Смерть императору! (ЛП)

Со своими четырьмя когортами, морскими пехотинцами и матросами, построенными в колонну, он отдал приказ наступать через брешь между гребнями, и с Десятой Галльской когортой во главе колонна двинулась к основанию косы. Вражеские силы, посланные, чтобы вытеснить их, уже отступили тем же путем, что и пришли, и можно было увидеть, как последние жители поселения бегут по холмистой местности. Катон был удивлен, что вражеские войска отступили, и предположил, что они были настолько потрясены своими потерями, что их командир не смог уговорить их предпринять третью атаку. Возможно, он еще предпримет какие-то отчаянные действия, чтобы выиграть время, пока ему на помощь пришлют подкрепление. Он мог еще не быть проинформирован о предварительном обстреле укреплений пролива до начала штурма во время прилива. Однако, как только противник об этом узнает, он поймет, насколько важно было остановить силы Катона, прежде чем они смогут вмешаться в главную битву.

Еще не было полудня, когда они добрались до поселка и вышли на тропу, ведущую вдоль берега через лес. Катон прекрасно понимал, что отстает от графика, и что его люди должны пройти более восьми километров в течение следующих двух часов. Это было бы легко при нормальных обстоятельствах, но он подозревал, что его противник устроит перед ним засады и блокирующие препятствия. Это было то, что он сделал бы, если бы их позиции поменялись местами. Когда они вошли в лес, он отделил переднюю центурию Десятой Галльской когорты и повел ее легким бегом, выйдя на метров четыреста впереди колонны, чтобы разведать тропу. Они миновали несколько смертельно раненых врагов, которые остались на обочине пути. Ауксилларии добили их быстрыми ударами копий, когда они проходили мимо.

Тропа шла по линии побережья первые полтора километра, прежде чем пришла к развилке. Оба направления были явно хорошо использованы, так что было невозможно узнать, по какому из них прошел противник, атаковавший их. Катон ненадолго остановил своих людей. Тропа налево изгибалась немного вверх от берега, глубже в лес. Судя по всему, она не направлялась прямо к проливу. С другой стороны, не было никакой гарантии, что другой путь был бы более быстрым, если бы он продолжал следовать по контуру побережья. Он рассмотрел варианты командира противника. Бритт наверняка выбрал бы самый прямой путь и выбрал бы место, чтобы заблокировать римлян, где им пришлось бы атаковать его на узком фронте. Он будет знать, что они не знакомы с рельефом местности, и что наиболее очевидным направлением действий будет следовать по прибрежной тропе, где они могут быть более уверены в своем местоположении, а море будет находиться справа от них. Если они решат это сделать, ему будет легко остановить их продвижение.

Поэтому решение, которое должен был принять Катон, было ясным. Время было ключевым фактором, и он не мог позволить себе задерживаться на несколько часов, пробираясь вдоль побережья. Он отправил человека обратно к Галерию с приказом идти по левой развилке, а затем повел разведывательный отряд вверх по небольшому склону, от всей души надеясь, что он выбрал правильное направление.

Тропа была достаточно широка, чтобы трое людей могли идти в ряд, и центурия проделала приличный путь, достигнув ровной поверхности и начав петлять по более густым участкам леса и пологим склонам. В пяти километрах от поселка он вышел на поляну на гребне невысокого хребта. Вдалеке, над деревьями, Катон увидел крошечные блестящие точки, летящие по дуге в воздухе, оставляя за собой тонкие струйки дыма, и почувствовал прилив облегчения при виде зажигательного обстрела, который Светоний устроил перед штурмом. Были и косые столбы дыма, свидетельствующие о повреждениях, вызванных метанием снарядов. Теперь было ясно, что путь приведет Катона и его людей примерно туда, куда им нужно.

- Уже недалеко, парни, - крикнул он.

- Префект, смотрите! - Центурион рядом с ним вытянул руку и указал на дерево. Катон увидел движение в тени среди низких ветвей сосен не более чем в сотне шагов, и тут появились фигуры, поднимающие луки и раскручивающие пращи.

