В стране троллей. Кто есть кто в норвежском фольклоре

Т. Киттельсен. Пробуждение дракона. 1903

Священник Фэйе, собиравший истории о драконах, по­вествует о победе над чудовищем. Как-то раз, перед" самым венча­нием, молодая невеста захотела полюбоваться собой в свадебном наряде. Но зеркала в церкви не было, а наряд был так красив, что решила она посмотреться хотя бы в воду озера, что было в не­скольких шагах. С тех пор девушку никто больше не видел. И как ни искали её — найти не смогли.

А потом неподалёку от этих мест видели дракона. Пыта­лись его убить, стреляли в него — бесполезно: дракон был неуязвим. И тогда священник из той самой церкви отлил две пули из фамиль­ного серебра, взял с собой слугу и отправился на озеро подстере­гать злого змея, который не заставил себя долго ждать. Заго­ворённые пули смогли пробить броню чудовища, хоть и не сразу. Когда мёртвый дракон упал в воды озера и пошёл ко дну, священник и его слуга поднялись в горы и нашли его пещеру. Там хранились не­сметные сокровища, а на груде серебра лежала и свадебная коро­на несчастной невесты.

Олаус Магнус рассказывает об убийстве дракона в Кон­стантинополе, где Харальд Суровый, вождь варягов, и его слуга сражались с чудовищем в подземной тюрьме. Сначала слуга уда­рил страшилище молотом и свалил его с ног, а Харальд добил его кинжалом.

На севере Норвегии, на побережье Офотена, лежит ог­ромный камень, прозванный Серебряным. О нём говорят, что в старину он был жертвенником. Под камнем есть глубокая нора — обитель дракона. Тело у него змеиное, а голова и руки — челове­чьи. Этот дракон может предсказать мореходам судьбу, и поэтому ему приносили подношения и перед отплытием, и после возвраще­ния с добычей.

В некоторых частях страны рассказывают о следах дракона. В горах находили отпечатки ног с пальцами размером в два раза больше человеческих. Но самих драконов давно уже не видели.

Однако царём всех змей в Норвегии считается не дра­кон, а линорм. Он во многом похож на дракона, но о его внешно­сти нет однозначных сведений. Известно только, что линорм во много раз больше обыкновенной змеи и иногда крылат. Он может ничем не отличаться обликом от гигантского змея, но порой описы­вают линормов, у которых есть две передние лапы (у драконов же может быть как четыре, так и две лапы), острый рог и густая грива на голове, а также длинный хвост, увенчанный ядовитым шипом. Глаза линорма похожи на огромные тарелки, длинный раздвоен­ный язык свисает из пасти. В Валдресе говорят, что линорм белый и на шее у него красная полоса, а в других областях Норвегии — что у него на спине зигзагообразный узор. В Эстедале рассказыва­ют, что своим именем линормы обязаны своим любимым деревь­ям — липам, возле которых им так нравится селиться (норвежское слово linde переводится как «липа»), но на самом же деле это древ­нее название, сохранившееся и в немецком языке, состоит из двух частей, каждая из которых в переводе означает «змей».

Целых две коммуны в Норвегии выбрали линорма в качестве символа на гербе.

В Стьёрдале символ заимствован с поздравительного письма от 1344 года. На старой печати округа нахо­дилось изображение святой Маргариты, стоящей на поверженном линорме. Она была девушкой из бога­той семьи из Антиохии в Сирии, претерпела мучени­ческую смерть около 300 года, но помимо этого сла­вилась тем, что победила дьявола в обличье линорма. Главная церковь округа была посвящена этой святой, поэтому она стала покровительницей города.

А округ Скиптведт выбрал линорма из-за предания, которое связано с чудовищем, долго жившим в окру­ге и мучившим народ. Каждое утро он прилетал и об­вивался вокруг шпиля церкви, а ночами улетал. У змея была грива, как у лошади, змеиное тело и кры­лья. Никто не мог войти в церковь, пока линорм был там, но в конце концов его убили отравленной стре­лой. Линорм упал в озерцо к востоку от церкви, и с тех пор вода в нём потемнела, стала непригодной для питья. Озерцо так и называют — Драконья дыра.

Считается, что линорм достаточно умён. Он хищник, по­стоянно мучимый голодом, и питается мясом лошадей и овец, кото­рых заглатывает целиком.

