Розмари

Алестер поглаживал меня по спине и терпеливо ожидал, когда моя истерика ослабнет. Я была удивлена тому, что человек, которого трудно было назвать даже другом, просто случайный знакомый, проявил ко мне такое внимание и заботу. Внутренний голос меня не подвел, когда я впервые встретила Алестера. Он оказался очень добрым. Эта доброта плескалась в его ясных голубых глазах. Даже прикосновения Коулмана моим сознанием воспринимались иначе: без отвращения, без опасения, что вот-вот придется защищаться.

— Всё уже готово, мы можем выезжать в любое время, — тихо произнес Алестер, подав мне бумажную салфетку.

— Хорошо, — я всхлипнула и вытерла слезы. Голова трещала по швам, невыносимая боль жгла душу, но я продолжала твердить про себя, что эта боль помогает мне жить дальше. Еще не всё потеряно, раз я ее испытываю.

— Может быть, будут какие-то пожелания? — Коулман выпрямился и спрятал руки в карманах брюк.

— Нет, я просто хочу поскорее убраться из этого места, — хриплый всхлип снова вырвался из горла.

— Машина уже ждет нас. Я скажу медсестре, чтобы она принесла твои вещи.

— Спасибо, большое вам спасибо, — я попыталась в эти слова вложить все свои чувства, на которые только была способна.

— Не за что, — Алестер улыбнулся мне, но его взгляд остался серьезным.

Медсестра помогла одеться. Когда я уже была готова выходить, ко мне зашла Амис, чтобы попрощаться.

— Снова расставание? — она невесело улыбнулась и заправила прядь волос за ухо.

— Похоже на то, — я пожала плечами. — Но может быть можно что-то сделать? Раз я не вернусь в бордель, то получится и тебя вытащить?

— Не беспокойся обо мне, Розмари. Я справлюсь. Сейчас главное, чтобы с тобой всё было хорошо. Ты многое пережила и сумела не сломаться. Думаю, теперь у тебя в жизни начнется долгожданная белая полоса.

— Не знаю. Я ни в чем уже не уверена, — меня внезапно охватил приступ страха и жуткой беспомощности. — Тело работает, а вот душа… Она кажется, всё-таки поломалась.

— Солнце, — Амис заметила слезы и обняла меня.

— Спасибо за то, что позаботилась обо мне, — сквозь задушенные всхлипы, прошептала я, судорожно ловя ртом воздух.

— Ерунда. Я вернулась как раз в тот момент, когда все бегали как ошалелые и не знали, что с тобой делать. Хорошо, что Тед дал мне денег. Блэйк просто хотел тебя вышвырнуть, я откупилась и уговорила отвезти тебя в больницу.

— Урод, — зло прошептала я, крепче обняв Амис.

— Еще какой. Такого даже в ад не пустят.

— Ты уже собралась? — на пороге палаты появился Алестер, одетый в пальто и причудливый серый берет.

— Да, — я нехотя разорвала объятия с подругой.

— Можем идти.

— Давай, Мотылёк, лети на свет, а то ты уже засиделась в темноте, — Амис бегло поцеловал меня в щеку и отпустила.

Я глубоко вздохнула и прошла вслед за Коулманом. Ноги еще нетвердо ступали, но я старалась игнорировать эту слабость, которая, в конце концов, когда-нибудь пройдет. Мы вышли на улицу. Холодный ветер ударил в лицо, отрезвив и заставив измученное сознание работать. Нас уже ожидала та самая белая машина, в которой на Хэллоуин в дом Грейсонов заявился Алестер. Черный «танк» Дьявола и белый с плавными линиями автомобиль Коулмана. Вроде бы незначительная мелочь, а какой подтекст так и проступал на поверхность! Но так ли это? Или я снова просто хотела обманываться? Я бросила быстрый взгляд на Алестера, он уже открыл дверцу для меня. Нет, моя интуиция никогда еще не подводила.

Я расположилась на пассажирском сиденье, Алестер обошел машину и сел за руль. Двигатель заработал практически бесшумно, мы плавно почти неощутимо двинулись с места. Я прислонила лоб к прохладному стеклу, рассматривая рассеянным взглядом сцепленные в замок пальцы рук.

— Почему он так поступил со мной? — тихо спросила я, не сразу осознав, что произнесла этот вопрос вслух. Он был обращен к самой себе, но Алестер его услышал.

