Страница 7 из 30
Все женщины приняли позу с опущенными головами и подтянутыми ягодицами. Гарриет не знала, как эта поза повлияет на ее кишечник, но она видела, что Сандирама смотрит на нее с ожиданием. Она перекатилась на больные, скрипучие колени, хрюкнула и подняла жопу вверх. Кровь прилила к голове, и волны головокружения и тошноты захлестнули ее. Ее огромный живот почти коснулся коврика, и она издала протяжный, урчащий рык, который эхом разнесся по всей комнате.
Взволнованный бабуин начал трясти клетку и оскалил клыки.
- Ах, энергия бабуина начинает переплетаться с нашей собственной. Очень хорошо! - oбъявил Сандирама. - Канал обезьяны, дамы, канал обезьяны.
Толстая кишка Гарриет чувствовала себя так, словно у нее начались судороги. Ей срочно нужно было в туалет, иначе она могла устроить аварию на весь свой коврик для йоги.
- Извините, мистер Рама, - oна подняла одну руку вверх, потеряла равновесие и чуть не опрокинулась.
- Тебе нужно сосредоточить свою энергию, Гарриет, - cказал Сандирама, подойдя к ней.
Он просунул руку под ее топик и крепко надавил на ее мягкий живот.
- Мне нужно пойти в...
- Просто расслабься. Медленно вдыхай и выдыхай, - oн сильнее надавил на ее живот.
- Пожалуйста, я...
- Дыши Гарриет, дыши. Обратись к обезьяне...
- Я действительно должна идти...
- Обезьяна, Гарриет. Обезьяна. Будь едина с ней...
Сандирама заглянул за горизонт спины Гарриет.
- Так, дамы, встаньте в позу "оцелота". Ноги в воздухе, руки под ягодицами. Раздвиньте их.
Гарриет прикусила губу, когда приливная волна горячего жидкого дерьма пронеслась по ее толстой кишке и уперлась в сфинктер. Она сжала его так сильно, что могла бы расколоть кокосовый орех.
- Пожалуйста, мистер Рама, мне нужно идти...
Сандирама обхватил бедра Гарриет и прижал свою промежность к ее щекам. Узелок его члена застрял между ее складками, когда он притянул ее к себе.
- Расслабься Гарриет, ты слишком напряжена. Твоя энергия должна быть разблокирована. Этому методу меня научил, во время моего паломничества к Гангу, столетний йог, живший в пещере.
Сандирама начал массировать Гарриет, толкаясь бедрами, ударяя по ее колеблющейся заднице.
Анус Гарриет взорвался. Вулканическое извержение дерьма и газа хлынуло из щели в ее штанах для йоги. Сандирама дернуло в испуге, его живот и шелковые брюки слиплись в расплавленном фекальном мареве. Зелено-черный по цвету, жидкий стул был смесью экзотических, лекарственных трав и целого шоколадного торта. Все в классе повернулись и молча уставились на нее.
- О, нет! - закричала Гарриет, зажав свою залитую дерьмом задницу и пытаясь встать.
- Она обосралась! - кричала худая женщина без сисек и с бледным цветом лица.
- Блядь, я весь в дерьме! - прорычал Сандирама, пар поднимался от его испачканной одежды.
Гарриет шлепала по комнате, жидкие фекалии хлюпали у нее между ног. Поток вытекал из штанин ее обтягивающих брюк и брызгал на пол. Женщины сгрудились в группу, держа свои коврики для йоги как щиты. Все отплевывались от густого смога фекальной вони, пропитавшего воздух. Павиан дико прыгал и разбрасывал куски собственного дерьма по стальной клетке.
- Мне очень жаль, мистер Рама. Мне нужно было сходить в туалет...
- Просто уходи, блядь. Сейчас же!
Сандирама пробежал по коридору перед Гарриет и преградил ей путь в женский туалет.
Гарриет протиснулась к входной двери и оставила за собой след поноса на персидском ковре. О чем она думала, выбирая белые штаны для йоги? Медленная, некомфортная прогулка домой была унизительной. Машины сигналили, прохожие выкрикивали непристойности и смеялись. Она стыдливо опустила голову и зарыдала.
Гарриет никогда не сможет смириться с этим. Она будет вынуждена переехать в другой город, далеко-далеко. Как только она вернулась домой, она разделась догола во дворе и выбросила свою грязную одежду в мусорный бак. С помощью садового шланга она избавилась от засохшего дерьма, которое превратилось в консистенцию глины.
