Страница 5 из 17
Из воспоминаний ветерана Второй мировой войны Фридриха Мультке. 1960 год.
«На Восточном фронте мне довелось повоевать немного. Буквально несколько дней. В армию был призван в 1939 году. Служил в роте охраны, участвовал во Французской компании. А в 41-ом нашу часть оправили на Восточный фронт. Там я и получил тяжёлое ранение в ногу и в руку. Особенно плохим было ранение в колено. Пока попал в госпиталь, началось заражение. Ногу мне отрезали. Так что я прямиком направился в тыл, после госпиталя, конечно. Я хорошо помню того русского, который прострелил мне колено. Особенно запомнил его глаза. Он хоть и молодой был, но видно, что убивать ему не в первой. Этот русский тогда сказал, что придёт к нам в Берлин. Через четыре года так и получилось. Сегодня я даже благодарен этому русскому. Он мог убить меня, но оставил в живых, как обещал. Сказал, что я ещё не успел натворить бед на его земле. В Гестапо меня допрашивали, уже в госпитале, но я им не стал говорить про русского. Тем более тот отряд русских взорвал остатки боезапаса. Мне повезло. Повезло моей жене Марте. Муж хоть и калека, но вернулся живой. Многим и такой удачи не было. У меня был две дочери, потом родились два сына. Я же деревенский, своё хозяйство. Работников во время войны брал конечно. Но никогда не брал русских, взгляд того русского запомнил на всю жизнь. Никакой злобы или жестокости во взгляде, скорее равнодушие. Смотрит, как на таракана и думает, наступить ногой или нет. Были пленные из Европы, вот они и работали на нашей ферме…».
Конец июня 1941 год. Западная Белоруссия.
Немца я оттащил к ограждению, подальше от ящиков со снарядами. Останется живой, значит его удача. Сам я переоделся в мундир лейтенанта, он мне оказался в пору. Побрился, нашлось чем. Бритва у немца хорошая «Золинген», ребята тоже умылись и побрились, привели себя в порядок. Возле шлагбаума организовано пулемётное гнездо, из мешков с землёй. Вот туда я и посадил старшину, переодетого в мундир рядового из самых крупных немцев. Наш старшина широкоплечий. Остальные тоже переоделись. Велел всем рот не раскрывать раньше времени. К восьми утра приехал грузовик и мотоцикл с коляской. До этого мы успели вкрутить взрыватели в снаряды. Нашли взрывчатку, три ящика и бикфордов шнур. Приготовились к уничтожению склада. Прибывших немцев я встретил сразу у шлагбаума и запросил документы на проверку. А потом дал команду и немцев перестреляли. В мотоцикле были два «фрица»22, вооружены автоматами, да пулемёт на коляске. Транспорт получили пора и честь знать. Неплохо разжились консервами, мясные и рыбные, галеты. Свернули и забрали три палатки, пригодятся. Хороший боезапас набрали, ну и разные нужные мелочи. Оказалось, что Дроздов умеет управлять автомобилем, так что сам я сел на мотоцикл. Подожгли шнур к взрывчатке и отправились до дому, до хаты. Бабахнуло знатно, но мы были уже вне зоны поражения. Прибыли к временному лагерь почти в обед. Там народ забеспокоился, да и взрыв они слышали. Но обошлось слава богу. Для себя я решил, что создаю диверсионный отряд и воюю в тылу. А то знаете, как бывает. Выйдешь к Красной Армии, а тебя в фильтрационный23 лагерь, а там «кровавая гэбня»24 замордуют вопросами. Оно мне надо? Нет уж, сомнительных удовольствий не хочется. Ко всему прочему засунут в стрелковый полк и на передовую. А там снова либо окружение, либо похоронка родным. Ведь были же какие-то родные у тела, которое мне досталось? Наверняка были и есть. К тому же, ну какой я пехотинец? Меня диверсантом учили воевать. Это я знаю и умею. Наверняка получше местного ОСНАЗа25. Так что остаться в тылу врага будет самым верным решением. Заработаем авторитет устраивая «козью морду»26 фашистам, потом авторитет будет работать на нас. А сейчас мы просто окруженцы, к которым доверия нет и быть не может. В этом вопросе я «гэбистов»27 понимаю. По этой причине решил поговорить с народом. Собрались, вместе со мной получается шестнадцать человек. Народ разный. Шестеро из стрелкового полка, военный фельдшер и санитар, два разведчика, трое из артиллерийского дивизиона, два пограничника, ну и я сам тоже пограничник. Минут пять я осматривал людей. Уныния не вижу. Растерянность есть. Ну оно и понятно, неизвестность не прибавляет настроения. Тем более на первых парах войны громят Красную Армию в хвост и в гриву. Хоть и поётся в песне «…от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней…». Сильней кого? Тараканов за печкой? На меня люди смотрят, как на командира, а это уже хорошо.
