Любовники по несчастью

— Ну, за нас? Красивых и охрененных! — произнесла Юля, сама чокнулась с моим бокалом и с наслаждением пригубила.

— Ага, и за них, охреневших и неверных, — с печалью в голосе добавила я. После чего последовала Юлькиному примеру — сделала маленький глоток.

Как же вкусно, черт побери!

Ликёр пился легко. От того и быстро. Вскоре бутылка показала дно.

Мне было достаточно хорошо… достаточно для того, чтобы ответить Юле "а пойдём!" на её предложение махнуть в караоке.

Утром мне было очень плохо.

Даже хуже, чем субботним утром, когда я проснулась в чужой квартире.

Сейчас квартира была моя. То есть наша с Юрой. Пока. Но от такого местонахождения моего тела лучше не стало.

Голова разрывалась от боли. Ноги вообще чугунные, едва разгибаются… Почему?

И тут я вспомнила!

Господи боже, я ж вчера не только пела в том злачном караоке, причём фальшиво, но ещё и отплясывала. На каблуках. Да в чужом платье! Юлька дала свое, потому что все мои она забраковала. Слишком закрытые и строгие. А зачем мне, замужней, были нужны другие?

С кровати я все же поднялась. Сделала пару шагов, посмотрела на часы — одиннадцать утра, и вдруг почувствовала боль в животе. Дошла до туалета и поняла почему именно он так болит. Тест вчера показал отрицательный результат, и вот сегодня пришли они — еще одно доказательство того, что я не в положении.

Неожиданная мысль посетила меня, когда я стояла под душем — а может так и должно было быть? И это все высшие силы так специально сделали. Мы с Юрой же оба здоровы. Никаких отклонений, и я не беременела от него потому что кто-то там сверху, властный над нашими судьбами, знал, что все сложится именно так?

Потом я начала думать о другом.

У меня развод на носу, а я веселюсь. Причём так, как не веселилась во время замужества.

С Юрой мы вместе выходили редко. Только на какие-то официальные мероприятия. Где музыка играла, но танцевать под неё — моветон.

А вчера я…

Не, на стол я забираться не стала, ром-то мы не пили. В чистом виде. Зато попробовали несколько разных коктейлей. Удивительно, что они не захотели из меня выйти. Наверно потому что я много двигалась. Очень много. Даже с парнем, сидящим за соседним столиком, лихо отплясавыла под почти народную песню, которую исполняла Юля. А потом я плакала соседке в жилетку, причём в прямом смысле — на Юле была надета кожаная жилетка…

Дальше воспоминания расплывались. Нет, если напрячь, я, конечно, вспомню. Но надо ли? Кстати, интересно, что там с Юлей? Ей так же плохо этим утром, как и мне?

И стоило мне вспомнить о соседке, как она появилась на пороге.

Помятая, хмурая. В третьем своём халате, точнее в бирюзовом кимоно.

Но, что удивительно, девушка словно была накрашена — стрелки, ресницы. В таком состоянии?

— Ты уснула накрашенной или это уже привычка с утра? — нахмурилась я.

Юля непонимающе на меня посмотрела, а потом повернулась к зеркалу, что висело в прихожей:

— А, нет, это татуаж. Вещь, я тебе скажу, в каком бы состоянии ты не уснула, утром выглядишь не так плохо, — фыркнула она и прошла вслед за мной на кухню. — Ты как?

— Ой, лучше не спрашивай, — опустилась я на стул и зажала голову руками. — Мне нельзя пить. Я, оказывается, не знаю меры.

— Это ты просто долго была в жесточайшей завязке, — ответила Юля.

Почувствовав себя вдруг плохой и не радушной хозяйкой, я предложила:

— Кофе?

— Не откажусь.

Я медленно поднялась со стула и начала мучить кофемашину.

— Тебе Никита не звонил? — огорошила меня Юля неожиданным вопросом.

— А должен был?

— Ну вроде вы вчера с ним договаривались. Ты ему из караоке звонила.

Я как в замедленной съёмке обернулась.

— Что?! — мне ещё больше поплохело. — И… что я ему так говорила?

— Ты ему озвучила мою идею.

— Какую?!

— По поводу долга.

Стыд обрушился на мою несчастную голову. Я зависла, а кофе-машина работала и я чуть не перелила кофе. Затем поставила чашку на стол перед соседкой.

