Чужая война

Кое-что мне в этой истории не давало покоя:

— Имена сейчас не важны. Однако не боги ли организовали Игры? Зачем, если у них уже был этот рыцарь…

— Защитник не справился, — с усмешкой рассказал Лой. — Что может один, даже очень могущественный дух против целых армий?

— Иначе говоря: с рыцарем у богов вышло так себе, — пытаясь всё это как-то переварить и систематизировать, задумчиво заметил я.

— Наверное, можно сказать и так, — по голосу старого капитана можно было уверенно сказать только одно: со мной он согласен очень условно.

— А что дух?

— С появлением Саума и началом Игр эти чудесные края хоть и периодически, но становятся ареной противостояния, однако в основном живут в мире.

— И тем не менее этот рыцарь пришёл и бросил мне вызов, — напомнил я.

— Это отголосок давно минувших дней. Заложник данной им клятвы, преданный теми, кому он её давал, — произнеся это, Лой Ноктим замолчал, затянувшись трубкой, показывая, что его рассказ окончен.

— Хм-м-м, примечательная история, ничего не скажешь, — вздыхая, сказал я. — Значит, завтра меня ждёт сражение с ним, и избежать этого нет никакой возможности?

— Да, только вот… — в голосе моего собеседника чувствовалась неуверенность.

— Есть какая-то деталь, которая мне помешает? — ожидая худшего, поинтересовался я.

— Скорее наоборот, командующий. Дело в том, что мне ни разу не приходилось слышать, чтобы Рубиновый рыцарь победил.

— О как! — не сдержал удивления я.

— Да. В прошлый раз он тоже проиграл.

— В прошлый раз? — до меня начало доходить. — Лой, вы хотите сказать, что видите его не в первый раз?

— Это было почти пятьдесят лет назад. — Старый капитан зажмурился, словно старался увидеть те дни. — Так же, как и сегодня, он встал на пути нашей армии, когда в небе была алая комета, и бросил вызов нашему командующему — молодому королю Риверкросса, Леонару III.

Услышав это, я едва удержался от крика «Эврика!». Так вот почему старому королю дали такое прозвище! Просто ко временам, когда Рейланд с ним познакомился, кроме Лоя Ноктима практически не осталось тех, кто бы помнил первопричину.

Огромной удачей было вообще встретить того, кто бы помнил настолько далёкие дни. Это не могло вызвать у меня вполне резонный вопрос:

— Откуда вы вообще всё это знаете, Лой?

— Верите или нет, Рейланд, но я родился в этих краях и впитал их историю с молоком матери.

— Знаете, судя по рассказам, охотно верю. Что ж, спасибо вам за сведения. Родина этого не забудет!

Старый капитан пожал плечами, намекая, что он к этому индифферентен.

Распрощавшись и оставив Лоя дальше взирать на звёзды, я с огромным облегчением вернулся в лагерь. Значит поединок — фикция?

«Похоже, Леон будет сильно разочарован!»

Возле палатки меня уже ожидал, хотя правильнее было бы сказать поджидал, Кейл Ресс. Похоже, его сильно заботило произошедшее. И, судя по его взволнованному виду, ничего найти ему не удалось.

— Командующий.

— Кейл.

— К сожалению, завтра вам придётся полагаться только на свои силы, — странно, но мне показалось, что Кейлу жаль это говорить.

Либо этот человек был моим искренним сторонником до костного мозга, либо моя персона требовалась ему живой и невредимой. И во второе верилось куда больше.

— Да, я уже в курсе. Ничего страшного, поединок… скорее показуха.

К моему огромному удивлению, Кейл удивлённо выдохнул, услышав это, и с плохо скрываемым облегчением сказал:

— Хорошо, если так. В таком случае, спокойной ночи.

— И вам того же, Кейл.

С одной стороны, приятно было видеть, что хоть кто-то обо мне переживал, с другой, это был Кейл Ресс, что вызывало определённые вопросы. Много вопросов. К сожалению, вряд ли кто-то, подобно Лою, был готов мне на них ответить, а сам Ресс своё поведение объяснять явно не горел желанием.

