Страница 5 из 20
И даже сделала вроде бы шаг назад…
Однако вдруг к собственному удивлению поняла, что, на самом деле, этот шаг был не назад, в уютную безопасность коридора, где её ждала Пенелопа, которая наверняка уговорила бы её на действия гораздо более благоразумные, чем те, которые Кэссиди собиралась предпринять, а вперед, внутрь комнаты…
Глава 3
Омерзительно-скользкие, отвратно-липкие мурашки ужаса бесчисленно-бесконечными табунами атаковали каждый миллиметр кожи Кэссиди. В связи с чем девушку то знобило, то бросало в жар, что сковывало её движения и заставляло судорожно дрожать её руки и ноги.
Нервная система Кэссиди вопила и билась в истерике, угрожая своей безрассудно-сумасбродной хозяйке, что если та сделает хотя бы ещё один шаг по направлению к мёртвому телу, то её нервы не выдержат и тогда… глупой и упрямой девчонке останется пенять только на себя.
И видит бог… девушка с огромнейшей радостью поддалась бы и на уговоры и на шантаж своей вздрагивающей от каждого шороха, в том числе и от звука её собственных шагов, нервной системы, потому как относилась к ней с огромнейшим почтением и искренне предпочитала беречь свои нервы и лелеять.
Но не могла… Точнее, считала, что не имеет права.
Потому что знала: как только тело будет обнаружено и служба безопасности УМИ установит причину смерти хозяйки этой комнаты – все имеющиеся в наличие входы и выходы в Потусторонье с территории университета будут надёжно и надолго заблокированы. Что на столь же долгое время и настолько же надёжно лишит её возможности связаться с крёстной без ведома Каролинга.
Кэссиди показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она, сделав пять шагов, пересекла комнату и оказалась возле вожделенного зеркала.
Собрав всю свою волю в кулак, девушка взяла себя в руки, превозмогла безостановочно-частую дрожь в пальцах, отцепила от ворота платья булавку и, не теряя времени на раздумья, уколола ею указательный палец правой руки и в очередной раз за это утро начала выводить на зеркальной поверхности символы координат личных покоев королевы Благого Летнего Двора…
Будь её нервы покрепче, она бы справилась.
Однако, как она ни пыталась, отражающееся в зеркале лежащее в луже крови тело мёртвой девушки – не позволяло ей сосредоточиться на формуле вызова.
Окровавленный труп одновременно и ужасал своей мёртвостью и неподвижностью, и пугал тем, что… А вдруг труп внезапно зашевелится, затем восстанет, а затем… решит поживиться её Кэссиди мозгами (как это она много раз наблюдала в фильмах ужасов о зомби).
А уж кому-кому, а Кэссиди было хорошо известно, что далеко не всё, что показывают в кино – является чистой воды вымыслом.
Возможно, будь это второй, а ещё лучше третий труп в её жизни, который ей довелось увидеть воочию, а не на экране телевизора или монитора, то прежде чем у неё окончательно сдали бы нервы и рука начала трусится до такой степени, что символы перестали выходить узнаваемыми, она смогла бы нарисовать не всего четыре символа, а все двенадцать, но…
Этот труп был первым! Самым первым! То есть, вообще единственным трупом, который ей довелось увидеть, так сказать, вживую.
Можно, конечно, попробовать развернуть зеркало так, чтобы не видеть труп, подумала Кэссиди. И тут же сама же и забраковала эту идею, потому что в этом случае, если мёртвая девушка вдруг и вправду решит на неё напасть, то она рискует об этом узнать лишь тогда, когда уже будет слишком поздно.
«Ой, мамочки! А с чего это я сразу решила, что она мёртвая? Ну и что, что сердце не бьётся! Ой, божички! Какая я ужасная! А вдруг она совсем недолго мертва и её ещё можно реанимировать?!» – озарила девушку следующая мысль.
«Стоп! Не паниковать! А думать! – приказала себе Кэсси. – Конечно же она мертва! Я здесь уже пару минут не меньше, и по коридору мы шли минут десять, если не больше… Поэтому даже, если я сейчас запущу её сердце, то мозг её всё равно останется мёртвым. К тому же вон сколько крови она потеряла! И запах смерти отчётливый… Вроде как отчётливый… Я же типа эмпат. А значит, если бы она была жива, то я бы почувствовала… Или нет?
