Одноклассница

Часть 2

Июнь в наших местах, несмотря на метеоусловия и температурные значения, обещает больше, чем может дать. Он всегда позитивен и энергичен, как заправский бизнес тренер, главная задача которого встряхнуть вас, как старый ковер. Иногда июньские посулы и вправду становятся началом теплого лета, но зачастую все оборачивается полным разочарованием. Все мы на поверку оказываемся метеозависимыми. А иногда и сезонозависимыми, как я. Я не люблю осень. Даже побаиваюсь ее. Все самое дурное в моей жизни, как не банально, происходило именно в это время. И с годами выработался условный рефлекс. Может это все потому, что я так сильно люблю лето. Может, осень – это мое похмелье после упоения летом.

Ехать до города моей Лены мне хотелось именно поездом. Ведь расстояние до нее составляет каких-то 12 часов. Может кому-то и этого много, но мне в самый раз, чтобы не устать и не слишком закиснуть в дороге. Да и поезда сейчас определенно стали комфортнее.

Вообще из всех видов транспорта именно поезда могут стать объектом культа. В них есть то, что одухотворяется жизнью. Хотя дело может оказаться только в нашем национальном самоощущении. Но я слышал про одного каталонца, видимо большого фаната наших железных дорог, который каждый раз перед новым годом совершает поездку по Транссибу. Видимо это такой действенный способ для жителя относительно небольшого государства расширить свое сознание.

Ночной вагон бы полупустой. Со мной в купе была только пожилая интеллигентного вида женщина со старым мопсом. Всю дорогу она грустно смотрела на своего псёнка. Было похоже, что это и не мопс вовсе, а ее почивший муж, которого судьба вселенской сансары втиснула в маленькое тельце четырехногого. Мы так и проехали всю дорогу молча. Каждый молчал о своем, хотя может быть и в унисон, раз никому это молчание так и не захотелось прервать. Были только мы вдвоем и мерный стук колес, который задавал ритм нашим мыслям. Говорят, что если и есть души у людей, то они никогда не стареют. Они вечно юны и свежи, как тогда, когда нам было по двадцать. У моей соседки, наверно, тоже такая душа, юная и беззаботная.

Город появился на горизонте под утро. Спалось мне очень приятно, как спится ребенку. Кажется, что в поезде лучше всего можно вернуться в беззаботное время. Дом и то, что с ним связано, остались позади. А впереди ждет что-то прекрасное и многообещающее.

Я смотрел в окно и видел места мне совсем незнакомые, в которых наверняка все может быть по-другому, удивительнее и интереснее. На мгновенье я даже вдруг снова перенёсся на много лет назад. Туда, где я смотрел в старое окно старого поезда такими же глазами, и с замиранием сердца предчувствовал невероятную жизнь.

Хотя приехали мы достаточно рано и у меня было полно времени, в отель не хотелось ехать. Одинокий номер совсем не радовал меня. И я поехал сразу в центр, к кофейне DejaМu, не спешно смакуя в общественном транспорте своё путешествие.

Центральная часть города на удивление порадовала меня. В ней было то приятное ощущение одухотворенной истории, которое вкупе с новизной, так приятно щекочет душу любого путешественника. Город шумел, громкоговоритель озвучивал остановки и троллейбус медленно полз по направлению к моей мечте.

Заиграла музыка. Это была главная мелодия из фильма «Ла-ла Лэнд», который обожала моя бывшая. И меня резануло по сердцу. Вот как удивительно могут ранить вещи, особенно, если это телефон, который может говорить на языке прошлого болезненными нотами расставания.

Я захотел увидеть хозяйку телефона. Какая она? Может она похожа на мою бывшую, не зря ведь ей тоже нравится эта мелодия. Но мой ищущий взгляд тут же остановился – пусть прошлое останется с ними. И с моей бывшей и с той, которая кольнула меня в спину звуком музыки.

Кафе внутри оказалось не таким, как мне представлялось по фото. От того, что внутри было битком, казалось, что это тесная комнатушка, а не популярное кафе. Пахло очень сильно ароматизированными табаком. Но столик из сториз Лены был. Тот самый. Я был голоден, поэтому с нетерпением расправился с местным завтраком. Надежды на то, что я сразу, как в кино, встречу здесь свою первую любовь, я не питал. Фантазии фантазиями, а такие чудеса на свете бывают разве что с самыми отъявленными везунчиками.