- Поднять щиты! Сомкнуть строй! - Его люди едва успели подчиниться приказу, прежде чем первый залп пронзил воздух и врезался в их щиты. Катон понял, что вражеский командующий был достаточно проницателен, чтобы устроить вторую засаду на случай, если римляне не оправдают его ожиданий.

Рядом раздался громкий вздох, и он оглянулся и увидел, что сигнифер падает на колени. Его челюсть исчезла, разбитая вдребезги. Кровь заполнила его рот, и он схватился за горло, отчаянно нуждаясь в воздухе. Центурион подхватил сигнум центурии из дрожащих рук и крепко вцепился в него, в тот момент как его бывший владелец рухнул на землю.

Противник вел непрекращающийся огонь, но причинил лишь несколько потерь, поскольку вспомогательные пехотинцы укрылись за своими щитами. Скорость, с которой стрелы и свинцовые обрубки поражали строй, уменьшилась, и Катон предположил, что бритты израсходовали большую часть своих боеприпасов в предыдущих атаках возле пляжа высадки. Он подождал, чтобы удостовериться, потом глубоко вздохнул и крикнул через плечо: - Вставайте! Сформируйте «черепаху»!

Люди вскарабкались, и раздался глухой лязг, когда щиты закрылись, а те, кто находился внутри строя, подняли свои над головой. Острия копий ауксиллариев топорщились вдоль и поверх щитов, так что «черепаха» больше походила на дикобраза. Как только шум построения прекратился, Катон отдал приказ наступать и отсчитывал темп, пока центурия ползла вверх по склону к лучникам и пращникам, израсходовавшим последние боеприпасы по мишени, по которой невозможно было промахнуться при такой скорости движения и на таком расстоянии. Внутри стены щитов он слышал тяжелое дыхание людей вокруг него и бормотание молитв, когда некоторые из них призывали богов защитить их.

Взгляд поверх щита перед ним показал, что они были в пятнадцати шагах от деревьев. Он уже готовился отдать следующий приказ, когда наконечник стрелы пробил щит чуть ниже его предплечья, и осколки вонзились в нижнюю часть руки. Он почувствовал острую боль, но не было времени, чтобы отметить какое-либо ранение, когда он крикнул: - По команде, выйти из строя и атаковать! Сейчас!

Построение разорвалось, когда ауксилларии бросились на штурм тонкой линии противника вверх по склону. Большинство ордовиков повернулось и побежало в укрытие деревьев. Некоторые пытались сделать последний выстрел. Прямо перед Катоном лучник выпустил стрелу и поднял снова лук, когда Катон устремился к нему. Он отпустил тетиву почти одновременно с тем, как щит Катона ударил его по руке, смыкающей лук, и стрела согнулась и сломалась. Катон ударил его в живот, повернул лезвие в обе стороны и вырвал его. Лучник выронил лук и сгорбился, и Катон сбил его с ног своим щитом, прежде чем оглядеться в поисках следующего противника.

Горстка врагов, которая осталась, чтобы совершить последний выстрел, поплатилась за это и была уничтожена; остальные бежали вверх по склону сквозь деревья, а вспомогательные пехотинцы продолжили преследовать их. Некоторых поймали в подлеске и пронзили копьями прежде, чем они смогли оторваться от преследования, но большинство уцелело и не пострадало. Римлянам в тяжелом вооружении было труднее взбираться вверх, поэтому они почти что сразу прекратили преследование и отступили к линии деревьев, построившись вокруг Катона и штандарта центурии.

Остальная часть колонны как раз достигла поляны к этому времени, и Катон повернулся к центуриону.

- Удерживай эту позицию, пока все не пройдут, на случай, если враг вернется. Подбирай раненых и замыкай движение.

- Да, господин.

Катон подбежал к голове колонны и занял свое место рядом с Галерием.

- Какие-то проблемы, господин? - Галерий кивнул в сторону ауксиллариев, собравшихся вокруг сигнума у дерева.

- Просто наши друзья израсходовали свои последние боеприпасы. Если Фортуна будет благоволить, то это были последние бритты, которых мы увидим по дороге до пролива.