кинжалом попортил мне штанишки и поцарапал бедро. Спокойной ночи, мальчуган! Оголовье Вдоводела приласкало кудрявую макушку… Спасибо, Скиди! Мой ученик очень вовремя поймал щитом сарацинское копье. Ухмыльнулся.

Расклад на палубе определился. Наши, как и следовало ожидать, сумели сгруппироваться в районе бака и заняли правильную оборону. Арабы наседали. Причем не только с палубы. Как раз в эту секунду парочка, взобравшаяся на мачту, призывая Аллаха (надо же, я и арабский знаю!), сиганула на головы нашим.

Тут сарацинам и кирдык пришел.

Эх, вечно я, тормоз, опаздываю к построению!

Я подхватил сабельку (как раз по левой руке!) и махнул Скиди: давай к своим пробиваться!

Паренек понял меня неправильно. Ловко вспрыгнул на борт, промчался по нему мимо толпящихся мусульман (его пытались достать, но не успели) и соскочил прямо в разошедшийся для него строй хирдманнов. Молодец! У меня так не получится.

Зато у меня получится другое. Вот эти парни явно лишние на этом свете!

Я вихрем налетел на троих арабов, обосновавшихся на куче барахла у кормы и прицельно метавших стрелы в наш строй. Меня они заметили в самый последний момент, встрепенулись… Но я уже перехватил Вдоводел в левую руку, а трофейный клинок – в правую и показал им свои навыки ближнего боя. Да, сабелька здесь – самое то. У этих сарацин шкурка прикрыта только одежкой. Плохая защита от стали! Э! А это что за тушка? Нет, тушка – это неуважительно. Не тушка – туша! Да это же рулевой нашего кнорра, Ове Толстый, протягивает ко мне спутанные веревкой руки! Ове Толстый, человек, судя по внешнему виду, произошедший не от обезьяны, как полагал Дарвин, а от бегемота. Это – на взгляд. А по факту – племянник Хёдина Моржа. И кто ж тебя сумел повязать, такого громадного, а?

Короткое движение сарацинской сабли – и Ове свободен. Это хорошо. Плохо другое: кое-кому очень хочется отправить меня на ту сторону Вечности. Целая толпа (человек десять) басурман, отделившись от общей кучи, бежала ко мне с самым недружелюбным видом. А впереди – чернобородый красавчик в шлеме с полумаской и сверкающих доспехах, которые мне очень не понравились. Потому что такая броня – верный признак очень квалифицированного, а потому особенно неприятного противника.

Поскольку удрать возможности не было, я мужественно принял бой.

Одоспешенный не обманул моих опасений. Мастер. Его сабля и кинжал – против сабли и Вдоводела. Я бы с ним охотно потягался один на один…

Да только кто мне позволит? Арабы совершенно бесчестно накинулись на меня всей толпой.

Я вывернулся, вспрыгнув на кучу барахла.

Плохая идея. Банг! Какая-то сволочь тут же пустила в меня стрелу, и я поспешно соскочил обратно. Прямо в гущу арабов. Ударил Вдоводелом, крест-накрест. Чиркнул сабелькой… Напугал. Сарацины подались в стороны. На секунду, не более. Но их тут же стало еще на парочку меньше… А я оказался лицом к лицу с доспешным чернобородым, и только теснота не позволила ему оставить меня без головы. Зацепил локтем кого-то из своих, смазал замах, а я успел выбросить вверх Вдоводел. Лязгнуло знатно. Плоскость о плоскость. Сразу видно мастера. Отличная сталь, однако, у его сабли! Зато как приятно работать с противником примерно моего веса и силы.

Тот же Стюрмир таким ударом запросто отсушил бы мне кисть. Эх, старина Стюрмир! Угораздило же тебя сломать руку! Как мне здесь одиноко…

И словно отвечая моему желанию, над палубой кнорра прокатился жуткий звериный рык. Нет, это был не Стюрмир. Свартхёвди!