Страница 86 из 101
- Сколько дней до прибытия подкрепления?
Макрону потребовалось время, чтобы оценить, прежде чем он ответил. - Самое раннее через шесть дней.
Аполлоний обдумал это, прежде чем оглядеть башню. Он дождался, пока часовой переместился за пределы слышимости. - Можем ли мы продержаться так долго?
- Будем надеяться. Я не уверен, что смогу встретиться с Петронеллой, если мы этого не сделаем.
Они обменялись смешком, прежде чем Аполлоний спросил: - Как ты думаешь, когда они нападут? Сегодня ночью?
- Я сомневаюсь в этом. Они были на марше весь день. Боудикка и ее военачальники захотят дать отдых своим воинам перед тем, как отправить их в бой. Макрон окинул взглядом лагерные костры.
- Они подождут до рассвета. Мы должны иметь каждого из наших людей на позиции, когда атака начнется. На рассвете.
*************
ГЛАВА XXІХ
Был густой туман, когда первые проблески дневного света распространились по восточной части горизонта, обозначая наступление нового дня. О приближении врага сообщила стая потревоженных гусей, устремляющихся на восток в громком гоготе протеста. Защитники колонии стояли наготове уже час или около того еще до первого света. Их плащи и доспехи блестели от росы, пока они охраняли частокол, держа свои щиты и множество дротиков, охотничьих луков и копий наготове.
Вдоль валов были сложены груды камня со строительной площадки храма. Более тяжелые камни должны были причинить сокрушительные увечья, а те что поменьше с острыми краями – рассекать плоть человека. Две центурии были на западной стороне обороны, и еще две охраняли берега реки, а пятая находилась на восточной оконечности стены, которая была завершена и составляла немногим более двух третей длины противоположного вала. Центурия Макрона стояла в резерве за воротами, пока он ожидал в башне с Аполлонием и группой вооруженных людей с луками. Связки стрел стояли наготове в корзинах в задней части башни. Шпион был снабжен запасным шлемом и доспехами одного из ветеранов, а другой дал ему щит и меч. Над шлемом возвышался узкий гребень опциона.
Когда гуси подняли тревогу, Макрон прижал руки ко рту и крикнул защитникам: - Они идут!
Первые мятежники появились в виде призрачных фигур, выбегающих из тумана. Когда они приблизились к оборонительной линии, Макрон увидел, что они вооружены пращами и луками, и предупредил людей на палисаде. – Всем в укрытие.
Противник остановился в пятидесяти шагах ото рва и выпустил свои снаряды, и через мгновение они врезались в бревна частокола, расщепляя местами, но не пробив дерево. Ветераны присели за своими щитами для дополнительной защиты, в то время как грохот ударов продолжился. Многие из снарядов пролетели совсем мимо и вонзились в крыши зданий позади или со свистом падая на улицы колонии. В башне один из лучников быстро поднялся и собрался выстрелить.
- Нет! - рявкнул на него Макрон. - Прибереги это для штурма.
Ветеран кивнул и отполз на два шага назад. Время от времени Макрон рисковал бросить быстрый взгляд и увидеть, что противник держит позиции, продолжая обстрел. Позади них он мог видеть плотный строй воинов, появляющихся из тумана, сопровождаемый криками их лидеров, призывающих их идти вперед, прежде чем они начали распевать различные боевые кличи. Над ними их знамена безвольно висели в неподвижном воздухе.
Когда они приблизились к римлянам, боевой рог издал громкую, плоскую ноту, которая ясно разнеслась по всему полю битвы. Лучники и пращники произвели последние выстрелы, а затем побежали к флангам, с пути штурмовых отрядов.
Макрон осторожно поднялся на ноги и огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто из стрелков-бриттов не целится в него. Успокоенный, он повернулся к своим лучникам на башне. - Приготовиться. Убедитесь, что каждый выстрел убьет одного из этих ублюдков.
Он наклонился к той стороне, которая смотрела на вал. - Подъем!
