Смерть императору! (ЛП)

Конным контингентом когорты командовал центурион Туберон, еще один суровый на вид офицер, который, казалось, относился к пехотным офицерам с некоторой отчужденностью. Нередко конники вели себя подобным образом, учитывая, что они получали больше жалованья и считали себя на голову выше, в том числе и в прямом смысле, плетущихся позади пехотинцев. Командиры трех ал Туберона, декурионы Урсиний, Альбиний и Вентидий, были чуть старше тридцати, худощавые люди с темными волосами и загорелой кожей, все они были набраны из одного и того же племени в Македонии.

Они казались такой же профессиональной группой офицеров, какие Катон встречал в когортах легионов и ауксиллариев, и все же он почувствовал в них некоторую настороженность вкупе с преимуществом того, что они уже были сплоченной группой офицеров, собирающихся составлять свое первое впечатление о своем новом префекте. «Это всегда было испытанием, когда командир и его подчиненные встречаются впервые», размышлял Катон. Сложив руки за спиной, он успокаивающе вздохнул.

- Парням повезло, что такой человек, как Рубрий, командовал когортой, когда нужно было готовиться к испытаниям, с которыми мы столкнемся в ближайшие месяцы. Я встречался с племенами, с которыми мы собираемся на войну, и знаю, насколько они сильны и искусны, когда дело доходит до боев в горах. Я испытал тяжелые опасности на их землях, и у меня мало иллюзий относительно опасностей, с которыми мы столкнемся вместе теперь. Когда меня назначили заменить Рубрия, мне сообщили, насколько хорошо он подготовил Восьмую Иллирийскую. Сам наместник сказал мне, что эта когорта является лучшей вспомогательной когортой в армии, и была выбрана, чтобы вести авангард на вражескую территорию. Это большая честь, которую он оказал вам, и великая честь, которую он оказал мне, назначив меня вашим командиром. Вместе мы почтим память Рубрия. Он будет смотреть на наши победы из тени и будет доволен тем, что его тяжелая работа и прекрасный пример позволили Восьмой Иллирийской завоевать славу, которую мы обретем вместе.

Он сделал паузу, чтобы его слова осмыслились, и был удовлетворен загоревшимся блеском в глазах своих офицеров. Они хорошо отреагировали на эмоциональную привлекательность его риторики; теперь пришло время завоевать их разум. Катон повернулся к столу и развернул большую полосу обработанной козьей шкуры, на которой он начертил грубую карту, составленную из воспоминаний о неудачной предыдущей кампании, которую он вел против горных племен и их союзников-друидов.

- Прошу собраться вокруг стола, - приказал он.

Офицеры подошли ближе, образуя плотное кольцо вокруг Катона и карты. Он передвинул лампу так, чтобы ее свет освещал детали. - Это Дева. Он указал их позицию. - На западе береговая линия тянется к острову Мона, вот здесь. Как видите, между материком и островом проходит узкий канал. Это все, что удалось римской армии, когда мы в последний раз пытались уничтожить друидов и усмирить горные племена. Это серьезное препятствие, но на этот раз Светоний приказал построить складные лодки, чтобы мы могли переправиться через узкий пролив. Нас также будет поддерживать эскадра военного флота. Хотя конечной целью кампании является взятие Моны, наместник намеревается подавить и то, что осталось от сопротивления среди декеанглиев и ордовиков, - он указал на области карты, обозначающие земли двух племен.

- Светоний изложил мне план своей кампании, пока мы были в пути из Лондиниума. Он намерен разделить армию на две колонны. Первая отправится к побережью и проследует к острову Мона. Эта колонна возьмет с собой лодки, метательные механизмы и прочие приспособления, необходимые для штурма острова. Она будет снабжаться морем по мере продвижения. Колонна будет состоять из Четырнадцатого легиона 44 и двух вспомогательных подразделений под общим командованием легата Четырнадцатого. Вторая колонна, более мощная из двух, будет состоять из легионерских контингентов Двадцатого и Девятого легионов и оставшихся когорт вспомогательных войск, включая нашу. Главная колонна под командованием Светония двинется на юг, к Вироконию, а затем повернет на запад, чтобы пересечь горы и разрушить оставшиеся ордовикские крепости. Мы отбросим врага к Моне, где объединимся с другой колонной и закончим работу, переправившись через пролив и завоевав остров.

