Мы платим железом

Глава 39 Зеленые начинают и выигрывают

Как прекрасен этот мир. Заснеженный лес тихий-тихий. Кажется, что даже звук пухлой сугробины, сброшенной с прогнувшейся ветки, разносится на сотни шагов. Кони хрупают копытами по дороге, выдыхая густой белый пар. Утреннее солнце висит низко-низко. Горит желто-оранжевым шаром меж розовых стволов. И небо меж хвойных верхушек такого цвета, что хочется кричать от восторга.

Я скашиваю глаз на Трувора. Знаю, что он тоже умеет прочувствовать красоту.

Но не сейчас. Сейчас его взгляд обращен не наружу, а внутрь. Он размышляет об том, что произойдет через несколько часов. Когда дорога выведет нас к полям, окружающим вражеский городок. Там мы уже не сможем оставаться незамеченными, да и сами наконец увидим крепость, о который рассказывали языки.

Вчера у нас был разговор о том, стоит ли атаковать ночью.

Поразмыслив, от ночного штурма отказались. Во-первых, мои кирьялы заточены под дистанционный бой и не пригодны к рукопашке. Им нужен свет. Во-вторых, есть надежда, что удастся выманить гарнизон наружу. Возраст у Клека немалый, но нрав, говорят, всё такой же резкий. Если его грамотно спровоцировать…

Со своей позиции я видел только часть нашей колонны: человек тридцать. Остальных скрывал холм, через который переваливала дорога. Полагаю, колонна растянулась на добрый километр, если не больше.

Впереди, как водится, лучшие. Расслабленная посадка, короткие взблески солнца на шлемах и бронях. Мы на вражеской территории, пусть даже пока никого не трогаем. Да сейчас и доспехи не внапряг. Это летом уже через полчаса исподняя рубаха – хоть выжимай.

Заря в шестой паре, вместе с братом.

А Вильд хорош. Я его приодел. Всё самое лучшее. И пусть Трувор, полагающий, что воин должен всё добыть сам, фыркает, сколько хочет. Его сын теперь мой хирдман, и, по здешним понятиям, его папа теперь я, а не он. Вильд, правда, тоже упирался. Насчет брони. Не хотел огорчать родителя. Но я заявил, что германский меч, «унаследованный» от Водимирова гридня, идет только в комплекте со всем остальным. И обучать я его буду жестко, поэтому без хорошей брони ему конец. Гонять я буду своего малолетнего деверя так, что он сто раз пожалеет, что попросился ко мне в хирд.

Парень только ухмыльнулся. Ему пятнадцать. Габариты как у взрослого мужика. Ростом повыше папаши, а Трувор отнюдь не коротышка. Да и меч парень взял в руки годиков так в пять.

Однако после первой же тренировки лыбиться Вильд перестал. Парой учебных железяк я отлупил его как сидорову козу. Без брони ребра бы точно парню переломал. Хотя без брони я бы так и не лупил, понятное дело. Выбивал оружие, сшибал с ног, пинал под зад и тыкал лицом в снег. При этом еще и унижал парня словесно. Примерно как сержант из учебки поносит только прибывших новобранцев. Мне надо было довести его до уровня «всех убью». И надо отметить: парень продержался до конца. То есть до того момента, когда попытка самостоятельно встать превратилась в слабое подергивание конечностями.

Сами понимаете, как я был удивлен. И как зауважал парня. С помощью Вихорька мы отволокли его тогда в баню, разоблачили и уложили в корыто – отмокать в горячей воде.

И уже там я поведал Вильду, как тот крут. Какая у него безупречная выдержка и как я им доволен. Кстати, помимо выдержки, у братишки моей жены оказалась и очень неплохая подготовка и стиль один в один папин. Что не удивительно, ведь обучал их один и тот же пестун (мое ему уважение), да и папа тоже приложил к воспитанию обе руки.

В общем, порадовал пацана. И оставил наслаждаться болью, покоем и гордостью.

Впрочем, как я впоследствии узнал, покою он радовался недолго. Как только я ушел, Вихорёк сбегал за девками и… В общем, понятно.

Так что спустя полдюжины занятий я попросту назначил Вильда спарринг-партнером Вихорьку. Ну, или Вихорька – Вильду. Потому что, судя по всему, у моего сына появится достойный соперник за звание «лучшие мечи среди юниоров».

Вот так, наслаждаясь полнотой жизни и великолепием зимнего леса, мы и доехали до владений Клека.

А между тем приближался первый акт срежиссированного мной и Трувором спектакля, который назывался «Потыкать палкой в берлогу».

Прием, который мы применили, чтобы выманить медведя из берлоги, был древним, как само человечество. Ловля на живца. А чтобы живец был достаточно живым, мы поставили ему задачу хватать и тащить, что получится. В роли шустрого живца выступили кирьялы. Пешие.

Короткий марш-бросок на лыжах, чтобы зайти во фланг, а потом «явление неприятеля эстам». Парни выбежали из леска, метнулись заснеженными огородами к крепости, закидали стражу стрелами. Те, от неожиданности, видать, дерзкого противника испугались и бросились затворять дубовые врата. А кирьялы тут же, с радостным визгом, принялись грабить предместья.

На глазах у охреневшей эстской общественности.

Ну еще бы: чуть больше полусотни лесовиков-охотников напружили хвост аж на целого местного князя! И не какого-нибудь, а заслуженного викинга. Что это с ними? Озверина накурились, мухоморов нажрались?

А эсты определенно расслабились. Чтобы собрать отряд быстрого реагирования, им потребовалось целых четверть часа. И еще минут пять, чтобы отпереть ворота.

За это время кирьялы успели пристрелить с дюжину слишком резких смердов, набить полные мешки, снова встать на лыжи и дать деру сразу же, как только тяжелые крепостные врата снова пришли в движение. И что характерно: рванули они не обратно в ближайший лесок, а почесали через заснеженные поля напрямик к дороге.

Точно без грибочков не обошлось, подумали эсты, коих было примерно столько же, сколько и налетчиков. Заорали, засвистели и радостно устремились за безобразниками. Во весь опор.

Опор, правда, получился так себе. Но снежному полю, в которое превратилось поле сельскохозяйственное, коням было не разогнаться, так что налетчики на лыжах всадникам в скорости не уступали.

А местами даже и превосходили. Это когда путь преграждала изгородь, за которой часть лесовиков притормаживала, выжидала, когда конница подойдет поближе и тоже притормозит, выискивая проход, и закидывала преследователей стрелами. Причем грамотно, как учили, то есть не кто во что горазд, а пакетно обрабатывая одну и ту же цель. И настолько успешно обрабатывали, что в половине случаев даже лошадку не задевали, всё доставалось всаднику. Серьезно так доставалось. Хороший наконечник с пятидесяти шагов уверенно прошивает зимнюю одежку и кожаный жилет даже из слабого охотничьего лука. А ведь почти у всех парней были улучшенные модели.

Выведя из строя пару-тройку всадников, кирьялы прятали луки, подхватывали мешки и чесали дальше.