Страница 8 из 12
– Да Рено "Меган".
– Ты что не ненормальный, это же городская машинка.
– А я знал, кто меня предупредил? – включил я дурку.
– Ну, а потом.
– А потом, я пытался догнать караван и немного спрямил дорогу.
– А это зря, даже внедорожник может сесть в незнакомой местности.
– Ну вотя и сел. Потом решил идти пешком.
– Ни хрена себе, пешком в этих краях? Самоубийство.
– Ну да, – уныло продолжил я.
– Но мне повезло, наткнулся на две машины, хозяева погибли неподалёку, вот смотри, – и я дал Вилли посмотреть видео и фотки, снятые в тот день.
– Да, не повезло ребятам, тоже новички, судя по всему. Не с твоего конвоя?
– Нет, а потом я взял Тойоту на сцепку и доковылял сюда. Вот остановился, передохнуть, так сказать.
– Интересно, ты меня прости конечно Игор, но ты просто идиот, так нельзя себя вести на Новой Земле. Но, видимо бог на твоей стороне, – и собеседник перекрестился.
– Ты, по всему должен был погибнуть, вместе с твоим пёсиком, когда вы шли пешком – Жек вильнул подобием хвоста, когда мы посмотрели на него и подошёл ближе, выклянчивая кусочек мяса.
– И второе, когда нашёл этот заброшенный форт. До ближайшего посёлка пятьдесят километров и это по грунтовке. А ты без карты ехал по бездорожью. Сейчас же начался мокрый сезон.
Слава тебе господи, расспросы закончились и я навострил уши.
Как выяснилось, что лето здесь долгое и засушливое, а зима длится четыре месяца. Почти всё время льёт дождь. Зимой жизнь вне пределов городов замирает. Никого не заставить выехать за стены. Даже гусеничная техника вязнет. Поэтому народ сидит по домам.
Вилли не удержался, рискнул. Уж больно выгодный заказ подвернулся, нужно было перевезти небольшой груз в соседнее поселение. И ведь почти добрался до дома, тоже решил срезать угол, выиграл бы десяток километров, да подвело железо. Полетела полуось. В полевых условиях починить возможно, хотя бы доползти до дому. Но пошёл дождь и машина зарылась в грязь. Вилли четыре дня проторчал здесь, он сумел прикрутить железку на проволоку. Нужно было только вылезти из грязи, но тут появились свинки. Дальше я видел.
– Вилли, так что нам здесь торчать несколько месяцев?
Мужчина не весело покивал головой, – но, Игор, могло быть и хуже. Благодари бога за то, что он тебя не оставляет.
Так потекли наши будни. Нам только пришлось сделать вылазку за дровами. Чтобы завалить под дождём дерево, пришлось помахать топором и содрать мозоли, орудуя двуручной пилой. Потом таскали распиленный на чурбаки ствол. На заготовку дерева ушло три дня. И буржуйку из барака мы перетащили в домик, она хорошо обогревает, не надо печь топить целый день.
Зато сейчас дерево сохнет в сарае. Потом мы привели в порядок сам дом, Вилли оказался очень рукастым. Когда я спросил у него, чем зарабатывает на жизнь- он застенчиво улыбнулся:
– Да так, всем помаленьку. У нас посёлок маленький две тысячи человек, с работой туго. Я держу небольшую автомастерскую, ремонтирую также бытовую технику, иногда беру работу по перевозке груза, в основном из Аламо к нам. Аламо – это ближайший крупный город.
– А ещё у меня два пацана и девка. Катрин ещё маленькая, помогает маме по дому, а пацанам 11 и 13, вовсю возятся со мной в мастерской. Развозят посылки по домам, помогают короче.
Мне всё интересно, как тут живут, сколько зарабатывают. Надо определиться, чем зарабатывать на жизнь.
Оказалось, что Блуменау – это названия посёлка, основан немцами-баптистами. Вилли объяснил мне, что основал посёлок один товарищ, выходец из Бразилии. Члены общины евангелистских христиан объединились с пятидесятниками и баптистами, построив тут свой посёлок.
– Ты понимаешь, мой друг, – это Вилли вечером открывал мне истину.
– Баптисты отличаются от католиков и протестантов тем, что у нас нет особых догм, традиций или обрядов. Своё учение мы основываем на Библейских ценностях. У нас не крестят детей, только благословляют их. А крещение признаётся, в том случае если ты осознанно примешь его.