Присев на поваленное дерево ещё раз окидываю взглядом всех сидящих полукругом напротив меня. Пограничники сидят рядом. Старшина Быков Фома Миронович, сверхсрочник, служит восемь лет на границе, ему тридцать шесть лет, а выглядит, как зрелый мужик. От природы в нём и стать и сила, хотя ростом чуть ниже меня, зато плечи широки, враз не обхватишь. На таких русская земля держится испокон веков. Рядовой Фёдор Андреевич Титов, служит второй год. Попал на границу в девятнадцать, сейчас ему двадцать один год. Рост примерно 180 сантиметров, светловолосый с голубыми глазами. Но видно, что тело крепкое и спортивное. А на границе другие и не служат. Рядом с ним расположились пехотинцы из стрелкового полка. Сержант Андрей Иванович Дронов, служит с 39-го года, успел на Финской войне побывать, брюнет с проседью на висках, среди своих пехотинцев пользуется авторитетом, двадцать четыре года. Далее сидят рядовые Тимофей Олегович Лыков, Александр Иванович Шишкин, Семён Фомич Рыбин, Пётр Кириллович Курочкин. Все молодые, не старше двадцати лет, рослые и крепкие. Ефрейтор Анисим Аверьянович Волков, двадцать три года, из потомственных охотников с Северного Урала. Ростом небольшой, не выше 165 сантиметров, темноволосый, чуть раскосые глаза. Рядом с ним сидит военфельдшер Дарья Петровна Бубнова, двадцать один год, стрижка короткая, но волосы аккуратно расчёсаны, на голове пилотка. Брюнетка с карими глазами, я бы сказал цвет глаз черничный. Меня на голову ниже, рост ниже 170 сантиметров. Худенькой её не назовёшь, но фигуристая и это факт. Как говорится «бог не обидел красотой». И лицом привлекательная. Рядом с ней рядовой Игнат Иванович Грунин, двадцать два года, санитар, хотя служил почему-то в хозвзводе. Что очень хорошо, умеет водить автомобиль, в этом времени достаточно редкое умение. Далее сидят ребята из артдивизиона. Рядовые Антон Павлович Аверин, двадцать лет, и Олег Тимофеевич Чагин, ровесник Аверину. Парни крепкие, рост не ниже 180 сантиметров, в плечах широкие. Ефрейтор Тимофей Фёдорович Силаев, здоровяк под два метра, в плечах косая сажень, кулаки, как два моих, пулемётчик. С краю примостились разведчики из полковой разведки. Ефрейтор Олег Игоревич Бобыкин, двадцать два года. Рядовой Игнат Романович Дроздов, двадцать лет. Оба с опытом на Финской войне. Ребята крепкие и мной в деле уже проверенные. Я смотрел на этих по сути пацанов и думал, что именно такие и приняли на себя первый удар фашистов. Именно из таких доживут до конца войны только малые три процента.
– Поговорить со всеми вами хочу. Крепко и обстоятельно. Приказа отступать я не получал, но и оставаться на одном месте глупо, убьют достаточно быстро. А воевать надо. В связи с этим мной, как старшим командиром из имеющихся на заставе, принято решение о создании отряда специального назначения. Цели и задачи отряда – это охрана территории Советского Союза от немецко-фашистских захватчиков, проведение спецопераций на территориях, оккупированных противником в условиях военных действий. Разведывательные действия в глубоком тылу противника, агентурная работа, диверсии на стратегических объектах врага, уничтожение коммуникаций противника, захват высокопоставленных офицеров и уничтожение живой силы противника. По возможности охрана мирного населения СССР от карательных операций врага. Борьба с пособниками и предателями нашей Советской Родины. Захват и уничтожение вражеской техники, вооружения и штабов командования противника. Если будет возможность, то захват судов противника. Если, конечно, доведётся выйти в своих рейдах к морю. В этих действиях согласно присяге не пожалеем сил и даже самой жизни. Будем наводить страх на своего врага, уничтожать его, пока не загоним вражью силу обратно в их логово, – я прервался и вновь посмотрел на присутствующих.