Чужая война

Жизнь, в конце концов, как пара носков — она досталась тебе чистой лишь один раз, её очень легко потерять, испачкать или порвать. Особенно из-за странной, очень глупой случайности.

И вновь я словил себя на ощущении, что в этих мыслях о грядущем была какая-то странность. Недосказанность, которая постоянно оставалась за скобками уравнения, понятная лишь самому Рейланду. Он готовился к войне — ужасной, кровопролитной мясорубке ― словно к какому-то спортивному состязанию. Тренировки, упражнения, много, очень много теории.

Копаясь в его мыслях, у меня создалось впечатление, что либо я оказался в теле безумного изувера с наклонностями маньяка, либо что от меня ускользает нечто действительно очень важное.

Найдя первый вариант, противоречащий моей в целом миролюбивой натуре, я решил сразу перейти к проверке второго. Нужно было узнать, что именно от меня ускользает, но как это сделать? У меня в голове словно находилась огромная, неструктурированная энциклопедия, к которой забыли сделать не только оглавление, но и даже пронумеровать страницы!

С таким багажом туманных, перемешанных и местами обрывочных воспоминаний можно было потратить уйму времени только на то, чтобы узнать свой размер обуви, не то что всю биографию от рождения до сегодняшнего дня. От объема информации к тому же начинала жутко болеть голова, как при мигрени. Оставалось лишь махнуть рукой и надеяться заняться этим всем чуть позже. Возможно, память к тому времени сама немного прояснится или я просто найду способ эффективно получать те знания, которые нужны именно сейчас.

От размышлений меня отвлёк шум на улице. Если так можно сказать. Ведь снаружи находился ни много ни мало огромный военный лагерь с тысячами людей.

Судя по крикам без единого цензурного слова, командиры строили своих подчинённых. Это мне подсказало, что начал я абсолютно не с того, с чего надо.

Общий контекст событий окажется не важен, если через двадцать минут меня раскроют, свяжут и, приставив раскалённую кочергу к чувствительным частям тела, начнут задавать вопросы. А у меня с детства острая аллергия на пытки!

Ответ пришёл на удивление быстро. И опять с большим жирным «НО» примерно посередине. Рейланд Рор — отнюдь не рядовой солдат, он даже простым офицером не являлся. Судьба привела меня в тело кого-то вроде генерала, по здешнему — командующего. Как я понял из воспоминаний, это высочайший военный пост в королевстве. Причём Рейланд занимал его не впервые.

Это означало наличие некоторых удобств: кровать; хорошее меню; помощница или, вернее, адъютант, которая вот-вот должна была возвратиться; определённый авторитет и репутация.

А потом начиналось то самое «НО»: Рейнланда Рора знали, причём очень и очень многие. Это не селянин, неизвестный никому за пределами своей деревни, а публичная личность. Его репутация была строго определённой, и мне придётся ей соответствовать хотя бы в общих чертах. Иначе всё будет быстро: подозрения, раскалённая кочерга.

Кроме того командующих мало, а людей, которые хотели бы занять этот пост, много, даже слишком. За мной будут пристально наблюдать не только из своеобразной любви, но и из желания подсидеть.

Где-то в этот момент я снова начал погружаться в чужие воспоминания о былых деньках и прочих подвигах. Пришлось трясти головой, отгоняя это всё прочь. Нужно было понять, чего ждут от теперь уже меня прямо здесь и сейчас, хотя бы в ближайшие часы.

«А про какой парад он мне говорил?» — вспомнил я наш короткий разговор с Рейландом.

Померив помещение шагами в течение нескольких минут, мне удалось «вспомнить». Легче от этого не стало, скорее наоборот.

День грозился быть мягко говоря суетным. В полдень, то есть где-то через час, я должен был выступить с вдохновляющей речью перед всей армией, а затем принять парад, провести совещание с офицерами, собрать вещи и ближе к полуночи переправиться через реку, возле которой мы и стояли лагерем, тем самым дав начало боевым действиям.