Кэсси тяжело вздохнула, окинула полным ужаса взглядом широко раскинувшую свои берега кровавую лужу и в попытке дотянуться до руки девушки, дабы подтянуть тело одновременно и к себе и к краю лужи поближе, наклонилась…
И то ли с наклоном не рассчитала, то ли слишком уж руки и ноги дрожали, то ли запах крови ударил в голову, то ли, что вероятней всего, причина была в совместном влиянии всех трёх упомянутых выше факторов, но только вместо того, чтобы подтянуть тело к себе… Кэссиди сама к нему подтянулась, больно ударившись при этом носом о плечо мёртвой девушки.
Досталось, впрочем, снова и коленкам и локтям.
Тем не менее, завопила Кэссиди не от боли, а от ужаса, который её в буквальном смысле парализовал. А иначе как ещё объяснить то, что вместо того, чтобы немедленно подскочить на ноги и бежать прочь из этой комнаты, она лежит в луже крови в обнимку с трупом и визжит.
Осознав алогичность своего поведения, девушка тут же закрыла рот и вскочила на ноги. Точнее, попыталась…
Резкое движение вверх, словно бы разбудило осиный рой в её внезапно ставшей тяжелой, будто бы набитой стекловатой голове. К горлу подкатила тошнота. И, как вишенка на торте, перед глазами Кэссиди вдруг с бешенной скоростью закружился также ещё и рой разноцветных светлячков.
Решимость Кэссиди отползти подальше от трупа была сильной, но сила земного притяжения оказалась всё же намного сильнее и уже в следующую же секунду её голова снова оказалась лежащей на плече мёртвой девушки.
И хотя ставший вынужденной подушкой труп не только не возмутился, но и вообще ничем не высказал недовольства, Кэссиди всё равно чувствовала себя ужасно виноватой.
– Извините, пожалуйста, – покаянно пролепетала она. – Я не хотела…
Сказала и поморщилась. Слова, вернее, движения челюстью отозвались новым приступом боли и вертиго в голове. Да и новый приступ тошноты тоже не заставил себя ждать.
– Ещё пару секундочек и я помогу вам… – искренне пообещала она. – Если смогу, конечно…
Труп то ли равнодушно, то ли недоверчиво промолчал.
– Это всё из-за моего опекуна! – пожаловалась она своей новой «подруге». – Если бы не он… – продолжила было она и замерла, с расширившимися от ужаса глазами наблюдая за тем, как в воздухе появляется свечение окна портала.
«Одно хорошо, умру молодой и красивой» – промелькнула у неё в голове, прежде чем она увидела… ЕГО!!!
ОПЯТЬ И СНОВА ЕГО! СОБСТВЕННОЙ ПЕРСОНОЙ!
– Следит он за мной, что ли? – одновременно возмущенно и оскорбленно подумала девушка и тут же сама себе мысленно осадила: «Не о том, не о том ты думаешь, лежа в лужи крови уткнувшись носом в плечо мёртвой девушки!»
Резко оторвав нос от упомянутого выше плеча, Кэссиди подскочила, несмотря на головокружение и новый приступ тошноты, умудрилась-таки в этот раз, пусть не встать, но, по крайней мере, перейти из лежачего положения в сидячее, и сообщила, как она считала, самую критически-важную информацию на данный момент информацию:
– Это не то, что вы подумали, мистер Каролинг! Клянусь, не то! Я просто не знала, мертва ли она и потому решила в этом убедиться… И упала!
Глаза Александра сощурились, брови нахмурились, он слегка наклонил голову, пытаясь понять, должен ли он верить глазам своим или не должен? Система безопасности университета, которую он сам лично разработал, и которая до сих пор работала безупречно, не могла допустить ничего подобного…
Под подобным, он имел в виду труп, а не свою подопечную (её местонахождение в этой комнате, как ни странно, удивило его меньше всего).
И не просто труп, а жертва жертвоприношения. И в жертву эту дурочку принёс кто-то, кого она сама вызвала из Потусторонья.
НО КАК? КАК ОНА МОГЛА КОГО-ТО ВЫЗВАТЬ ИЗ ПОТУСТРОНЬЯ?!!
Ведь он сам лично, ещё сегодня днём перевёл систему безопасности в режим карантина, тем самым заблокировав не только возможность переходов в Потусторонье и обратно, но и даже связь с Потустороньем всем студентам и профессорам университета, оставив связь только себе и Хильдерику.