После некоторых сомнений я всё же решил отнестись к поединку более-менее серьёзно. Изначально, опираясь на информацию от Ноктима, мне хотелось свести всё к «пришёл-победил-пошёл дальше», но затем чувство разумного взяло верх. Оно, а также желание выпендриться, привели к тому, что к рассвету на окраине лагеря появилась небольшая импровизированная арена.

Трибун не было, зато зрителей — сколько угодно. Кажется, весь лагерь, за исключением Кейла Ресса, пришёл поглазеть на поединок.

Дабы не разочаровывать такое большое число людей, а также не отставать от своего противника, я даже специально приоделся, выбрав свои наиболее роскошные доспехи и меч посолиднее.

Это привело к тому, что стоило мне выйти на арену, как раздалось множество предельно нечленораздельных, но явно восторженных криков. Среди них мне особенно запомнился один мужской голос:

— Рейланд Рор, я хочу от тебя детей!

Огорчала только погода: тучи плотно заволокли небосвод, намекая, что сегодня нам повезёт, если будет просто пасмурно, а не польёт ливень.

Рубиновый рыцарь появился как и обещал, в тот момент, когда кромка солнца показалась над горизонтом сквозь словно специально расступившиеся тучи.

Толпа поперхнулась своими криками, увидев его. Меня внешний вид рыцаря также смутил, но зато стало понятно, почему все, кому он бросал вызов — побеждали.

От прежнего блеска и могущества, что мне довелось увидеть накануне, не осталось ни следа. Ржавый доспех со вмятиной на груди, дырявый шлем, плащ, разорванный в лоскуты, погнутый меч с множеством соскобин, обломанный на конце. Перемещался рыцарь соответствующе — с трудом, скрипя доспехом, подволакивая левую ногу. Зрелище скорее жалкое, чем внушающее трепет.

Однако Рубиновый рыцарь словно не обращал никакого внимания на окружающих и своё плачевное состояние.

— Я пришёл дабы исполнить свою клятву. Готов ли ты к поединку, Рейланд Рор?

— Да…

У меня вдруг пропало всякое желание с ним сражаться. Я видел перед собой не грозного соперника, а скорее узника собственных обязательств. Какие у него против меня шансы?

Победить было моим долгом, но это ли выход? Как упокоить того, кто связан давно просроченной клятвой?

С сомнением посмотрев на притихших зрителей, которые замерли от удивления, я прикинул в уме: рыцарь здесь из-за клятвы? Давнее обязательство, лишённое всякого смысла. Вынуждающее несчастного раз за разом отправляться в бой с противниками гораздо сильнее его. Интересно, пробовал ли кто-то из тех, кто встречался с ним ранее, пощадить рыцаря? Что-то мне подсказывало, что нет.

Зная людей, можно было предположить, что они со страхом принимали вызов, ведь тогда рыцарь выглядел по-настоящему грозно, а затем, увидев его истинный облик, с лёгкостью с ним расправлялись на потеху окружающим. Хороший, а главное безопасный способ заработать себе титул или прозвище.

Если всё так, то один простой жест мог всё изменить. Достаточно отбросить оружие, признать поражение — и рыцарь будет свободен. Но если нет… Оставалось надеяться, что клинок Рора достаточно острый, чтобы сразу разрубить, а не просто сильно ударить.

Что ж, в любом случае, меньше всего мне хотелось потом корить себя за бой с подобным «инвалидом». Вздохнув и попытавшись найти уверенность, я отбросил клинок в сторону.

— Ты победил, могучий Рубиновый Рыцарь…

Толпа удивлённо и во многом негодующе зашумела. Стараясь не обращать внимания на них, а также на то, что рыцарь занёс свой меч, я продолжил:

— Твоя клятва исполнена. Ты свободен.

Рубиновый рыцарь замер. Интуиция мне подсказала, что направление у меня верное, но этого мало. Действуя по наитию, я продолжил:

— Нет нужды соблюдать данную тобой клятву. Боги давно нашли способ, как избавить эти земли от насилия и разрушения.

— Ложь! Я видел — вы сражались… Огонь, смерть…

— То, что ты видел, называется Играми. Всё это происходит с позволения богов, и их милостью вернётся вспять через некоторое время.

— Ты врешь мне, жалкий трус! Сражайся, — Рубиновый рыцарь не без труда взмахнул своим мечом.