Страница 32 из 65
Спрашивать о её самочувствии не стал, обойдёмся без телячьих нежностей. Передо мной была без пяти минут отравительница, «леди Макбет» только ростовского уезда.
Она приподнялась, села. Обнаружила, что пуговички блузки расстёгнуты и без особых эмоций снова застегнула их.
— О чём вы хотите поговорить со мной?
— Какое отношение вы имеете к семье Глазьевых? — повторил вопрос я.
— Большевики уничтожили мою семью. Я — тоже Глазьева. Гречаных — фамилия моего мужа.
— Где ваш муж?
— Я — вдова. Муж служил вольноопределяющимся, погиб в 1915-м в Осовце от немецких газов, — с тоской в голосе произнесла она.
— Атака мертвецов?! — невольно вырвалось у меня.
— Что? Простите? — замигала Гречаных.
Видимо, это название легендарного подвига русских солдат ещё не появилось или не успело прижиться. Я не стал вдаваться в подробности. Вот только мои планы поменялись.
— Ваш муж — герой. И в память о нём, я хочу предложить вам сделку.
— Какую сделку?
— Вы сдаёте мне Медика, получаете минимальный срок за хранение краденного, а я — не сдаю вас ГПУ и не рассказываю о ваших планах отравить Семёна Михайловича. В вашем дневнике о них ведь говорится — да?
Она кивнула.
— Я хотела отомстить за отца, за мать и сестру.
— Вам повезло, что я вовремя вас остановил. Какие бы мотивы вами ни двигали, убийство — есть убийство. Это тяжкий грех и камень на душе.
— Можно подумать — вы никого не убивали! — вскинулась она.
— Убивал, — признался я. — Я делал нашу страну чище. Но это были не люди, а чудовища, давно потерявшие человеческий облик. Будённый — не монстр, каким его пыталась представить пресса. Да вы сами поняли это, когда познакомились с ним поближе.
— Да, мне было нелегко решиться… Но почему вы не сдаёте меня ГПУ? Какое вам дело до подвигов моего мужа?
— Он был настоящим русским солдатом. Я тоже солдат, только мой фронт сейчас — борьба с преступностью, уж простите за патетику, — пояснил я и продолжил:
— На совести Медика много человеческих жизней и искалеченных судеб. Я не верю, что вы его любите.
— Вы правы, у меня к нему не было каких-то чувств. Просто… мне был нужен помощник и союзник. Я не сразу поняла, какой он в действительности.
Гречаных замолчала.
— Так вы поможете?
— Да. Что вы хотите знать?
— Та женщина, которая передала вам яд — кто она?
— Я мало что о ней знаю. Её зовут Зинаидой, она работает в какой-то из аптек провизором. Снабжала Медика марафетом.
— Он что — наркоман? — удивился я.
О таких пристрастиях бандита в уголовных делах почему-то не писали.
— У него хорошая сила воли. Бросил, когда решил занять место повыше в их воровской верхушке. Но связь с Зинаидой сохранил. Она время от времени выполняет разные его поручения. Я попросила Медика раздобыть для меня яд, он прислал мне цианистый калий через Зинаиду.
Я всё сильнее убеждался, что Тараса Андрюсенко отравила именно Зинаида.
— Вы, наверное, презираете меня? Спуталась с бандитом, хотела подсыпать яд человеку? — с горечью произнесла женщина.
— Скажем так — особой симпатии у меня нет. Но моё предложение остаётся в силе. Когда и где вы встречаетесь с Медиком?
— Сегодня вечером, — потупив глаза, призналась Нина Савельевна.