Страница 15 из 15
— Нет, завтра не приедет, — возразила бабушка. — По субботам не выписывают. Если бы выписали сегодня, она бы уже приехала на дизеле в семь часов. Теперь только в понедельник вечером будет, если выпишут.
— Понятно. А ты, — обратился я к Эмме, — встречать её пойдёшь в понедельник?
— Нет, наверное, — ответила она немного растерянно. — Зачем?
— Ну, она же одна, — удивился я её безразличию, — с ребёнком, с вещами.
— Я тоже с ребёнком, — тихо проговорила Эмма.
Я взглянул на бабушку.
— Разве это неправда? — спросила та, с вызовом глядя на меня.
— Правда. Всё правильно, — быстро согласился я. Как мои феминистки быстро промыли мозги девчонке. Молодцы.
— Ты хоть записку догадалась оставить ей, где тебя искать?
— Нет, — ответила Эмма, поджав губы. — Специально не оставила. Пусть помучается, куда мы пропали.
— Ну, так тоже нехорошо, — с сомнением сказал я, взглянув на бабулю.
— Ничего, ей полезно будет не только о себе подумать, — возразила бабушка.
— Ну, вам виднее, — согласился я. Если бы я знал, что за человек мать Эммы, может мне и было бы что возразить. А так, не стану лучше влезать в женские разборки без необходимости.
Эмма прошла в мою гостиную и начала выкладывать на мой диван принесенные вещи.
— В поход собралась? — спросил я её, не вставая из-за стола.
— Вроде собралась, — ответила она.
— Двое штанов, одни снимешь в спальник, — начал вспоминать я советы Славки и свой собственный опыт. — Рубашку. Два свитера, один с горлом, вместо шарфа. Носки: двое тонких, двое толстых. Варежки обязательно, в перчатках руки отмёрзнут. Осеннюю куртку. Компас. Спички. Фонарик. КЛМН. Фляжку. Спальник.
— Что за КЛМН? — спросила из гостиной Эмма.
— Кружка, ложка, миска, нож.
— А носков зачем столько? — поинтересовалась она.
— По двое сразу будешь надевать, — пояснил я, — сначала тонкие, сверху толстые, так теплее будет.
— А два по два зачем?
— Ну, вдруг ноги промочишь. Ты же много в походы ходила, что такую ерунду спрашиваешь?
— Когда это было!.. — с горечью в голосе ответила Эмма.
— Эй, тише там, — послышалось из комнаты мамы. — Я, между прочим, детей спать укладываю.
Эмма притворно сделала круглые испуганные глаза и зажала рот рукой.
Пашкина бабушка тоже смутилась, она даже не подумала, что Полька там детей укладывает, а они тут шумят, переговариваясь из разных комнат — увлеклась наблюдением за внуком, непонятным образом изменившимся после неудачной попытки суицида.
Чем больше она на него смотрела, тем больше вопросов у неё возникало. Вот, например, сегодня: откуда он знает, что надо брать с собой в поход? Он в поход ходил один раз в жизни, и то без ночёвки. Да еще уверенно так Эмму инструктирует, со знанием дела. Совсем на себя прежнего не похож.
Я почувствовал, что наелся. Причём наелся деликатесом, давно я не ел ледяной. Бабушка забрала со стола миску с оставшейся рыбой и поставила на стол большую корзинку с баранками.
— Вот, Герман из Москвы привёз, — сказала бабуля довольным голосом. — Заходил сегодня Эмму проведать.
— Какая разница? Из Москвы, не из Москвы, — пробормотал я, — баранки они и в Африке баранки.
— Не скажи, — возразила бабушка. — У нас таких не делают.
Я налил себе чаю и решил совместить полезное с приятным: почитать учебники за чаем, пока спать не легли.
Я пошёл к себе, достал дневник. Так, что у нас там завтра? История, физика, химия, обществоведение, биология, НВП.
Уложив учебники и тетрадки по расписанию в портфель, я вынес его в кухню и вытащил первый попавшийся учебник. Это оказалось обществоведение.
Я уселся за стол, открыл книгу, засунул баранку в рот и приготовился читать. О, а баранки и правда, обалденные: ванильные, хрустящие, хрупкие. Теперь понял разницу с местными.
Обществоведение я учил в техникуме, даже как-то умудрился госэкзамен на отлично сдать. Что отвечал на экзамене не помню, помню, что это была единственная тема, которую я знал. Мне тогда несказанно повезло.
Я открыл учебник наугад и начал вслух читать: «Религия — это фантастическое, извращённое отражение мира в сознании человека».
Приехали. Я отложил книгу, и тихонько спросил:
— Ба, а ты крещёная?
— Конечно.
— А мама?
— И мама.
— А я?
— Ты нет.
— Почему?
— По кочану, — отрезала бабуля. — Я член партии.
Ну понятно, по статусу не положено. Интересно, а если я крестился в той своей жизни, а Пашка в этой нет, я теперь в этой жизни считаюсь крещёным или некрещеным? Думаю, что крещёным, для Бога же душа единица измерения жизни, а не тело.
Я взял учебник и стал читать дальше. Пафосные оды материализму быстро надоели.
— Атеизм это тоже религия. — сказал я, засовывая учебник в портфель и доставая химию.
— Что-что? — спросила удивлённая бабушка.
— Атеизм тоже религия, — повторил я. — Вера в то, что Бога нет.
— Так его и нет, — присоединилась к нам за столом Эмма и взяла баранку из корзинки.
— Так это не доказано, — передразнил её я её же тоном, — как не доказано и то, что он есть. А значит ты в любом случае веришь в то, что доказать нельзя. Значит, атеизм — тоже по сути религия.
Эмма ошалело смотрела на меня. По ее глазам было видно, что такая точка зрения на вопрос никогда раньше не приходила ей в голову. Она пыталась осмыслить новую информацию и придумать контраргументы, но ничего не получалось. В итоге она просто сидела и хлопала глазами. Выглядело все это довольно забавно.
— Так. На горшок, умываться и спать, фантазёры, — распорядилась бабушка. Я не стал спорить с ней. Тему религии лучше без необходимости в СССР не трогать, чревато.
Ходики показывали уже половину одиннадцатого, и правда, надо ложиться спать.
Я быстро умылся и лёг. Женщины ещё какое–то время копошились, потом разлеглись по койкам. Вскоре всё стихло.
Я думал о Цушко, о Никифоровне. И о том, как несправедлива жизнь. Я обещал Никифоровне заменить патрон в сенях, а никак не могу в течение недели дойти до рядов на Площади. В воскресенье рынок, и опять я не попадаю. Хоть занятия в школе прогуливай.
— Ба, — тихо позвал я.
— Что?
— А какого чёрта дети в школах по субботам учатся? Разве это удобно? Родители дома, а дети в школе.
— Взрослых три года только как на пятидневку перевели, — ответила бабуля. — Подожди, и школы тоже переведут.
— Три года? А раньше как работали?
— Шестидневку.
— Один только выходной был?
— Да, но мы работали по семь часов. Кстати, сейчас тоже чёрные субботы есть, как минимум, раз в месяц.
Да уж, чёрные субботы, как же, как же, помню. Я повернулся на бок и улёгся поудобнее.
Конец ознакомительного фрагмента.