Страница 155 из 192
Даор отшвырнул от себя Юорию, переводя дух и выставляя еще несколько куполов над собой — Роберт мог напасть, пока он был слаб. Но появившийся директор лишь бросил на Даора быстрый и цепкий взгляд и покачал головой:
— Не тратьте силы, — уважительно кивнул он. — У меня против него не было бы и шанса. Возможно, я пожалею, но я возвращаю долг за Сина. Никакой схватки сейчас не будет.
И кинулся к раненой Теа.
Даор медленно поднялся, стараясь не показывать, как вымотан прямой схваткой с напитавшимся силой демоном. Затем, не полагаясь на слова Роберта, поставил еще один щит-ловушку. Посмотрел на жмущуюся к его сапогам зареванную и окровавленную Юорию — и протянул руку, собирая всю свою кровь в один шар, не сразу, но вспыхнувший по велению его мысли.
— Он еле стоит, — услышал он голос Сфатиона. — Добейте, потом не сможете. Не будьте идиотами!
Сфатион закашлял и забулькал. Йорданка, наполнившая его горло снегом с песком, оглядела обожженных, уставших, еле живых герцогов и спокойно сказала:
— Сунетесь сейчас к Даору Кариону — умрете.
А затем обратилась к самому черному герцогу:
— Чем я могу помочь?
— Попробуй поддержать жизнь в Олеаре, — приказал ей Даор, принимая негласную присягу.
Йорданка кивнула и подошла к тому, что осталось от его слуги.
— Он почти мертв, — сказала она. — Мне срочно нужна Теа.
Умная женщина, заметил про себя Даор. Не попыталась предложить ему самому воспользоваться услугами целительницы.
Даор глубоко вдохнул, унимая все еще разрывавшую тело боль.
И освободил Алану. Напуганную, но абсолютно невредимую, без единой царапинки, даже не замерзшую, и тем более не опаленную. Девочку, заплаканное лицо которой было чистым и светлым, как и всегда.
И счастье, которое черный герцог ощутил в этот момент, не было сравнимо ни с чем, испытанным им ранее.
.
Девочка бросилась к Даору, не обращая внимания на текущие из глаз слезы. Она обхватила его за пояс и вжалась всем своим маленьким телом в него, как будто пыталась удержать от гибели. Объятие отозвалось сладкой болью, и Даор аккуратно притянул ее еще ближе, зарываясь носом в мягкие волосы. Алана мелко дрожала. Ее прикосновение согревало герцога необычным теплом, боль растворялась в этом тепле, как лед в нагретой воде. Даор не знал, было ли это отражением эр-лливи, или же просто любовью, или девочка опять пыталась исцелять, но теперь чувствовал себя не уставшим, а окрыленным.
— Все в порядке, маленькая, — шепнул он ей. — Все вышло хорошо.
— Вы же были в крови! — всхлипнула Алана, изо всех своих небольших сил продолжая вжиматься в герцога. — Я видела! Видела, как вы лежали весь в крови… У вас вся одежда изорвана… И вы холодный, а обычно такой горячий… Я так испугалась за вас!
Значит, демоническое пламя сорвало ослепляющий полог. Значит, он потерял много крови.
Все это было не важно. Важно было только то, что он ощущал через связь: Алана была счастлива, что он жив, и так боялась за него, что его потрясла сила ее чувства.
— Алана, посмотри на меня, — попросил девочку Даор.
Она, послушавшись, подняла на него заплаканные, красные глаза с трогательно слипшимися ресницами. Красные губы ее дрожали, и щеки были мокрыми от слез. Не пытаясь сопротивляться желанию, Даор поцеловал эти соленые губы, и тут же Алана потянулась вверх, отчаянно отвечая, ища контакта с ним, все еще продолжая плакать. Это было так сладко, такое счастье вспыхнуло в ней — и в нем, что Даор дал себе минуту, прежде чем отстраниться.
Она продолжала смотреть на него, только теперь и так соблазнительные губы еще и раскраснелись от поцелуя.
— Спасибо, что защитили меня, — сказала Алана дрожащим голосом. — Что спасли меня.
Даор тяжело вздохнул, еще отстраняясь:
— Любимая, я никому не позволю причинить тебе вред. И я не хочу отпускать тебя ни на миг, но мне нужно помочь Олеару.
— Вы точно в порядке? — спросила девочка, все еще не разнимая рук. — Его лечит леди Йорданка.
Даор неохотно перевел глаза: действительно, будущая коричневая герцогиня сидела у ног Олеара, накладывая на его разорванный торс слой за слоем поддерживающие заговоры. Это означало, что Теа занималась кем-то другим, скорее всего, представителем синей или серой крови, и что без его помощи Олеар умер бы. Глупая смерть для того, кто исполнял приказ и стал жертвой просчета хозяина.
— Все хорошо, маленькая, — улыбнулся он Алане, и та, наконец, тоже робко улыбнулась в ответ, а потом вдруг осела в его руках, истощившись.
Бережно подняв эту еще не умевшую справляться с собственными силами девочку, Даор улыбнулся. Это было не просто победой в битве — счастье заполняло его душу целиком, стирая все остальное.