Ведьмы

Я не мог скрывать своих душевных мук и ходил, словно в воду опущенный. Постоянные клиенты кафе сразу замечали мою грусть и пытались расспросить, что со мной случилось, чтобы потом посплетничать об этом друг с другом. Но я излил душу лишь тете Нинель, моему единственному в мире родному человеку.

– Влюбился? Ну это еще терпимо! Я уж думала, заболел и собиралась готовить тебе отвар из корня девясила, – сказала старушка и улыбнулась.

Я вспомнил про родинку, она по-прежнему противно ныла по утрам. Надо бы и вправду показаться врачу. Тетя о родинке ничего не знала, ни к чему ей лишние волнения.

– Не печалься, Вадим, хочешь я разложу карты на твою возлюбленную? – весело предложила тетя Нинель.

Я привычно помотал головой, никогда я не верил в то, что какие-то бумажки могут дать человеку подсказку. Наша жизнь зависит только от нас самих. Как могут какие-то карты рассказать о будущем?

Но тетя уже схватила меня за руку и ловко подсняла ею колоду. Разложив на столе несколько карт, она вдруг задумалась, помрачнела, достала из колоды еще три карты, а потом быстро собрала все карты со стола.

– Ну и что сказали про Паулину твои карты? – спросил я с усмешкой.

Тетя подняла на меня потемневшие глаза и ответила:

– Не ту невесту ты себе выбрал, Вадим… Но ничего не поделать, время пришло.

Я ничего не понял из ее слов, встал, грустно вздохнул и обнял тетю за худенькие плечи.

– Нет никакой невесты. Мы с ней всего два раза виделись. Исчезла она, будто и не было ее здесь никогда…

– Вот увидишь, вернется. Такие всегда возвращаются, – мрачно ответила тетя.

***

Еще неделю спустя в кафе перед самым закрытием пришел мой друг Антон. Если Антону не с кем было пойти в клуб, он всегда приходил ко мне. Вот и сегодня он распахнул дверь кафе со словами:

– Дружище, не пора ли развеяться и размять ноги в приступе безудержного танца?

– Не хочу, – угрюмо ответил я, – извини, но не сегодня, дружище.

Взяв рюкзак, я направился к выходу, подталкивая перед собой Антона, что делать было довольно непросто, ведь Антон весил в два раза больше, чем я.

– Это ты зря! В клубе сегодня куча девчонок! А одна – просто отпад. Вся в черном и танцует так, как будто выпускница школы танцев…

Я насторожился, сердце в груди забилось быстрее. Заперев входную дверь, я обернулся к Антону:

– Вся в черном? Не здешняя что ли?

Антон восторженно кивнул.

– Ну, пошли посмотрим, что за танцовщица, – ответил я и быстрым шагом направился в сторону единственного в нашем городе ночного клуба.

Когда уши привыкли к громкой музыке, а глаза – к темноте, освещаемой с разных сторон цветными проекторами, я увидел ее – Паулину. В этот раз на ней были узкие черные джинсы и водолазка. Она, действительно, танцевала очень красиво – так, как будто всю жизнь занималась танцами. Хотя… Может быть, так оно и есть, я же почти ничего о ней не знаю.

Я смотрел на девушку как завороженный. Ее плавные, грациозные движения сводили меня с ума, заставляли замирать дыхание, сжимали тело в пульсирующих конвульсиях. Она будила во мне неистовую страсть. Я чувствовал, что еще чуть-чуть, и я не выдержу и заключу ее в жаркие объятия.

Увидев меня, Паулина улыбнулась, закружилась передо мной, взмахивая волосами и покачивая округлыми бедрами. Точно змея, она извивалась, дразнила меня, манила своей красотой. А аромат ее духов – острый, дурманяще-пряный, обволакивал меня, околдовывал.

Я забыл обо всем на свете – об Антоне, обо всех окружающих. Для меня сейчас во всем мире существовала лишь она – Паулина, такая загадочная, такая желанная. Я спустился на танцпол, она подошла ко мне и обвила руками мою шею, прильнула алыми губами к моим губам. Я почувствовал, что еще немного, и я взорвусь от переполняющих меня чувств. Я был опьянен ее близостью и едва держался на ногах, хотя не пил ни капли спиртного. Любовь порой бывает крепче алкоголя.

Паулина взяла меня за руку и повела за собой. Я послушно последовал за ней. Мы вышли из клуба и поймали такси. Позже, в моей квартире, мы слились вдвоем в пламенном танце страсти.