Катон выпрямился, завершив краткое описание предстоящего похода. - Кампания завершится самое позднее к началу лета. Если все пойдет по плану, конечно, - добавил он с оттенком иронии, и другие офицеры сухо усмехнулись. - Как мы знаем, планы имеют безошибочную способность спотыкаться и падать, как только они покидают стартовые ворота. Я полагаю, вам не терпится задать несколько вопросов. Вы можете говорить свободно.

Это было рассчитанное приглашение. Его подчиненные могут не захотеть высказать своему новому командиру какие-либо комментарии, которые могут быть восприняты как критика наместника. В то же время Катон не хотел показаться командиром, отказывающимся выслушивать аргументированные доводы своих офицеров.

Первым заговорил Галерий.

- Судя по предыдущему опыту, было бы неразумно разделять нашу армию, господин. Это может соблазнить врага попытаться разбить нас по частям.

Это было очевидное наблюдение, и именно его Катон озвучил Светонию, когда пропретор впервые изложил свой план. Однако у Светония был готовый ответ.

- Пропретор определил, что северная колонна будет адекватно поддержана нашими кораблями. К тому времени, когда она покинет Деву, мы уйдем далеко в горы и привлечем к себе врага, прежде чем они узнают о наступлении другой колонны.

Центурион Туберон сухо рассмеялся. - Похоже, мы будем теми, кто будет в гуще всего, пока другие будут плескаться на берегу моря.

- У них будет достаточно проблем, чтобы убедиться, что обоз поспевает за ними, - ответил Катон. - Но ты прав, мы столкнемся с жесточайшим сопротивлением. И Восьмая Иллирийская когорта станет острием копья римлян, наступающих на вражескую территорию. Мы первыми вступим в контакт, и внимание наместника и остальной армии будет приковано к нам, чтобы наблюдать, насколько успешно мы сможем продвинуться. Светоний ожидает, что мы расчистим путь для колонны, проведём разведку впереди и на флангах и задержим отряды противника на месте, чтобы тяжелая пехота могла их прикончить.

- Мы глаза, уши и зубы армии. Успех кампании будет зависеть от того, насколько хорошо мы выполним свой долг. Если мы сделаем это хорошо, Восьмая Иллирийская получит награду, которую я знаю, она жаждет. Кто знает? Если наш вклад в победу будет упомянут в отчете пропретора императору, то такая награда может быть наименьшей из наших наград. Все солдаты вспомогательной когорты получат римское гражданство за выдающиеся деяния в прошлом. Пусть ваши люди думают об этом. А так как мы будем в авангарде армии, то более чем вероятно, что нам достанутся все трофеи, которые мы встретим.

Он позволил перспективе почестей и богатств поискушать воображение своих офицеров на мгновение. По правде говоря, он осознавал опасность того, что когорта завоюет слишком много славы в Риме. Кто-то может задать вопросы о ее новом командире, учитывая, что он все еще числился в активном списке преторианской гвардии и, следовательно, должен был проживать в Италии. С другой стороны, ничто так не оправдывает успех, как сам успех. Если бы он привел Восьмую Иллирийскую к победе и славе, Нерону и его советникам было бы трудно осложнить ему жизнь. Правители нуждались в победах, а герои радовали толпу, также как человеку нужно было дышать воздухом. Если бы Катон и его люди благополучно завершили кампанию, можно было бы не заметить причину его присутствия в Британии. Конечно, это не избавляло от необходимости продолжать скрывать настоящую личность Клавдии.

Один из других центурионов поймал его взгляд, и Катон кивнул.

- К вопросу о добыче, - начал Деций, - как ее дележ будет устроен на этот раз?

Раздел богатств, полученного в ходе похода, находился в компетенции командующего армией. Некоторые использовали свое положение, чтобы забрать себе львиную долю и наградить солдат крошками с пира. Другие, стремясь к политическому продвижению, дарили большую часть доходов императору или использовали их для оплаты публичных развлечений и банкетов, чтобы склонить на свою сторону расположение толпы. Те полководцы, которые желали более длительной военной карьеры, как правило, стремились к тому, чтобы их войска получали наибольшую выгоду, чтобы поддерживать их боевой дух и, что более важно, их лояльность. В случае Светония разделить добычу было гораздо легче, учитывая бедность горских племен. Там будут золотые и серебряные украшения, может быть, и монеты. Кроме этого, основным источником богатства были доходы от продажи заключенных в рабство. Так что собранных богатств было бы недостаточно, чтобы соблазнить Светония требовать для себя больше, чем было разумно. Его щедрость обойдется ему недорого, в то время как его солдаты будут хвалить его за денежный приз, который позволит им упиться до беспамятства, когда они вернутся в Деву.