Страница 7 из 8
– Я помню…
– Почему ты не пользуешься постоянным мониторингом глюкозы? – с упреком в голосе спросила она, не сводя с меня своего напряженного взгляда.
– Мама, я только сегодня его забыла. Спешила. В сумке есть мануальный прототип…
– Не забывай, пожалуйста, что для тебя жизненно важно не только правильное питание, но и всегда иметь под рукой ампулы со шприцем! Я буду переживать каждый день за твоё состояние.
– Мам, люди с этим живут! Успокойся, сейчас главное другое: увести ищеек в ином направлении. Направить их на ложный след.
Тяжело вздохнув, мама закрыла на секунду-другую глаза. А когда снова открыла, я прочла в них железную решимость.
– Моника, главное – придерживаться составленного плана, – в который раз повторила она. – Контрольный звонок через месяц. Если возникнет ситуация, в которой ты не будешь знать, как себя вести, звони Миклашу. Номер его я тебе забила в телефон ещё перед тем, как мы приехали в Монако.
– Хорошо, мама, все будет отлично, – отозвалась я, сама не веря в то, что произношу.
– Прощай, моя любимая девочка!
– Прощай, мама, и поцелуй младшенькую вместо меня!
– Обязательно. Я успела зачистить все концы. Теперь ты сирота Моника Руссо. Совершеннолетняя девушка, которой посчастливилось выиграть учебное пособие в элитном колледже Монако.
Вот она, безжалостная реальность. Не успели мы обосноваться в городе, как я уже осиротела. Еще не осознав это полностью, почувствовала себя одинокой, покинутой всеми. Казалось бы, мы ведь не раз обсуждали, обговаривали такой вариант, и всё же действительность оказалась более жестокой. Одно дело обсуждать, а другое – испробовать на практике.
Покинув машину мамы, я брела вдоль тротуара. Не было смысла спешить домой, ведь теперь меня там никто не ждал. Смешно, но первое, что пришло в голову – напиться. Да, напиться и забыться. Ведь ошибки молодости никто не отменял!
Я не раз задавалась вопросом, если бы могла распрощаться с моей силой иллюзиониста, как бы поступила? Отец считал, что это настоящий дар, и если кто-то смог бы отобрать его силы, для него это было сравнимо с тем, как будто лишиться воздуха. Ибо для него сила – это его дыхание.
Для меня же все было ровным счетом наоборот. Этот дар казался удавкой, безжалостно затягивающейся на хрупкой шее. Ещё в мои планы совсем не входил диабет первого типа. В большинстве случаев такое заболевание выявляется в раннем возрасте. В моем же случае все произошло иначе: о болезни я узнала лишь два года назад.
Заболевание развивается, когда иммунная система атакует клетки поджелудочной железы, вырабатывающие инсулин: гормон, который помогает преобразовывать глюкозу в энергию, необходимую клеткам организма. Поэтому людям с сахарным диабетом первого типа жизненно необходимы ежедневные инъекции инсулина.
Ничего было не поделать с тем, что просто нам неподвластно. Иной раз, владея такой силой, как иллюзия, я могла себя чувствовать, как Бог, творя то, чего душа пожелает. И в то же время перед такой вот реальностью оставалась совершенно беспомощна.
Блуждая по незнакомым улочкам, забрела в первый попавшийся магазинчик и, скрипя зубами, схватила бутылку виски, отлично понимая, что мне грозит. Чрезмерное опьянение может сыграть злую шутку.
Продавец подозрительно посмотрел на меня и, не переставая хмуриться, спросил:
– Молодая леди, вам возраст позволяет покупать такие серьезные напитки?
– То есть вы мне советуете взять вино, ведь оно полегче…
– Я советую вас предоставить документ, который подтвердит ваше совершеннолетие! Потом мне совершенно все равно, что вы возьмёте, – терпеливо объяснил мне мужчина.
Хмыкнув вслух, я не смогла удержаться от того, чтобы его немного проучить. Выудив свой документ, незаметно наложила иллюзию, сменив год рождения с одного на другой.
– Восемьдесят второго года? – в недоумении поднял мужчина на меня свой взгляд.
– Простите, не поняла? Вы мне рекомендуете вино восемьдесят второго года? – отвлекая его, я незаметно сняла иллюзию.