Как и дракон, линорм охраняет сокровища. В одном мес­течке линорм охранял клад, равный налогам, собранным со всей страны за семь лет. Змей был настолько большой, что обвивал всю гору. Если кому-нибудь случалось проходить мимо, то его встречал изрыгаемый линормом огонь и ужасающий грохот. В другой час­ти Норвегии говорили о кладе, которого хватило бы на то, чтобы кормить всю страну в течение тридцати лет. Но он так и лежал, не принося никому добра, ибо никто не мог подступиться к богатству, которое охраняли линорм и волшебный лев.

Как видим, норвежские драконы и линормы только и делают, что охраня­ют несметные сокровища. В русской традиции змеи ведут себя немного по-другому. Вы, конечно, сразу вспомните о Змее Горыныче и Никите Ко­жемяке. Змей в наших сказках и преданиях обращается в человека, имен­но поэтому он не только губит народ, но часто похищает царевен и бе­рёт их себе в жёны. Иногда, принимая облик прекрасного молодца, змей подговаривает влюбившихся в него девушек убить брата или мужа. Но не всегда змеи обладают дурным характером.

На Урале, например, существует множество преданий о Великом Поло­зе и его дочерях Змеёвках. Полоз был хозяином всех богатств в горах и под землёй. Огромный змей иногда принимал вид человека — доброго старичка, а дочери — прекрасных девушек. Полоз мог указать старате­лям, в каком месте искать золото, а мог и «отвести» золотую жилу, если человек был нечестен, жаден и не относился бережно к владениям Горно­го хозяина.

Много удивительных рассказов сохранилось на Урале и про Голубую змейку, и про Медной горы Хозяйку. Змейка оборачивалась девушкой и могла как накликать беду, так и щедро одарить. Хозяйка Медной горы, необыкновенно красивая женщина, одетая в зелёное, как бы малахито­вое, платье, принимала вид ящерки с человеческим лицом (не правда ли, напоминает дракона с побережья Офотена?). Хозяйки подземных сокро­вищ очень справедливы: сначала они испытывали человека, а потом мог­ли щедро одарить или страшно наказать.

Раз есть в норвежских преданиях чудовища, то всегда на­ходится и герой, способный их одолеть. Существует поверие, при­писывающее саамам дар изгонять всякую нечисть.

Одна деревня очень страдала от змей. И вот как-то раз странствующий саам согласился за плату избавить на­селение от такой напасти, разузнав хорошенько заранее, что в ок­руге не встречали белого змея. Ведь от простых гадов он знал сред­ство, а победить могучего царя змей простому человеку было не под силу. Юноша потребовал собрать со всей деревни одежду, всю её надел на себя, а затем отправился в лес и разложил огром­ный костёр. Потом он достал флейту и начал играть. Вскоре со всех сторон к нему потянулись змеи, они ползли прямо в костёр. От ка­ждого сгоревшего змея поднималась жуткая вонь. Так продолжа­лось довольно долго. Саам, конечно, испугался такого количества гадов, но оставался у костра, продолжая играть на флейте. Внезап­но со стороны горы раздался грохот — это из своей пещеры вылез сам гигантский царь змей. Он сверкал глазами и со страшной ско­ростью несся на отважного человека, желая сразу же проглотить его. Юноша начал прыгать туда и обратно через костёр, не пре­кращая играть на флейте. Линорм следовал за ним и постепенно сгорел. Поднялась ужасная вонь. С линормом было покончено, а саам спасся, хотя получил много ожогов. С тех пор в округе никто не страдал от змей.

Но есть и другая история.

Один юноша, прознав, что в соседнем селении страдают от змей, вызвался помочь. Нашёл в горах полянку, разло­жил там огромный костёр. Но прежде чем зажечь его, ещё раз спро­сил, водятся ли в округе линормы. Юношу заверили, что ни разу не только не видели, но и не слышали об этом. Тогда смельчак зажёг костёр, а сам залез на высокое дерево и стал призывать змей. Пе­ред этим он сказал: «Если первыми появятся большие змеи, тогда всё будет хорошо, если же сперва приползут маленькие, то наста­нет мне конец». И вот появилось несметное количество змей: снача­ла малюсенькие, потом всё больше и больше. Все они попадали в огонь и погибали. Но вот в горе раздался ужасный шум, юноша за­кричал от страха. Огромный змей кинулся на дерево, но достал только до нижних ветвей. Следом за ним появился другой, ещё боль­ше и страшнее. И он попытался достать юношу, но не смог — храб­рец залез на самую верхушку. Тогда появился третий, самый боль­шой и страшный. Он вытянулся во всю свою длину, достал до самой верхушки дерева, схватил юношу и увлёк его за собой в огонь.