Мне оставалось только кивать головой, в принципе – молодцы ребята. Шуганули святош-нахлебников, только я настолько далёк от этого. Поэтому кивал и ждал момента, перевести разговор, на более интересную тему.
– Вилли, а что с этими машинами и остальным имуществом? Я могу считать их своими?
– В приципе да. Если я правильно понял, эти ребята на Новой Земле не давно. Если кто-то из их родственников вдруг опознает машины, ты расскажешь шерифу, как было дело. Покажешь фотографии – дело то ясное. Ну и я подтвержу, если надо будет. Не сомневайся. В крайнем случае они должны заплатить тебе за возврат имущества, согласно местным законам. Любой суд так решит.
Вилли хороший мужик, порядочный и мастеровой. Он полазил под моими машинами и разрешил наболевший вопрос.
Доджа продавай, он в отличном состоянии и пробег ерундовый. Но для тебя он не нужен – больше для понтов. А вот Тойоту оставь себе. Машина – зверь. Недаром африканцы так любят делать из него джихад -мобиль. Ставят в кузов турель с крупняком или гранатомётом и пожалуйста. Машина безотказная, пожалуй – Тойота единственная компания, которая и не забыла, что в странах третьего мира людям тоже нужно ездить. У тебя, кстати, именно такая модификация. Минимум электроники, простейший движок, ручная коробка. Даже лифтованная по уму, дорожный просвет увеличен. Оставь её себе, и не смотри, что кузов обшарпанный. Она не битая, а вмятинки и царапины – если мешают, можно закрасить.
Прошёл месяц нашей робинзонады. Мы периодически делали вылазки в те дни, когда не лило – раздобыть мясо. Оно уже в печёнках, хлебушка хочется, и картошечки с селёдкой. И ещё этот гадёныш, Вилли. Уселся передо мной, прикрыл глаза и рассказывает, как его Эмили готовит рагу из свинины с кислой капусты, а какое пиво варят в их посёлке. Вот гад, у самого морда довольная, будто уже перекусил, а я уже не могу на мясо смотреть.
Мы даже начали от скуки приводить в порядок домик, служащий кладовкой. Перебрали сваленное там предыдущими хозяевами. В основном мебель и матрасы. Явно в бараке была общага. Остатки странного сооружения оказались универсальным магазином и кафетерием. Здесь же наверное обитал заправщик АЗС.
Обследовали те два ремонтных бокса, сомнения отпали, видны следы оборудования, кое-что осталось на месте, верстаки, точило и масло станция, наверное для подъёмников, а также разводка труб для пневматики. Водонапорная башня сварена из мощного уголка, бак стандартный, десять тон, висит на высоте метров семи, опираясь на солидный фундамент. Вот только хозяева демонтировали из будки всю машинерию с насосом, остался только электрокабель и заглушенная труба ведущая к водяной скважина. Последняя обнаружилась неподалёку. С трудом подняв крышку колодца, мы обнаружили полость, заполненную водой и мощную трубу с электрокабелем, уходящую вниз.
– А насос то на месте, – Вилли успел прикинуть устройство скважины.
– Здесь погружной, владелец поленился вытаскивать, а может и не смог. Я не знаю этих конструкций, у нас в посёлке тоже вода из скважины, но я никогда не интересовался её устройством.
– Нет, Игор. Видимо раньше здесь был-таки форт. Мне говорили старейшины, что раньше дорога из Евросоюза на восток шла в наших краях. А это типичный форт, куда когда-то заходили большие караваны. Здесь они останавливались на ночёвку. Люди отдыхали в человеческих условиях. Обязательная заправка, видишь – ёмкость осталась. Кстати больших денег стоит. Тонн на тридцать, поди притащи сюда такую махину. Причём, если её подкрасить, ещё послужит.
– А почему хозяева бросили такое перспективное место?
– Ну, почему, почему. Караваны перестали проходить по нашим краям. Раньше то опасно было вдоль берега идти, бандитам там удобнее было подкараулить. Вот караваны и жались к нашим горам. А потом конфедераты наладили патрульную службу. Сейчас даже нет-нет самолётик пролетит вдоль трассы и патрули проезжают. Вот и захирело местечко. А вообще надо в Аламо узнавать, там точно знают.