— Не знаю, — немного помолчав, ответил он. — Я никогда не мог до конца понять Лероя. Да и никто не умеет этого делать. Он сложный, непредсказуемый и что там говорить, крайне жесткий человек. Жизнь уродует людей. Но как бы там ни было, Лерой никогда и ничего не делает просто так. На всё есть свои причины, просто нам они неизвестны.

Я ничего на это не ответила. Обида и злость выжигали меня изнутри, будто кислота. И какие же у него были причины, чтобы вернуть меня в бордель?! Жажда защитить меня? Смешно! Да, у Дьявола сейчас возникли какие-то проблемы и судя по всему, очень серьёзные. Но не думаю, что он бы стал беспокоиться обо мне. Просто я ему мешала вот он и избавился от ненужного хлама. Что-то внутри говорило о том, что я неправа, но теперь было трудно доверять даже собственным мыслям. Интуиция по этому поводу молчала, просто умыла руки.

— Скажите, почему вы мне помогаете? — я посмотрела на прозрачное стекло и заметила, как мокрый снег налип на него. — Вам тоже что-то нужно от меня? Тоже хотите трахнуть? Унизить? Смешать с грязью, а потом вышвырнуть? — поток злости подступил к самому горлу и буквально взорвался во мне. Я была неправа, но смутно это понимала. Мне просто хотелось освободиться от любых эмоций.

— У меня подобного и в мыслях не было. Никогда. — Серьезным тоном заявил Алестер, глянув на меня в зеркало заднего обзора. — Лерой просил помочь тебе, а затем снова вернуть в бордель. Я разговаривал с твоей подругой, пока ты находилась без сознания. Она успела много мне всякого рассказать. Это ужаснуло и… Я просто решил помочь тебе, решил вытянуть из этой грязи. Мне жаль тебя, и я просто хочу помочь. Понимаю, что в это трудно поверить, тем более тебе, но это так.

— А что вы скажите, если он снова позвонит, чтобы узнать, где я?

— Скажу то, что он хочет услышать, а там уже будем смотреть по обстоятельствам.

Мне стало немного спокойней, приступ внезапного гнева ослаб. Я откинулась на спинку кожаного сиденья и неосознанно сжала кулон, скрытый под тканью кофты. Эта вещица стала для меня чем-то большим, чем просто побрякушкой для детей. Это была маленькая ниточка, что всё еще связывала меня с Калэбом. Сердце сжалось от тоски. Я очень сильно хотела его увидеть, но осознание, что на данный момент это невозможно причиняло невероятную боль. Черт, теперь я сама стала одной сплошной болью! Открытой незаживающей раной.

Вскоре мы приехали к небольшому особняку. Милый домик, чуть меньше, чем у Грейсонов и не с таким уж высоченным забором. Сразу стало понятно, что Алестеру нечего бояться и не за чем скрываться.

Когда мы вышли на улицу, я услышала шум прибоя, но он был таким слабым, что я уже стала опасаться за свое душевное здоровье. Посторонние звуки в голове — первый шаг к шизофрении. Я улыбнулась этой, по своей природе, странной шутке. Смех — защитный механизм, которой грозился вот-вот прекратить свою работу и тогда-то лавина эмоций уж точно снесет меня. Я остро ощущала, что успокоительное уже постепенно начало утрачивать свой эффект.

— Идем, — Алестер взял меня за руку, и это было так странно. Он не схватил меня, а взял, аккуратно и даже нежно.

Когда мы вошли в дом, к нам навстречу бросилось маленькое толстенькое существо со светлой короткой шерстью. Кряхтя, оно начала лаять и только тогда я поняла, что это была собака. Она кружилась у наших ног точно юла, не позволяя себя хорошенько рассмотреть. Я совершенно не разбиралась в породах собак, но этот малый чем-то был похож на мопса и еще кого-то, какая-то смесь, что ли.

— Лола! — Алестер подхватил собаку и поцеловал ее прямо в черный слегка приплюснутый нос. — Как же я рад тебя снова увидеть! — Лола просто млела в руках своего хозяина. Вот она! Настоящая преданность и любовь. — Ну, ступай, ступай, — Алестер отпустил собаку, и она тут же принялась рассматривать меня и обнюхивать. Изучив новый объект, Лола потерлась об мои ноги. — Как странно, — в задумчивости произнес Коулман, наблюдая за нашим знакомством.

— Что странно? — я присела на корточки и погладила собаку по голове.