Страница 57 из 72
— Проверка документов, — заявил один из кондукторов. Лицо у него было добродушное, небритые щеки распирало от улыбки. Губы были сальными, словно мужик ел что-то жирное.
Мы с Патрицией синхронно посмотрели на Денницу.
— Ты не говорил ни о каких документах, — тихо, одними губами проговорила девушка. Я кивнул.
— Спокойствие, только спокойствие, — улыбнулся демангел. — Положитесь на меня.
— Привет, господа, — поздоровался добродушный с нами. — И госпожа… — отдельно он кивнул Патриции. — Ваши документы.
Денница не скрываясь протянул толстую пачку зелёных банкнот.
Кондуктор резко перестал улыбаться. У меня замерло сердце.
И тут же отлегло, когда пачка перекочевала к новому владельцу.
Тот пересчитал деньги и судя по всему, остался доволен. Отслюнив несколько бумажек, мужик не глядя протянул их назад, для напарника, а потом снова улыбнулся.
— Наркотики, драгоценности, запрещенные к провозу фрукты имеете?
Мы синхронно покачали головами.
— А хотите приобрести?..
Больше нас никто не беспокоил.
Червепоезд мягко покачивался на… уж не знаю на чём, если рельсов нет. И меня потянуло в сон.
Патриция давно дрыхла, удобно вытянув ноги на соседнее сиденье, мы же с Денницей прислонились друг к другу шалашиком и тоже засопели в четыре дырки.
Ночка выдалась та ещё, так что за потерю бдительности винить нужно только себя.
Скрали нас очень профессионально. Я проснулся, уже имея плотный мешок на голове и крепко связанные руки. А также ноги — в чём я и убедился, подскочив и рухнув плашмя на пол вагона.
Это я понял по не изменившемуся мягкому покачиванию и по тому, как больно ушибся о твёрдый пластик сидений.
Судя по возне рядом, и Денница и Патриция пребывали в аналогичном состоянии.
Кто-то грубо вздёрнул меня на ноги, а потом закинул на плечо — пряжка ремня больно врезалась в живот — и куда-то понёс.
Я брыкался. За что получил такой шлепок по заднице, что ноги отнялись по самые уши.
Я пытался произнести заклинание — и обнаружил, что рот заклеен липкой лентой, и малейшее движение губ причиняет жуткую боль.
Я даже пытался превратиться — в кого угодно. В дракона, в мышь, в гусеницу… Но так как для этого мне всегда нужно было расслабиться и отвлечься, ничего не вышло.
И наконец, самое ужасное: Гермиону, судя по всему, тоже связали и склеили клюв.
Я чувствовал, как ящерка шебуршится в моём кармане, возмущенно верещит и скребёт когтями, но освободиться не может.
По этому поводу меня одолевали сразу два страха: это каким крутым надо быть, чтобы связать бдительное и довольно юркое создание, от которого сбежали даже экои?..
И второе: что будет, когда её наконец развяжут?
Когда и где это случится, я не знал. Но простая логика подсказывала: связывают обычно для того, чтобы куда-то доставить. А значит, не хотят убивать.
Потому что убить ВСЕГДА проще и практичнее, чем куда-то тащить.
И вот что интересно: происходит всё среди бела дня. Какие-то люди входят в поезд, оглушают и связывают других людей, надевают им на головы мешки и преспокойно тащат.
Вывод: делают это те, кто ИМЕЕТ ПРАВО так поступать. Де юре, или де факто — неважно.
Главное, что им слова худого никто не скажет.
Из этого заключения следует, что люди эти — колдуны.
Судя по всему, что я знаю о Лимбе, именно они имеют здесь самое большое право.
И ещё: несколько дней назад мадам Иштар задала мне вопрос: есть ли на свете какие-то могущественные колдуны, которые желают мне зла.
Ответ: да. Мои родственники с Лимба.
И куда я угодил буквально на следующий день?..