Страница 60 из 76
– Идём.
Собравшись в группу, мы двинули через кустарник к затемнённой окраине города. Сам челнок дожидался нас в расселине оврага рядом с холмом, маскировка хорошая, обнаружить его не должны. Дети если только, но дроиды их усыпят станерами и отнесут подальше. Одеты мы были под местных, я в достаточно приличном костюме горожанина, даже сказал бы, в дорогом костюме, почти дворянском. Со мной шесть бойцов во главе с сержантом пехотной секции. Все шестеро в форме военных моряков с надписями «Балтийский флот» на фуражках. На поясах подсумки, поддельные, там патронов не было, так, мелочёвка разная вроде гранат. Изображали мы ЧК. Я сотрудника, бойцы силовое прикрытие. Ещё бы им пластиковые подделки пулемётных лент крест-накрест на грудь, смотрелось бы органично, однако этот челнок, на котором мы спустились, весь световой день висел над Россией и производил съёмку, в частности Питера. Моряки в городе были, но уже без лент. Ушло это ношение в прошлое. С подсумками были, но без лент. Жаль. Я бы всё же заказал Мей изготовление этих лент, но так не хотелось выделяться.
Шли мы наудачу, это действительно было так, конкретного адреса, куда мы могли бы обратиться, не было. Однако информация ходила по городу, возьми да подбери. Я о патрулях большевиков. Все спецсредства для допроса у меня были с собой, так что получил одну информацию, проверим, другую, пока не выйдем на тех, кто знает больше всех. Обычная практика.
Шли мы сторожась, впереди два бойца, один из них «погонщик», он использовал два летающих дрона для разведки пути, потом в коробочке из бойцов уже я. Это не я отдал приказ охранять меня, капитан Один сержанту отдал его, а тот командовал бойцами. В принципе, я тоже имел под костюмом десантный комбез, который пробить местное оружие не в состоянии, в смысле торс и конечности могут, но всё равно не стал спорить. Раз нужно, значит, нужно.
Мы вышли на окраину, миновав стороной какое-то болотце или озеро, отсюда непонятно, и стали дальше углубляться по улочкам в центр города. Брехали дворовые псы, звеня цепями, чуя нас, но мы опрыскались спецсредством и дальше шли в тишине.
– Командир, – услышал я в ушном динамике доклад «погонщика» группы расчистки по ходу движения своему сержанту. – Обнаружена группа аборигенов. Похоже, солдаты в патруле. Шесть человек при винтовках. У всех красные повязки на рукавах форменных рубах. У троих револьверы в кобурах, кто старший, не определить, сброд, а не патруль, идут толпой, дисциплины никакой.
После доклада сержанта уже мне, я задумался на миг и приказал:
– Берём их. Допросим, тогда и узнаем, кто старшой. Может, что интересного выясним.
– Принято, – кивнул сержант и, оставив со мной двух бойцов, с четвёркой солдат пехотной секции выдвинулся в сторону патруля.
Взяли они их, как я и говорил, без шума и пыли. Обработали станерами, после чего оттащили в глухой переулок. Дальше бойцов тоже учить не надо, они к этому подготовлены, более того, ещё и богатейшую практику имеют. Подойдя, я стал наблюдать, как сержант лично ввёл пару кубиков спецпрепарата в плечо одного из патрульных, вроде он на старшего походил, и, дождавшись, когда тот очнётся, задал первый вопрос. Тут и вылезла первая проблема – языковой барьер. Общего аборигены не знали, а солдаты русского. Я об этом успел подумать перед высадкой, из-за чего и полетел лично, хотя мог и не делать этого, а переводить через оборудование связи, но тут требовалось личное общение, поэтому отправился сам. Благодаря оборудованию мнемоскопирования снять знание языка не представлялось сложным, скоро все смогут его выучить, но я вспомнил об этом не сразу, а только сегодня по прибытию, занят был слишком, не до того было. А так времени возиться с нужным оборудованием не имел, так что создание базы по русскому языку одно из первых в моём списке первоочередных дел по возвращению с планеты.