Погода за окном становилась радостнее. Тепло, разливающееся снаружи, ощущалось и здесь. Оно входило внутрь с посетителями, оставляя на лицах следы начала лета.

Утолённый голод, новое место и июньское тепло помогли мне скоротать время. День этот пролетел незаметно. Но результата, как и ожидалось, он не дал. Все впереди, думалось мне. Значит, все еще будет.

Пролетели еще несколько дней. От города я уже начинал уставать. И прежний рациональный взгляд на мою авантюрную затею стал довлеть в моих мыслях. И, как это обычно бывает, отрицательный результат начинает живо оттенять безрассудство совершенных шагов. В итоге я вообще перестал ждать. Я лишь приходил в опостылевшее мне заведение и, окинув его ленивым взглядом, уходил, бессмысленно шататься в тесных улочках старой части города.

В один из таких дней я подошел к витрине кафе. Внутри было на удивление пусто. Рядом играла музыка, из старого фильма. Я точно ее знал. Моя попытка вспомнить название этого произведения заставила отвлечься от грустных мыслей. Может, такова суть наших отношений с моей прекрасной Леной. Я – тайный обожатель, а она бесплотный образ, недоступная Беатриче. И образ ее, приманив тщетной надеждой, снова растворяется как мираж для усталого путника. Оазис любви не утолит твоей жажды, человек.

– Дерьмовое кафе, – услышал я близкий голос.

– Что? – ответил я.

– Я говорю – кафе не очень. Кормят ужасно. Не стоит даже пробовать.

– Понято, – ответил я, обомлев от до удушающей щемящий красоты девушки, чей голос, вырвал меня из небытия.

Это была Лена Скороходкина.

Часть 3

Третий день ожидания моей незабвенной одноклассницы запомнился примечательным событием. Я уже был в кафе, за столиком у витрины. Официант несколько раз подходил ко мне, но мне совсем ничего не хотелось, поэтому я, как мог, тянул время, упорно вперив невидящий взгляд в пёстрые страницы меню.

За соседним столом сидела пожилая пара. Мужчина на фоне женщины выглядел явно выигрышнее. Видно, что его стремление молодится давало заметный результат. А женщина же напротив, хотя и была привлекательной, все же уступала своему спутнику. Но и морщины были ей к лицу. В шуме кафе я все же различил их голоса. И по обрывкам фраз понял, что они муж и жена на стадии развода. Из сказанного было понятно, что мужчина явно больше заинтересован в разводе. А женщина, видимо, с годами привыкнув во всем соглашаться с мужем, и в этом деле пошла своему близкому человеку навстречу. Они, возможно, так и шли бы рука об руку, может и не совсем в лад, но все же шли, а теперь их пути на закате жизни пошли в разные стороны. Трудно сказать, в такой ситуации, есть ли виноватые и жертвы или нет, но должно быть в нас что-то большее, чем личная сиюминутная выгода. Кто знает, что будет там, в загробном мире. Может, эта жизнь только и дана для того, чтобы сплестись с кем-то в одно целое, чтобы после смерти стать единой силой. Может, в этом и есть цель любой человеческой жизни. А может, не только человеческой. А мы, идя на поводу страстей и соблазнов, теряем последнюю нить с вечным. Кто знает?

– А мне нравилось, -сказал я. – По крайней мере до определенного момента.

– Вот именно. И мне.

Глядя на Елену, я понял, что ни за что не смог бы представить, какой она будет, как будет говорить спустя все эти годы. Но, слушая сейчас ее голос, чувствуя ее присутствие, я понял, что именно такой она и должна была быть. Не другой – нет. Потому что тогда это была бы не моя Елена.

После последних ее слов, видно было, что она собирается уйти. Но что-то держит ее или кто-то. Я понял это, а также то, что это мой единственный шанс данный свыше.

– Вот и не знаю, что теперь делать в этом городе? У меня еще целых два дня и ночь в запасе.