Страница 80 из 90
В конце поездки карета останавливается на внутреннем дворе замка, где трясутся от страха сопровождающие Кэйлы. Обычным людям находиться рядом с нежитью всегда некомфортно, но принцесса явно приказала им стоять спокойно и не вынимать оружие. Они с надеждой посмотрели на Ирая, но тот молча прошел мимо, так как мертвые слуги ведут его внутрь дворца. И новый маршрут очень знаком, ведь они направляются в тронный зал, где уже кто-то находится.
Первой попадается на глаза Кэйла, стоящая рядом с троном, а на вот в нем самом на возвышении показывается очень знакомая фигура. Последний король Моунцвеля Идрион Локрост сидит в древних доспехах, подпирая подбородок оголовьем своего черного клинка. Он уже не человек.
— А, Гнисир Айтен тоже решил зайти в гости, — насмешливо произносит Идрион, выпрямляясь на троне.
— Я не мог отказаться от приглашения, ваше величество, — низко кланяется Ирай.
— Ну еще бы, — хмыкает мертвый король.
И это уже не простая нежить. И даже не высшая нежить, а кое-что похуже и посильнее. Ирай никогда не изучал некромантию, но доводилось встречать в древних томах упоминания о высшей форме существования вне цикла жизни и смерти, когда заклинатель мог добровольно стать нежитью. Это называлось разными терминами: перерождение во смерти, личефикация, некрозантум. И описывалось как высшая точка мастерства некроманта, который мог приобрести бессмертие, сохранив разум и душу в нетленной оболочке.
— Как там дела с другими мятежниками? Герцогом Афлином, кажется? — Идрион делает вид, что ничего странного не случилось.
— Я вернула их в лоно королевской власти, ваше величество, — со стороны Кэйла выглядит спокойной, но в голосе легко читается сильное напряжение. Все же она опять столкнулась с хищником, который выше её в цепочке питания.
— Вот как… Замечательно, Кэйла. Ты стала просто невероятной девушкой, и я уверен, что ты совершишь еще множество подвигов.
— Благодарю вас, ваше величество. Позвольте задать вопрос: что произошло здесь сегодня ночью?
— А разве не очевидно? — брови монарха-лича чуть приподнимаются. — Предатель Август и предатель Инзуд нашли здесь свою смерть, как я им и обещал. Или тебя на самом деле интересует, что я намерен делать дальше? Даже не знаю. На самом деле мне плевать на Поветрие и политические игры. Вы до сих пор живы только потому, что я хотел с вами побеседовать, и когда разговор закончится, вы покинете Винкарто и уже никогда сюда не вернетесь.
Ирай и Кэйла молчат, не собираясь прерывать Идриона, поэтому он продолжает:
— И если кто-то из живых окажется в окрестностях Винкарто или в самом городе, они познают мой гнев, кем бы они ни были. Хоть боги, хоть демоны, хоть Локросты. Единственное исключение — это Шерил. Ей я дозволяю гостить у меня, пока она того хочет, передайте ей, когда встретите. Отныне это царство мертвых, где я полноправный владыка, поэтому не мешайте больше моему покою.
Ирай знает, какие чувства сейчас властвуют в разуме короля. В древних хрониках говорилось, что некроманты всегда заражались неизбывным стремлением обрести настоящий покой. Чем могущественнее становится маг Смерти, тем сильнее он отстранялся от мирской жизни. Многие отрекались от семей, привилегий и привычек ради поиска места или состояния, в котором им было бы комфортнее всего. Поэты прошлого даже описывали, что владыки мертвых искали покой в смерти, но просто умереть было ниже их достоинства.
«Это больше не Идрион Локрост, поэтому относиться к нему не получится, как прежде. Но он точно не мог бы сам пройти через подобное перерождение», — думает Ирай, смотря на бледное и осунувшееся лицо и синие губы короля-мертвеца. Идрион сейчас действительно очень силен как физически, так и магически, не говоря уже о новых мистических силах, что ему открылись. Это всё понятно, но без посторонней помощи он бы не смог до такого дойти.
Взгляд душелишенного концентрируется на черном клинке, с овладения которым и начались изменения в короле. Сначала влияние было лишь на психику, а теперь изменения стали глобальными и необратимыми. Этот меч не то, за что себя выдает.
И словно в награду за верную мысль, пространство озаряется темно-фиолетовым светом, испускаемым раскидистыми бутонами цветов под ногами. Это ноктита могильная, обычно растущая на кладбищах, местах сражений и курганах. А вместо меча в воздухе перелистывает страницы книга на неизвестном языке, а потом том превращается в хрупкую девочку в черном платье с волосами под стать окружающим цветам. Она чуть улыбается, а потом видение резко прекращается и, судя по всему, его видел только Ирай.
«Решил показаться именно мне? Так вот куда запропастился Гримуар, похищенный культом из королевского музея», — размышляет Ирай, а потом еще раз кланяется вместе с Кэйлой и покидает тронный зал, а после и дворец.
Идрион Локрост дал им два часа, чтобы покинуть Винкарто и его окрестности, поэтому на обратном пути Гнисир решил заглянуть на их базу. Там не осталось никаких ценных вещей, кроме одной. Маску короля Друксау душелишенный не стал брать с собой в поход на Аминдалу, так как знал, что не будет её использовать. Но теперь забрать придется, так как Идрион действительно вряд ли позволит вернуться за ней позже.
Для этого вновь пришлось разделиться с Кэйлой, которая очень молчалива, переваривая последние события. Разумеется, она тоже достаточно начитана, чтобы понять, что именно произошло с её названным отцом. Может, она никогда не была с ним очень близка, но сейчас явно думает о том, как на это отреагирует Шерил и остальное королевство.
Ранее столица Моунцвеля была светлым и шумным местом, а теперь Ирай скачет в великой тишине и предается воспоминаниям. Например, когда впервые прибыл сюда бродягой или участвовал в праздновании победы над Курганным Воем. Сейчас вокруг противоестественная тишина, которую вполне можно окрести загробным покоем. И скоро впереди показывается дом, который теперь придется покинуть. Недолго он прослужил, но Гнисир привык не иметь места, которое по-настоящему получится назвать домом.
Внутри трехэтажного строения с пристроенной башенкой всё так же тихо и спокойно. Защитные чары Амеллы до сих пор действуют, но они вряд ли помогут против лича, которому помогает Гримуар. В тайной комнате в зачарованном сундуке лежит завернутая в ткань маска, которая ужаснет любого, кто на нее посмотрит. При этом истинная сила раскроется лишь на чьем-то лице, хотя и простое созерцание предмета порождает в разуме сильное беспокойство и тревогу даже у волевых людей.