Допрос большевика много времени не занял. Тот был простым бойцом, даже в партии не состоял, числился красноармейцем. Но зато указал на командира. Вот командир дал нам много интересного, например, несколько адресов с дворянами, которых они пока не трогали, мол, всему своё время, не до них, власть бы удержать. Кроме разной словесной чепухи, меня заинтересовало ещё кое-что. Сегодня ЧК будет ночью брать банду из бывших офицеров, которые вчера совершили налёт на казарму красногвардейцев. Те потеряли восемнадцать человек только убитыми. Эти сволочи, по словам командира патруля, отступая, прикрыли отход пулемётом Льюиса, отчего и были понесены такие потери. От гранат, которыми они забросали казарму, было больше раненых, чем убитых. Эта операция подняла народную волну в городе, и чтобы та не превратилась в бунт, требовалось найти смутьянов и показательно их казнить. Всё, как большевики любят.
Этот патруль в облаве не участвовал. Их отправили в частный сектор, чтобы контролировали улицы. Сама операция должна начаться в три утра, самый сладкий сон, на другом конце Питера. Сдал офицеров их помощник из местных. Стало известно, что их всего семеро, плюс шесть из унтер-офицеров, выходит чёртова дюжина. Все из разных родов войск. Даже два моряка были, но все они встали спиной к спине и сплотились в ненависти к большевизму. Правда, к какой они партии принадлежат, патрульный не знал. Может, анархисты, может, эсеры, может, вообще монархисты. Мне нужны были последние, я сам будущий монарх. Главное – договориться. Остальные меня не интересовали, пусть и русские. Многопартийность в своём государстве я не приемлю.
– Что с ними делать? – спросил сержант, когда допрос был закончен.
– На патруль напали бандиты. Уничтожили их, сняли форму и оружие. Следы должны остаться от ножей местного производства, никаких вибро. Нужно же как-то объяснить тишину вокруг.
– Понял, – кивнул тот.
Дождавшись, когда патруль разденут, увяжут одежду в узлы, а оружие как вязанку дров, мы последовали дальше. Я отправил одного бойца отнести трофеи на борт челнока. Он нас потом по маяку найдёт. Мы же достаточно быстро, можно сказать бегом, направились на другую сторону затихшего, сонного города. Благодаря дронам-разведчикам, к счастью для патрулей, избежав с ними встреч, мы добрались до нужного района.
– Что дальше будем делать? – поинтересовался сержант. – Тот пленный только район знал, но где эти сопротивленцы укрылись, он был не в курсе.
– Сами покажут. Как ЧК прибудет и начнёт окружать нужное здание, там мы и сработаем. Всех отправим в сон, офицеров вынесем, красные наверняка транспорт будут иметь, и пообщаемся.
– Значит, будем ждать и контролировать окрестности, – сделал вывод сержант и стал организовывать поиск места для схрона.
Такое место нашлось в беседке на территории явно дворянской усадьбы. Что там сейчас, я не знал, но охраняло территорию четверо часовых. Они даже не заметили, как мы пробрались на охраняемую ими территорию, и продолжали бдить. Чуть позже к нам подошел боец, который трофеи на борт челнока относил. Тоже незаметно прошёл и присоединился к нашей группе. Время было, поэтому часть бойцов задремали на скамейках беседки, судя по окуркам, во множестве раскиданных вокруг, использовали её как курилку. Некрасивое зрелище. Всё заплёвано, загажено. Было видно, что красные стараются уничтожить всё, что напоминает им о дворянстве, у них теперь свой культ, поднять нищих и бедняков до уровня жизни дворян. Это, конечно, на словах, но своих, с кем сидели на зонах и на каторгах, они вверх действительно тянули. Те и жили в отдельных квартирах и питались не чета остальным. Вот так, можно сказать, землячество в действии, для них коммунизм уже наступил.
Время у нас было, а ждать пришлось больше полутора часов, пока дроны не заметили, что к одному кварталу начали стягиваться значительные силы местной самообороны, я даже успел побродить вокруг беседки и, забрав баул у одного из бойцов, переодеться в свою парадную морскую форму старшего офицера. Когда на легковой машине с открытым верхом прибыло начальство, к ним побежал докладывать старший армейских сил, задействованных в силовом захвате, я кивнул сержанту, приказав: