Девочка из прошлого

— Лихацкий? Давид?

— Слушаю.

Каким—то звериным чутьем на секунду раньше, чем звонивший представился, уже знал, кто это.

— Харрасов.

— Чем обязан?

— Обязан… — В трубке слышится хриплый смешок. — Вокруг да около ходить смысла нет. Надо встретиться. А сейчас внимательно послушай.

Закипаю. Сжимаю кулаки. Ненавижу такой тон и дать собой командовать… Слышу чирканье зажигалки. Сам бы не прочь прикурить.

— Просто послушай. Мне этот разговор… — Долгий выдох. — Бывшая твоя приходила, просила достать препарат один… хм… понимаешь, о чем речь?

— Да.

Отвечаю односложно, потому что в мыслях сейчас творится Армагеддон.

— Препарат я достал и ей передал. Во флаконе вода. Подлить она собирается девчонке твоей, сука.

Пропускаю эмоции мимо ушей, чувствуя, как одолевает неконтролируемая ярость. Это страшное состояние, в котором я вообще не вижу берегов.

— Дальше.

— Следи, чтобы к ней не приближалась. Нет гарантии, что Стефановская не заметила подмену. Вредить девочке не в моих интересах. Мои ребята присмотрят издалека, в дело полезут только в самом крайнем случае.

— Понял.

— Главное, не допусти, чтобы она подходила к девчонке. Наберу, когда смогу встретиться. Придется нам обоим идти на компромисс, слышишь, Лихацкий?

— Да. Спасибо…

— Засунь свои «спасибо», — собеседник откашливается. — Девчонку береги. Я за этим звонил.

Пялюсь в потемневший экран еще несколько мгновений и спускаюсь к подъехавшей машине.

Вспоминаю свое напряжение и опасения, но за весь вечер Наташка даже попытки приблизиться не сделала. Вроде. Ну по крайней мере все то время, пока наблюдал за ней. Готовит очередную подляну или успокоилась? Как она могла казаться мне адекватной? Или просто не было повода обратить на нее внимание? Нет, избалованность, вспыльчивость и высокомерие я отметил сразу, но учитывая наши взаимоотношения… оно мне было не надо. Хватало тех точек соприкосновения, которые случались. Как говорил Егор, удобно. Был уверен, что и ей со мной обоюдно.

Под тихое сопение мысли текут дальше. В приоткрытое окно слышу звук шагов и тявканье щенка. Интересно, кого поднял неугомонный товарищ? Аккуратно встаю, чтобы не потревожить спящую принцессу и спускаюсь вниз. В принципе, как я думал. Старшему брату не спится.

— О чем думаешь?

Влад вздрагивает, не слыша моих шагов. Стоит, уставившись в одну точку.

— А, это ты. Будешь? — Протягивает открытую пачку. Саше не нравится запах табака, но сейчас она спит, а для успокоения нервов требуется пара затяжек.

— Спасибо. — Подкуриваю, наполняя дымом легкие. — Чего бродишь в темноте?

— Не спится. Как—то в последнее время все…

Я понимаю, о чем он говорит. Про это не знает никто. Официальная версия для всех друзей — прижали конкуренты.

— Пришли результаты?

— М? Да, пришли. Все хорошо, да. Фаза ремиссии.

— И? — Поворачиваюсь лицом к другу. Под глазами круги, не спит, видимо, не первую ночь. Еще и курит. Киваю на сигарету, зажатую в пальцах.

— Это… — Усмехается. — Это так, очень редко. Дава, друг… больше чем друг ты мне. Ты это, Сашку мою береги. Ближе нее нет у меня никого.

Кладу руку на плечо Северу. Я знаю. Он чувствует молчаливую поддержку.

— Я люблю ее. Ты знаешь.

— Знаю. — Глаза в глаза. При свете луны то еще испытание пытаться разглядеть хоть что—то.

Влад снова вздыхает, будто собираясь с силами.

— Тут вот еще что… и что с этим делать… В общем, ты должен знать. И..

— Ну?! Не тяни! С Сашей что—то?!

Внутри завязывается узел от ощущения, что прозвучавшие слова разделят жизнь на «до» и «после».

— Кроме того, что ты и сам знаешь… тут другое.

Друг пристально смотрит, пытаясь что—то прочесть в моем взгляде. Я искренен, он это знает. За его сестренку жизнь отдам и не задумаюсь.

Как выстрел, в ночной темноте звучат слова:

— Наташка беременна.