Продавец нахмурился еще больше и, поменявшись в лице, выдал:
– Документы фальшивые, вы хоть понимаете, какое это нарушение?!
– Неужели? – попыталась я заглянуть в пластиковую карточку, которая продолжала находиться в его цепких пальцах.
– Мадмуазель!.. – вскипел он и вновь опустил свой взгляд на документы. Остальные несказанные слова застряли в его горле, так и не успев вырваться наружу. С немалым недоумением он начал вертеть карту в руках, явно пытаясь найти дату из четырёх цифр, которая явно не заканчивалась на 03.
Понимая, что облажался, мужчина пробил напиток и недовольно спросил:
– Наличкой или картой?
Стало ли мне легче? Да нисколечко! Скорее всего, наоборот, совесть, хоть и с явным опозданием, но пристыдила меня за такую маленькую шалость. Я открыла кошелек, подсчитывая наличку, и обнаружила, что денег мне не хватит.
– Картой, – протянула свою кредитку, пряча взгляд.
Мужчина недовольно взял карточку, проводя по терминалу, и, приободрившись, заявил:
– Карта не проходит!
– Попробуйте ещё раз! – недовольно фыркнула я.
– Пробую, но все безрезультатно! Ваша кредитка, судя по всему, заблокирована! – довольным голосом сообщил мне продавец.
Черт! Мама же предупредила на этот счёт. Идиотская ситуация. Как говорится, палка о двух концах! Месть пришла незамедлительно, и продавцу дар не понадобился, чтобы мне утереть нос.
– Значит, не судьба сегодня напиться, – нервно усмехнулась я и вернула бутылку назад.
Негромкое покашливание за моей спиной и голос Севера прозвучали очень неожиданно:
– Я оплачу!
– С чего вдруг? Мне твои подачки не нужны! – развернулась я, посмотрев ему прямо в глаза.
Север сделал шаг вперёд, совершенно не опасаясь и не смущаясь моей агрессии. Скорее, наоборот, он словно знал, что по-другому и не будет. Парень приблизился еще на шаг, подходя вплотную, и произнес:
– Может, я хочу таким образам наладить между нами отношения? Прими это, как извинения…
Его рука поднялась, и он машинально заправил у меня непослушную прядь волос за ухо. Растерявшись окончательно, я отшатнулась, натыкаясь на магазинный прилавок.
– Может, хватит бегать, поговорим уже…
– О чем?!
Обошла его со стороны и направилась к выходу. Черт, даже напиться – и то не удалось.
– Хочешь поговорить о том, как ты с немыслимой надменностью отказывался работать со мной? Или о том, что повёл себя, как индюк? Или, может, ты и есть индюк?
– Ну, почему же, мы можем поговорить о твоих ножах, например! – тихо сказал Север, не отставая ни на шаг.
Я обернулась на его заявление и кинула взгляд, такой же острый, как мои мнимые клинки.
– Может, ты пойдёшь…
– Куда? – перебил он меня, оказываясь рядом.
– Да хоть куда! – я так резко остановилась, что не заметила скользкой лужицы и угодила прямо в неё.
Пытаясь удержать равновесие, чтобы не упасть, замахала руками и в итоге вцепилась в руку Севера.
Тот не растерялся и подхватил меня, зажимая в своих стальных объятиях.
– Моника, давай дружить? – тихо прошептал он прямо в губы.
Голова пошла кругом, перед глазами все поплыло. Неожиданно для себя я вспомнила, что сегодня ещё толком ничего и не ела. С моей болезнью это совсем недопустимо, питание должно быть частым, но умеренным.
– Эй, малая, ты чего? – донеслось до меня словно сквозь толщу воды.
– Ничего, все в порядке, – попыталась я отстраниться и выбраться из его рук.
– Уверена? – с сомнением спросил он, продолжая удерживать меня.
– Мне необходимо…
– Что? – вновь встряхнул он меня.
– В туалет, пожалуйста…
Не задавая больше вопросов, он подхватил меня под руку и, оглядываясь по сторонам, направился в первый попавшийся бар.
Едва перебирая ногами, я попыталась вспомнить, когда делала последнюю инъекцию, и поняла, что опять облажалась.
– Ну ты как, в порядке? – открыл он тяжёлую дверь, впуская меня вперёд.