Смотрела на неё и вспоминала. Как плачу под песню, в которой Есаул бросил коня, а затем решительно достаю телефон и, выйдя без шубы на улицу, набираю Никите…

Боже! Вот же позорище!

Ведь я вспоминаю, как я с ним разговаривала! Язык заплетался и мой собеседник не сразу меня понимал!

— Ему, кстати, идея понравилась, — опередила Юля мои воспоминания. — Ну, ты мне так его слова передала.

— Скажи, — взмолилась я, — а больше я никому не звонила?

— Ты — нет. А вот тебе да. До этого. Какой-то Егор. Ты не стала с ним разговаривать, сказала, что перезвонишь сегодня.

Здесь я задумчиво нахмурилась. Егор мне звонил крайне редко и только по особо важным делам. Только вот это понимала моя сегодняшняя, трезвая голова.

Я направилась в комнату, взяла телефон и вернулась с ним на кухню.

Опять опустилась на табурет и, разблокировав экран, начала смотреть звонки. Вот мой звонок Никите, почти в двенадцать ночи! А вот входящий звонок от Егора, около одиннадцати вечера.

И я, разумеется, собралась набрать нашему айтишнику. Только вот телефон в моих руках завибрировал и засигналил. Никита…

Снова стало стыдно. Просто ужасно. Но я все же приняла звонок.

— Привет, Улька, ты как там?

Его голос звучал почти бодро. И я вдруг начала извинительным голосом бубнить:

— Привет, Никита, прости меня, пожалуйста, за вчера, что я так поздно, выпившая…

— Да ладно тебе. Я тоже не совсем трезвым был. Третий день, причём. Стрессовал, вот и снимал его чем было ближе и проще. Но теперь все, хватит. Впереди много дел, — ответил он вполне миролюбиво. — И что ты мне вчера предложила, я помню.

— Ага, а я помню, что ты всегда все помнишь…

— Давай встретимся в обед. Обсудим.

— Но наши же сегодня…

— А что наши? Ненадолго они наши. Да и как всегда — приедут домой, а потом на работу.

— Хорошо, — согласилась я, — давай.

— Тогда в том же кафе, часа в четыре, пойдёт?

— Угу, — отозвалась я и мы попрощались.

— Ну что? — полюбопыствовала Юля, делая глоток кофе.

— Встречаемся сегодня. Поговорим.

— Это хорошо, — кивнула она. — И правильно. Помнишь как в той рекламе? Бери от жизни все. Я бы добавила — лишнего никому не давай. Так что, дерзайте, наказывайте грешников по полной.

Я бездумно кивнула и снова посмотрела на телефон…

Так, я хотела позвонить Егору!

Набрала. В ответ мне — длинные гудки. Рабочий день в разгаре, может парень занят?

— Привет, шеф, — все-таки ответил Егор.

— Привет. Ты вчера звонил?

— Ага.

— Чего хотел?

— Смотрите, Ульяна Александровна, я тут от скуки… хм, в свободное от работы время, шерстил всякое. Короче. Вы ж у меня про Самойлову спрашивали? Ну мне интересно стало. И че я нашёл. Она, даже со всеми командировочными, получает чуть ли не в два раза больше, чем должна…

— Ты взломал нашу бухгалтерию? — сперва возмутилась я этому, и только затем до меня начал доходить смысл услышанного…

Глава =5=

Охренеть!

В два раза!

В два раза больше Анжела получает, чем должна!

Юра таким образом своей любовнице денег даёт? Отрезая кусок не от себя лично, хотя и там его личное спорное, а от нашего общего — от фирмы!

Выражение моего лица, видимо, было настолько охреневшим, что Юля чуть не уронила чашку с кофе. Уставилась на меня в ожидании.

— И ещё, — продолжил Егор и я почему-то приготовился к самому худшему, — все её командировки странные, шеф, выгодных контрактов она не заключала, тем более по детским турам. Вот например Индонезия, Бали, её маршрут по туру из категории "Для влюбленных" — это совсем не детское же. И это точно не её отпуск. Кстати, летала она с Юрием Сергеевичем за счёт фирмы. И от его имени на тот период тоже никаких договоров нет.

Мысленно стону, прикрывая глаза.