Никаких проблем с парадом возникнуть не должно: знай себе стой с грозным видом и кивай периодически случайным людям. На языке военных это называлось точечным воодушевлением.

А вот речь Рейланд, как и всякий талантливый оратор, заранее не подготовил, тем самым в очередной раз доказав мне свою недальновидность в вопросе обмена телами.

Я вдруг подумал, что, теоретически, где-то там на Земле Рейланд сейчас в моём теле идёт вместо меня в офис, и ему также предстоит предстать перед начальством. Вот только в отличие от моей ситуации у него в портфеле лежит полный текст доклада, даже с пометками на полях, где и когда делать паузы!

Гневаясь на своё альтер эго, я пошёл изучать его письменный стол в тщетной надежде найти там что-то похожее. Куда там! На столе, такое ощущение, совсем недавно прошёлся ураган, а следом за ним пришла, как обычно неожиданно, инквизиция, сжигая отдельные листы. Уцелевшее же было исписано мелким корявым почерком с кучей ошибок.

«Спасибо хоть он был грамотным. Получилось бы неловко, если бы Рейланд не умел читать и писать».

Заниматься криптографией ни в этой, ни в следующей жизни в мои планы не входило, поэтому я, рассмотрев один из листков, отложил его на потом — в мусорку. Листик не иначе как был заколдованным или просто очень злым, потому что именно в этот момент у меня начались неприятности.

Снаружи послышалось какое-то оживление: крики, давка, матерщина, а затем, совсем близко, из-за дверей раздался звонкий мужской голос:

― Разрешите войти!

Примеряя чужую жизнь

— Разрешите войти!

Не успел я категорически отвергнуть данное предложение, как в помещение вошёл молодой мужчина. Он был высок, ладно скроен, темноволос и предельно коротко стрижен — типичнейший вояка. Однако его карие глаза несколько выбились из архетипа за счёт некоего огонька в них.

Память услужливо выдала мне информацию о том, что передо мной по струнке вытянулся никто иной как капитан Гоа Эльт. Достаточно талантливый командир из тех офицеров, что за своих подчинённых могут порвать пасть и не только свою.

― Разрешите доложить! — не сказал, а попросту рявкнул Эльт.

Я постарался своим видом показать, что оглушать своего командующего, лишая того барабанных перепонок, необязательно.

― Разрешаю.

― Ваши указания безукоризненно выполнены в самом наиполнейшем объёме!

Я моргнул, пытаясь вспомнить, что за указания такие и в чём их суть. Судя по бравому виду капитана, он уже победил в войне — не меньше. Однако ни Рейланду, ни тем более мне, что за распоряжения такие, известно не было.

Повисла неловкая пауза. По идее Гоа нужно было просто отпустить с миром ― пускай идёт себе заниматься тем, чем он там должен быть занят. В конце концов это ему известно лучше, чем мне.

Но по виду нельзя было сказать, что он возьмёт и уйдёт. Вид у капитана был такой, что если его сейчас не нагрузить работой, то пять минут спустя он сделает нечто, о чём я сильно пожалею. Или того хуже — спросит, что ему делать.

Поэтому мне в голову пришла идея куда лучше. Я отлично знал, что ни одно поручение никогда не выполняется в полном объёме ― косяки есть у всех и всегда. Я сделал хитрый вид, будто что-то знал:

— И даже солдаты?

Уверенность Гоа обожгла меня во всех возможных спектрах.

— Так точно, командующий! Солдаты сорок второй полубригады прошли полный курс тренировок, показатели физподготовки лучшие в армии, боевой дух на высоте.

Я понял, что это не то, на чём нужно ловить Эльта.

— Тогда, наверное, мне стоит зайти на склад и проверить…

— Припасы получены моей полубригадой в полном обьёме, снаряжение и амуниция в полном порядке. Всё аккуратно упаковано и разложено по телегам, готовность выступать — максимальная.

Салочки продолжились, причём сам Гао не особо удивился подобной въедливости. То ли у меня была такая репутация, то ли у него.

― Даже так? И если мне сейчас вздумается выйти и проверить расположение личного состава, тогда?..