Соседские дети показывали пальцем и смеялись из убежища на дереве. Обнаженная Гарриет пробралась в дом, чтобы сходить в душ. Диарея продолжала сочиться из ее задницы до позднего вечера. К ужину желудок Гарриет пришел в норму, но впервые в жизни ей не хотелось есть. Она села в шезлонг у окна. Мимо пробежала девушка в черной спортивной одежде, ее высокий бюст покачивался вверх-вниз. Гарриет посмотрела на ее длинные мускулистые ноги и подтянутый животик, видневшийся под майкой.
Она мечтала, что именно такой она будет после того, как поступит в школу йоги, но теперь ее надежды рухнули навсегда.
Мимо шаркал старик со своей толстой, хрипящей собакой. Собака принюхалась к фонарному столбу и смогла поднять заднюю лапу на несколько дюймов, после чего сдалась и опустилась на корточки, чтобы помочиться. Гарриет чувствовала себя так же во время занятий йогой.
Может быть, "Home and Away" поднимет мне настроение? - вздохнула она. Она отвернулась от окна и ткнула пальцем в пульт дистанционного управления. Глаза Гарриет расширились от ужаса, когда она увидела на экране телевизора знакомое лицо.
- Я, Жюстин Хенли, веду прямой репортаж из школы йоги "Oм-Bвероятно", где поступило сообщение о взрыве химического оружия.
Над головой завис полицейский вертолет и ко входу в оздоровительный центр подошла команда в костюмах биологической опасности.
Белокурая репортерша продолжала говорить прямо в камеру.
- Школа йоги - это место, где вы ожидаете найти мир и гармонию, но не сегодня. Сегодня эта школа стала ареной внутреннего терроризма. Я здесь с владельцем, Сандирамом Саи Бабой.
Сандирама вошел в кадр.
- Намастэ, Жюстин.
Он переоделся в лавандовую рубашку с открытым вырезом. Черные колготки на ногах.
- Намастэ, Сандирама Саи Баба. Насколько я понимаю, ваш бизнес стал объектом отвратительного биологического акта. Можете ли вы рассказать нам, что произошло?
- Это было ужасно, Жюстин. Тошнотворно-тучный террорист ворвался в наш утренний класс, пока мы медитировали, крикнул: Жир - это прекрасно! и обосрал всех!
- Это ужасно. Я не могу найти оправдания человеку, который мог бы сделать такую отвратительную вещь.
- Она даже нагадила на моих экзотических питомцев. Запах был самый отвратительный из всех, что я когда-либо чувствовал. Мне придется закрыть школу, чтобы промышленные уборщики разобрались с беспорядком. Она испортила мой пол из каури, - Сандирама потрогал золотую цепочку на шее и посмотрел на грудь Жюстин.
- Трагедия! - Жюстин тряхнула своими белокурыми локонами. - Зачем ей понадобилось нападать на ваш бизнес?
- Это был явный террор против моего народа.
- Вашего народa? - глаза Жюстин широко раскрылись, и она прижала микрофон ближе к Сандираму.
- Подтянутые люди со здоровым процентом жира в организме.
- Кто-нибудь был ранен? - cпросила Жюстин.
- Я считаю, что все мои клиенты, которые были свидетелями этого, получили серьезные психические и духовные травмы. Ущерб, нанесенный их психике, непостижим.
- Я не террорист. Это было твое волшебное варево, ублюдок! - закричала Гарриет и швырнула тапочку в телевизор.
Она промахнулась и попала в урну с прахом ее матери на каминной полке.
- Откроетe ли вы снова свой бизнес и не боитесь ли вы новых случаев неспровоцированного насилия со стороны толстяков?
- Шива желает, Жюстин, Шива желает. Да, я напуган, но мужество существует только перед лицом трудностей. Я не стану трусить в страхе и молчать перед злобными жителями мира! - Жюстин нежно погладила руку Сандирама. - Ожидайте, что в понедельник утром все будет как обычно.
- Лживый ублюдок!
Гарриет бросила вторую тапочку в телевизор. Она отскочила от экрана и улетела в сторону.
Она не состояла ни в какой террористической организации. Она была настоящей жертвой. Это над ней издевались. Всю свою жизнь она подвергалась насмешкам из-за своего веса. HEFFER помог ей почувствовать себя хорошо и дал ей чувство принадлежности. Потом доктор заставил ее пойти в школу йоги, а Сандирама отравил ее и пытался сделать из нее акробатку.