Страница 50 из 67
Глава 13
«…Вот опять, в ответ тишина… Не знаю, может вы давно уже сгинули в пучинах космоса, а я все тешу себя надеждой, что смогу докричаться. Ники, думаю, когда, точнее если, ты услышишь это сообщение, меня уже не будет в живых… Вирус… Чертов вирус… Он слишком быстро мутирует. Сейчас я нахожусь в бункере. В том самом, где мы укрыли остатки нашего корвета. Надежда… Чертова надежда… Ее больше нет…»
«…Несколько месяцев я пытался с вами связаться, но все тщетно… Остается один выход — попытаться закинуть на орбиту усилитель сигнала. Ты же сам понимаешь… Для этого придется переться в город… Да, наверное, это важно — медкапсула не в состоянии купировать воздействие вируса. Возможно, будь у меня под рукой реаниматор, что-нибудь бы получилось…»
«… Через пару часов, я упакую собранный усилитель и пойду на завод. Надеюсь, смогу там найти достаточно уцелевшего оборудования, чтобы запустить спутник…Ха… Помнишь, мы с тобой когда-то давно, переживали, что на Землю придут орионцы и превратят всех в рабов? Смешно… Мы закрыли все разработки в области гиперсвязи, чтобы сигнал не могли засечь в Содружестве или те же архи. Сейчас, я готов даже сам привести работорговцев на планету. Шансы выжить в рабстве гораздо выше, чем уберечься от этого чертова вируса…»
«… Не знаю, зачем я все это записываю… Наверное, просто чтобы отогнать страх неизбежной кончины в полном одиночестве… Три месяца под землей… Герда, твоя лучшая ученица, которую ты все мечтал выдать замуж за Макса, чтобы мы смогли уже наконец передать дела корпорации им и уйти на покой… Она умерла несколько часов назад… Я даже не стал ее хоронить… Так и лежит в капсуле… Пусть лежит. Реактора хватит на века, поэтому… Если однажды вы вернетесь… Похороните ее по-человечески…»
«… Ники, позаботься о моем сыне… Знаю, ты и так всю его жизнь только этим и занимался… да уж… Помню, как ты был против того, чтобы я завязывал отношения с Мелиндой… Но скажи, парень то вырос отличный? Надеюсь, ты никогда не расскажешь ему, про то как эта сука пыталась засунуть живого трехлетнего пацана в утилизатор… Да уж… Эх… Знаешь, умирать страшно, признаюсь честно. Особенно вот так, когда ждешь… Лучше в бою…»
«… Ну вот и все, последняя запись… Мне пора. Если вы живы, на что я все же надеюсь, не возвращайтесь на Землю. Я все же собрал гиперпередатчик, и вместе с этим сообщением спутник будет транслировать предупреждение об эпидемии на частотах Содружества. Как ни крути, а лучше если однажды вдруг кто-то появится в Солнечной системе, он знал об опасности, подстерегающей его на нашей прекрасной планете. Прощайте, и не поминайте лихом…»
Запись закончилась… И снова пошла по кругу… Усталый голос отца, докричавшегося сквозь тысячи световых лет пространства. Зачем это послание? Для чего? Не знаю, какого это знать, что умираешь не только ты, но и все кого ты знал, любил или ненавидел…
Тихий голос льется из динамиков, рассказывая историю последних дней жизни планеты и… моего отца. В голове пустота. Меня не очень трогает то, что на Земле не останется выживших. Может, не осознаю пока что… Герда… Ее жаркие губы, упругое тело… Искры в глазах… Она мертва.
В горле встал ком… Дышать тяжело. Отец, дядя… Герда… Они все мертвы… Но не только это давит на мой разум, заставляя опускать руки. Мелинда… Так звали мою мать. Мелинда Фокс… Именно за нее я отомстил дяде…
Сработал триггер и в памяти развернулась картинка:
мне больно… Очень больно… Сквозь слезы, лившиеся из глаз вижу безумные глаза матери, превращающие ее красивое лицо в гротексную картину чудовища… Всклокоченные волосы… Мне страшно. Я пытаюсь кричать: — Мама, мамочка…
Хлесткий удар по щеке, я падаю… Мама хватает меня за ногу и тащит по полу, не обращая внимания на мои крики и слезы…
Я цепляюсь за острые края окна подачи утилизатора, установленного в дальнем конце коридора проходящего через этаж, на котором располагались наши апартаменты. По рукам, из изрезанных пальцев стекают капли крови. Я изгибаюсь всем телом, пытаясь выбраться из короба, но ничего не получается… Она сильнее, а безумие удесятеряет ее натиск… Не понимаю, чем я так разозлил свою любимую мамочку, что она делает мне больно. Нет, я еще слишком мал, чтобы понимать, что она меня убивает… Мне страшно… А сил держаться уже нет.
Мелькает лезвие остро отточенного ножа и меня обдает фонтаном крови из располосованного до позвоночника горла матери, враз превратившейся в зверя, убивающего собственного ребенка… Пальцы разжимаются и падаю…
Вижу лицо дяди, подхватившего меня в последний момент за ногу и вытаскивающий из мусоросброса… Я прижимаюсь к нему, обхватывая шею, и трясусь всем телом. Слез уже практически нет… Они все выплаканы. Пахнет свежей кровью… Ники несет меня по коридору, а я смотрю на распластанное на полу тело матери в одной ночнушке…
Мы заходим в кабинет к отцу, сидящему за столом и потягивающему что-то из стакана через трубочку. Ничего не говоря, Ники просто опускает меня на пол, с трудом оторвав мои окровавленные руки от себя, и молча подходит к вскочившему отцу. Я молча смотрю, как, не сказав ни слова, дядя бьет отца кулаком в челюсть. Тот оседает на пол. Дядя разворачивается и, подхватив меня на руки, так же молча уходит из кабинета, где на полу, среди разбросанных бумаг лежит нокаутированный отец…
Не знаю, сколько времени я просидел в полумраке рубки. Запись так и крутилась по кругу, но я ее уже не слушал. По щекам медленно стекают капли редких слез. Ошибка… Вся моя жизнь сплошная ошибка. Неверные предпосылки — неверные выводы. Память ребенка… Ненависть, на которую я не имел права… В одиночной камере мне было легче — там хотя бы приходили призраки, с которыми я мог поговорить.
Что делать? Я ошибся… И вся жизнь, как мутная мелодрама. Жаль, у меня нет пистолета… Легкое нажатие на курок и в ад. Именно там мне место. В котлах с кипящей смолой, на кострах инквизитора. Я воспитывался дядей, мне казалось, что я такой же, как он. Лицемерный, жестокий и расчетливый… А он… Он до конца меня воспитывал, даже перед смертью… Понимая, что я срываюсь, он не стал оправдываться и переубеждать меня. Ни в чем… Какой же я идиот… Я бежал к нему если мне разбивали нос в драке, но так и не решился поговорить о том, что действительно меня глодало…
И даже поговорить не с кем… Земля, дом, семья… Все это перестало существовать…