Лишь один странный момент чуть все не испортил. То ли свет уличного фонаря так упал, то ли в любовном бреду зрение мое помутилось, но мне показалось, что руки Паулины, ласкающие мое тело, покрыты струпьями и бородавками. Как будто рядом со мной вовсе не молодая девушка, а дряхлая старуха. Вскрикнув и оттолкнув от себя девушку, я увидел удивление в ее глазах. Она осторожно поднесла ладонь к моему лицу и спросила, что случилось. Я взял ее руку, посмотрел внимательно на молочно-белую бархатистую кожу и поцеловал тонкие, нежные пальцы.

– Извини, привиделось. Наверное, перенервничал… Иди скорее сюда!

После нашей близости я был вымотан так, как будто целый день разгружал вагоны, и все же мне хотелось поговорить с Паулиной, хотелось рассказать ей о своих чувствах. Но она приложила палец к моим губам.

– Шшшш… Потом. Все потом, – от мягкого, волнующего шелеста ее губ мои глаза закрылись, и я провалился в глубокий сон.

***

Утро всегда поражало меня своей жестокой реальностью. Стоит только поверить во что-то вечером, как утром это оказывается нереальным, несбыточным. У утра есть особенная "магия" – разбивать вечерние иллюзии.

Когда я проснулся, то сразу понял, что у любовной сказки не будет продолжения. Моя постель была пуста, от Паулины не осталось ничего, что могло заставить меня поверить в то, что она, действительно, была здесь, в моих объятиях. А через два часа я должен был быть на работе – странно, но даже на работу мне идти не хотелось.

По пути в кафе я, как обычно, поприветствовал всех встретившихся мне старушек и удивился тому, что тети Нинель сегодня среди них не было.

"Уж не заболела ли?" – подумал я с тревогой, открывая двери кафе.

Но вскоре я погрузился в работу, в выходные в кафе всегда бывало много народу и дел было невпроворот. Про тетю Нинель я благополучно забыл, зато мысли о Паулине не покидали меня ни на секунду. Каждый раз, когда на входной двери звонил колокольчик, я думал, что это она, но каждый раз ошибался.

"Неужели, она снова исчезнет? И это после всего, что между нами было?" – думал я, и эти мысли не давали мне покоя.

И она снова исчезла. Я места себе не находил, так мне хотелось увидеть ее, почувствовать ее запах, обнять крепко-крепко и не отпускать. Мне хотелось, чтобы Паулина была со мной. Я даже снова начал курить, хотя бросил эту пагубную привычку несколько месяцев назад. Мне было тяжело – морально и физически. Как будто кто-то перекрыл мне доступ к воздуху, и мне нечем было больше дышать.

Паулина объявилась спустя неделю. Я снимал кассу, и на двери кафе уже висела табличка "закрыто", когда дверной колокольчик внезапно звякнул.

– Мы закрываемся! Приходите завтра, – крикнул я.

– А ты похудел, – раздалось мне в ответ, – влюбился что ли?

Паулина улыбалась, в ее темных глазах загорались и гасли маленькие искорки. На ней вновь было надето ее старомодное черное платье. Она смотрела на меня и улыбалась. Хотелось разозлиться на нее, но я не мог. Мое лицо озарила счастливая улыбка, а душу наполнило истинное блаженство от того, что она снова рядом.

– Я… Я скучал по тебе! – только и смог сказать я.

Мы вместе вышли из кафе, я обнял Паулину и прошептал ей на ухо:

– Не исчезай больше, прошу! Хочу, чтобы мы всегда с тобой были вместе.

Она помолчала, положив голову мне на грудь.

– Ты правда этого хочешь? – ее голос звучал в моих ушах, словно музыка.

Я кивнул, ощущая, как все внутри меня наполняется огнем.

– Если твои намерения серьезны, то ты должен спросить разрешения у моей матери. Там, откуда мы приехали, в этом плане все серьезно. Моя семья немного странная и совсем не современная. Так что, если не боишься, пойдем, – Паулина взяла меня за руку и потянула за собой, – заодно познакомлю тебя со своими сестрами.

Что-то промелькнуло в ее взгляде в тот миг: печальное или даже трагичное – я тогда не понял. Наверное, если бы я не был так ослеплен чувствами, я бы еще тогда заподозрил что-то неладное. Но меня тянуло к Паулине, словно магнитом, поэтому я бы пошел за ней куда угодно, даже на край земли, только бы она больше никогда не исчезала из моей жизни.