В этот же момент прозвучала вторая нота, и раздался глубокий рев тысяч голосов, когда восставшие ринулись вперед, а затем побежали к валу. В крайнем правом углу римской линии, рядом с рекой, сорок защитников бросились к недостроенному участку вала, примерно на пару метров ниже остальных секций и приготовились оборонять его. Аполлоний со зловещей улыбкой наблюдал за атакой врага.
- Интересно посмотреть, что бывает, когда... Ах! Ну вот.
Десятки мятежников, более быстроходных, чем их товарищи, обогнали основные силы и теперь один из них пробил замаскированный экран над «лилией» и наткнулся на заостренный кол, пронзивший его бедро. Он издал вопль агонии, который можно было услышать с башни. Еще больше бриттов пробивали замаскированные крышки ловушек; большинство из них были достаточно тяжело ранены, чтобы выключиться из битвы, даже если раны не были смертельными. Лучники в башне начали расстреливать ближайшего врага и к ним присоединились те ветераны с луками, расположенные вдоль частокола, и очень быстро они нанесли урон повстанцам, особенно тем, у кого почти не было доспехов. Тела начали падать вдоль фронта вражеской атаки, пока штурмующие мчались ко рву, не обращая внимания на тех, кто пал жертвой «лилий» или снарядов защитников.
Первый из восставших достиг края рва и нырнул вниз по склону, карабкаясь по более крутому склону под валом. Над ними ветераны бросали свои дротики в уплотняющиеся ряды. Другие швыряли камни, дробя и ломая кости и нанося кровавые раны на плоти своих жертв. Макрон увидел, как бритты карабкаются к установленным под углом кольям, изо всех сил пытаясь их сместить, прежде чем сдаться и попытаться пробраться сквозь них, все это время находясь под ливнем из стрел, копий и камней ветеранов. Многие падали в ров, чтобы распластаться на дне, пока их же товарищи наступали на них и через них, чтобы продолжить штурм римских позиций.
Затем он заметил связанные связки ветвей, которые несли вперед и сваливали в ров в трех местах, закапывая заживо несколько раненых восставших. Фашина за импровизированной фашиной, но враг тем не менее накапливал их во рве, чтобы добраться до вбитых кольев, которые вскоре можно было бы прорубить топорами или выкопать, чтобы создать бреши, через которые можно будет уже взобраться на вал и добраться до частокола. По всей линии разгорались поединки один на один между ветеранами и восставшими, последние обменивались ударами, которые легко блокировались щитами римлян. Это была неравная борьба, так как защитники имели преимущество в высоте и им не приходилось отвлекаться на то, чтобы цепляться за палисад и пытаться не упасть вниз. Многих бриттов разили мечами, копьями, метательными снарядами, те, падая обратно на своих товарищей, замедляли их продвижение. Все это время камни и стрелы ветеранов поражали и тех, кто находился по ту сторону рва.
- Клянусь богами, в их мужестве нет сомнений, - прокомментировал Аполлоний, наблюдая за избиением внизу. - Сколько еще они смогут это вынести?
Макрон не ответил. Он видел, как назревают проблемы на дальнем конце линии, где недостроенный вал был самым низким. Повстанцы разместили там большую часть своих фашин и сражались с защитниками на более равных условиях. Он хлопнул шпиона по спине. - Иди со мной.
Они поспешили вниз по лестнице и подняли свои щиты на том месте, где их оставили внутри укрепленной сторожки. Направляясь бегом к стоящей в резерве центурии, Макрон остановился у командира, темнокожего бывшего ауксиллария из Мавретании.
- Бальбаний, твои люди нужны для поддержки на правом фланге. Следуйте за мной.
С Макроном и Аполлонием, взявшими на себя инициативу, центурия повернулась и рысью двинулась к недостроенному участку крепостного вала, устремляясь вверх по внутреннему склону, чтобы присоединиться к своим товарищам, с трудом защищавшим палисад. Первый из восставших уже выбрался на дорожку и сражался в настоящем исступлении, пытаясь выбить защитников. Нескольких ветеранов были ранены и упали назад или ползли по стене к безопасным фургонам, которые сформировали внутреннюю линию. Еще четверо лежали мертвыми на склоне.